– У тебя есть вода или что-то такое? – спросила я у Пиаса, который уставился на меня, округлив глаза.
Его рот был слегка открыт. Казалось, что его вот-вот схватит мини-инфаркт. Я еще никогда не видела его щеки такими красными.
– Что? Что случилось? – Я панически посмотрела на себя. Мои жуткие раны закрылись, печень и почки больше не торчали, а голой он меня уже видел. Что за идиот? Он сглотнул.
– Кто дал тебе это белье? – выдавил он.
Я со стоном смахнула пот со лба, и на его месте тут же появился новый.
– О дала мне все эти шмотки. Хотя, если честно, белье – это ты слегка преувеличил. Все это состоит только из веревочек и прозрачной ткани.
– У О явно слишком много времени для всякой ерунды, надо бы проверить ее расписание! – зарычал бог, вдруг переводя взгляд в угол. – Ты не могла бы одеться?
– Нет. Ты же целую неделю видел меня голой, так в чем проблема?
Пиас переступал с одной ноги на другую. Он фыркнул и провел своими худыми пальцами по синим волосам.
– Забудь об этом! – прорычал он.
Я отстала от него. Просто потому, что было слишком жарко, чтобы продолжать его расспрашивать. Тем временем пот уже пропитал мои брюки. Не думая ни о чем, я сняла их и бросила мокрую ткань в угол. Пиас выглядел так, словно его мучили жуткие боли.
– Можно мне, пожалуйста, что-нибудь попить?
– Нет!
– Почему нет?
– Потому что яд должен покинуть твое тело. Амброзия тут не поможет, ведь ты начнешь выделять ее в виде пота вместо яда.
– Я умру от жажды!
– Нет, не умрешь.
– Эй, ты только посмотри! – Я вскочила со стола и подбежала к нему. Я высунула язык. – Видиф? Софсем сухой!
– Все в порядке с твоим языком. – Он указательным пальцем запихнул мне его обратно в рот. Я от удивления облизнула его палец. Пиас так же растерянно посмотрел на свою руку, как и я. Он был так шокирован своей собственной реакцией, что я тут же расхохоталась. Меня тут же окатило волной игривого настроения.
– М-м-м… А ты хочешь мой палец? – пробормотала я в его руку и подняла свой палец.
– Нет! – крикнул он, вырывая свой палец из моего рта. Я чувствовала его вкус у себя на языке. Холодный, как снег, с запахом дыма и легким покалыванием, он как будто оставил крошечные молнии после себя. Я озорно улыбнулась.
– Ты уверен? Можешь попробовать, – пошутила я, проводя по его полным губам.
Пиас округлил глаза и быстро смахнул мою руку со своего лица.
– Прекрати, Ворриор!
– А то что? – провокационно спросила я, поднимая бровь. – Со мной что, поругается большой и злой бог?
Он наклонился ко мне. Наши носы соприкоснулись, и мое тело задрожало. Богиня была готова вырваться наружу.
Его ноздри раздулись.
– Нет, я тебя отшлепаю! – пригрозил бог мрачным голосом.
– Это обещание?
Он тут же отшатнулся от меня:
– Прекрати эти игры, Ворриор! Ты должна вывести яд. Завтра ты должна быть готовой работать.
– Укуси чуть-чуть! – Я протянула палец в его сторону, чтобы его позлить.
– Нет! – Ругаясь, Пиас отошел от меня.
– Ну что ты, дорогой, совсем немножко!
– Не называй меня так и убери от меня свой палец! Я его не хочу! Откуда мне знать, где он побывал! – Он сделал шаг назад.
Я последовала за ним и продолжила махать рукой перед его лицом.
– По крайней мере, точно не в Шейм! – ответила я, медленно направляясь к нему. Пиас недоверчиво прислонился к столу, но остался стоять, пока я боролась со своими противоречивыми чувствами. С одной стороны, я все еще была зла на него за то, как он со мной обращался. У меня все еще был плохой настрой, а тут вдруг он оказался совсем рядом. По моему телу бежали мурашки, которых я никак не могла остановить. Я хотела Пиаса, всем своим телом. Наверное, слово «похоть» было написано у меня на лбу, потому что выражение лица бога было паническим. Он отшатнулся назад, но я была быстрее.
– Вот ты и попался! – торжествующе крикнула я, бросаясь в его объятия. Мои пальцы оказались в каком-то теплом отверстии.
– Это твой рот?
– Нет, это мой нос.
– Ой!
– А ну слезь с меня!
Пиас вытянулся, словно лошадь, и сбросил меня с себя в другой конец комнаты. Лишь благодаря своим божественным рефлексам я ловко приземлилась на четвереньки, вместо того чтобы скользить по комнате на животе. По моей спине водопадами стекал пот, и мои пальцы были влажными и скользкими. От меня исходил дурманящий запах роз. По телу Пиаса прошла дрожь, когда я посмотрела на него, как хищник на свою добычу, и я прекрасно это видела. На своей коже я тоже ощутила покалывание.
Пиас тоже смотрел на меня так, будто я была стейком средней прожарки.
– Успокойся! – строго сказал мне он. – Это всего лишь гормоны так на тебя действуют! Все нормально.
– Ой, в твоем присутствии я становлюсь совсем ненормальной! Ты сводишь меня с ума! Я бы с радостью выцарапала твои красивые глаза, свернула тебе шею и целовала бы, пока ты не задохнешься! – Я раздраженно замолчала. – Не обязательно именно в этой последовательности!
– Со мной такая же ситуация, – проворчал он. Мы кружили ко комнате, словно два хищника, Напряжение заставляло меня дрожать. Снаружи послышался гром. Возможно, в темном небе также танцевали молнии. Маленькая комната сотрясалась. Операционные инструменты, книги и бумажки с шумом падали на пол. На нас сыпалась штукатурка. Я игриво прыгнула в его сторону, а он отпрыгнул назад.
С моей шеи продолжал течь пот. Голодный взгляд Пиаса остановился на радужных каплях, позже он проследил за их движением по моим голым рукам, ребрам и бедрам.
– Ты должна прекратить! – выдавил он. – Я не могу так долго подавлять в себе желание. Мои инстинкты слишком сильны.
– А что произойдет, если ты перестанешь сдерживаться? – с любопытством спросила я, ходя вокруг него. Мы медленно сближались. Из меня вырывался какой-то очень древний инстинкт, который вытянул шею и сосредоточился на мужчине передо мной.
Пиас сухо засмеялся и больше не мог скрывать, что дрожит.
– Любовные игры между двумя половинками могут продолжаться бесконечно. Существовали боги, которые совершенно потерялись друг в друге. На целые столетия. Я не могу себе этого позволить. Если мы перегнем палку, я не смогу гарантировать тебе безопасность. У меня нет души. Во мне нет ничего, что бы тебе подходило.
– Значит, ты и сам не знаешь, что произойдет, – сделала вывод я.
Он тяжело сглотнул:
– Нет. Неточно. Но это привяжет нас друг к другу. И мы больше не сможем друг без друга существовать. А этого я допустить не могу.
