– Я бы с радостью, Маммут. Ты знаешь, я могу достать для тебя что угодно. Но эти двое пойдут с молотка. Мне надо идти. – Он хотел пойти дальше, но грязная рука человечка потянулась вперед, схватила меня за другую руку и прижала к себе. Я протестующе хмыкнула.
– Я не могу продать ее тебе, – раздраженно объяснял Бизар. – Бизнес есть бизнес, понимаешь.
– Я дам тебе больше удвоенной суммы, – захрипел человечек. От его кожи исходил жутко неприятный запах плесени.
– Нет, мне очень жаль.
Рука человечка еще более жадно вцепилась в мою плоть.
– Значит, она такая ценная? Хорошо, Маммут уступит. Дам тройную цену и ладона.
Бизар замер, качая головой, но тут на его лице появилось жадное выражение. Один его глаз дрогнул.
– Ладона? – спросил он.
Человечек ухмыльнулся. Его морщинистая кожа вдруг растянулась так, что он стал похож на череп.
– Детеныш с пятнадцатью головами. Он, правда, пока не плюется огнем, но, если ты дашь ему еще пару недель, обязательно начнет.
Я сердито уставилась на Бизара. Пусть только попробует продать меня этому поедающему девочек гному!
Бизар оглянулся, и что-то в моем взгляде, кажется, привело его в чувство, потому что он покачал головой.
– Только пятнадцать голов? Ты что, пытаешься меня провести? Нет, Маммут. В другой раз. – Он силой потащил меня за руку. Я высвободилась из хватки человечка. Пока Бизар торопился убежать от прилавка, я с облегчением выдохнула.
– Но я ее хочу! – визжал Маммут нам вслед.
– Тогда тебе придется участвовать в аукционе! – ответил Бизар, не останавливаясь и толкая нас в соседний закоулок.
– Какой маньяк, – пробормотал он так тихо, что только я могла его понять. Он снова заинтересованно посмотрел на меня. Я одарила его ядовитым взглядом в ответ. На самом деле я пыталась взорвать его голову.
– Ты принесешь мне целую гору денег, Ворриор. Ты просто подарок. Осторожно, ступенька.
Я тут же споткнулась о нее. Бизар лишь нагло посмотрел на меня, но помог мне встать на ноги и постучал по деревянному каркасу одной из палаток. Она выглядела иначе, чем все остальные: помпезная, широкая. Здесь было больше «наворотов». Золотые акценты украшали темно-красный бархат, который казался тяжелым и достаточно дорогим. Еще какое- то время ничего не происходило. Шум остального рынка доходил до нас в приглушенном виде. Бизар откашлялся и снова постучал. Я удивленно подняла брови и обменялась взглядами с Брейвом, как вдруг занавес приподнялся.
– Пароль? – прорычал чей-то голос. Хотя ситуация была достаточно серьезной, я с трудом подавила смешок. Бизар разочарованно вздохнул:
– Серьезно, пароль? Нам сколько, четыре?
– Пароль! – ни капли не смутившись, повторил голос.
Бог закатил глаза и притянул нас к себе за цепи.
– Я люблю Чарминга, – смущенно зарычал он.
– Пойдет. – Занавес полностью поднялся.
Бог так быстро затолкнул нас туда, словно боялся, что ему придется повторять пароль второй раз. Один из гигантов стоял позади и смотрел на нас своими темными глазами. Красный свет Тартара лишь частично проникал сквозь ткань палатки. И тем не менее золотые завитушки ткани вырисовывали на полу, застланном ковром, танцующие узоры. Здесь пахло табаком, амброзией и чем-то тяжелым и сладким. Богами. Над нами болталась крупная люстра, мягко звенящая на горячем ветру. Мы оставляли за собой пыльные следы, когда Бизар потащил нас внутрь палатки. На одном из похожих на троны кресел нас ждала чья-то высокая тень. Я задержала дыхание. В какое-то мгновение меня даже охватила паника, что там может сидеть Пиас. Но уже со второго взгляда я поняла, что мужчина, сидевший там, не имел ничего общего с моим синеволосым кошмаром. Правда, особенного облегчения я не испытала. Волосы на моей шее встали дыбом, когда на лицо человека упал мерцающий свет. Брейв застонал. Мой язык приклеился к нёбу. На кресле явно сидел бог. Его присутствие тяжелой сладостью висело в воздухе. Сияние его кожи стало более интенсивным, а его интересное лицо блистало. Высокие скулы, точеный подбородок, длинные светлые волосы, спадающие на широкие плечи. Пронзительные глаза цвета голубого льда, любопытно изучающие нас. Он был одет в сшитый на заказ синий костюм, а его ногти были накрашены черным лаком. Темные тени для век вокруг его глаз подчеркивали его захватывающие дух черты.
По моей спине пробежали мурашки, мой взгляд буквально приклеился к нему. Он был просто пугающе похож на мою сестру Даймонд. Они даже могли сойти за близнецов. Бог зачарованно смотрел на нас. Его кошачьи глаза сверкали магией и дикой сексуальностью. Мне даже ненадолго показалось, что в его чертах промелькнуло выражение шока, но мгновением позже он плавно вскочил с места, раскинул руки и засмеялся:
– Бизар, друг мой! Сначала ты сообщаешь мне о лакомом кусочке, который нашел, а потом заставляешь меня так долго ждать? Ты либо глуп, либо пьян. Ставлю на второе.
Бизар толкнул нас в песок перед Чармингом.
– Хорошее качество требует временных затрат.
Чарминг поднял бровь и небрежно скрестил руки на груди:
– Тогда продемонстрируй мне свое хваленое качество.
Бизар потянул за мою цепь. Я снова сердито замычала, хотя в этом не было никакого толку.
– Это дочь Афродиты, а это, – он указал на Брейва, который все еще пялился на Чарминга, – сын Зевса.
Зрачки бога жадно сверкнули, когда он с одобрением посмотрел на Брейва. Окинув его презрительным взглядом, я хмыкнула в свой кляп. Брейв выглядел так, словно его загипнотизировали, и на его лбу сверкал пот.
– Что за жемчужина! – проворковал Чарминг, опустившись на колени перед Брейвом и приподняв его подбородок. Парень задрожал. Чарминг с наслаждением пожирал его взглядом.
– Сыновья Зевса всегда наделены невероятной привлекательностью. Эти мышцы нельзя показывать без лицензии на огнестрельное оружие, – мечтательно сказал он, проводя кончиками пальцев по предплечьям Брейва. Тот запищал, покраснев. Что вообще происходит?
– А эта задница, – продолжал мечтать Чарминг, – почти столь же привлекательна, как его лицо.
Бизар подавился.
– Возьмешь его?
– Разумеется! – восторженно ответил Бог.
– Он стоит… – начал Бизар.
Чарминг лишь взмахнул своими украшенными кольцами пальцами. Золото сияло в тусклом свете.
– …не имеет значения, сколько. Мы разберемся после аукциона. Может быть, я и сам за него заплачу. – Он подошел так близко к Брейву, что его губы коснулись его красных щек. – Я чувствую в тебе столько необузданной страсти. У меня прямо руки чешутся от того, как сильно я хочу ее почувствовать.
Брейв выглядел так, будто был готов в любое мгновение упасть в обморок. Я сердито фыркнула, отвлекая Чарминга от моего спутника.
