Сильная вспышка мигрени накрыла меня, и за ней последовала пустота, словно я провалилась в какую-то бездну…
«Они совершили задуманное, и я умерла?», — пронеслось последним в голове.
7.3
Однако я пришла в себя, хотя и не могла догадаться, сколько времени пробыла без сознания… Голова гудела пуще прежнего, словно меня приложили чем-то тяжелым по затылку. Кожу шеи царапнула жесткая ткань, похожая на бечевку, а следом перед глазами появились оттенки синего. Мне вернули обзор, стянув с головы льняную, неприятную на ощупь ткань, и я смогла разглядеть мрачные силуэты в темноте. Не успела я разобрать, где нахожусь, как в спину пришелся пинок. Меня толкнули на холодные плиты, выстилающие пол. Мелкие камни врезались в кожу ладоней, заставив зашипеть от боли. Я обернулась и, потрясенная, смотрела на слугу, находившегося за спиной. В голове не укладывалось, что меня вырубили, связали, а затем бросили куда-то… в мрачное, пахнущее сыростью место…
— Что происходит? — спросила я перепуганным, охрипшим голосом, толком не осознающая, что творилось кругом.
Чем я заслужила подобное обращение?
Но молодой парень молчал.
Слуга выглядел измученным: он весь дрожал, даже можно было расслышать клацанье его зубов. Он путался в верёвках, и я заметила в его руках мешок, наверное, именно тот был надет на мою голову…
До нас донеслось шумное сопение, заставившее слугу взвизгнуть от испуга и выронить ключи, со звоном ударившиеся о пол, а меня затаить дыхание.
Что-то огромное и живое находилось в центре помещения!..
Парень окаменел, вглядываясь в темноту, и принялся искать ключи взглядом. Найдя связку, слуга неожиданно ловко подхватил ее, а затем ринулся за решетчатые двери, запер замок и начал озираться по сторонам.
Я попробовала встать, но сильная боль в ноге не позволила. Даже пошевелиться было тяжело.
Прошло всего лишь несколько минут с момента, как я очнулась, но чем больше проходило времени, тем сильнее болело тело. У меня ныли мышцы, кружилась голова.
Я вспомнила разговор советников, и мозаика воспоминаний сразу восстановилась. Нити ужаса оплели сердце, по спине пробежала дрожь. Я не хотела верить, что мои предположения могли оказаться истиной.
Меня поймали и кинули к «голодной зверушке»? А после удара могла ли я скатиться кубарем по лестнице, чем получила ранения?
— Это тюрьма? За что меня посадили за решётку? Что я сделала не так? — спросила я с отчаянием в голосе, хотя и догадывалась.
Однако надежда по-прежнему держала в тисках.
Как я и предполагала, ответа не последовало: снова завизжав, словно поросёнок, парень убежал, оставляя меня одну с множеством вопросов в голове. Каждый из них так или иначе связывался с заточением и возможностью не дожить до утра…
Услышав шумный зевок и увидев перед собой разинутую зубастую пасть, я не испугалась… Скорее просто впала в ступор, а потом вспомнила всё, что услышала в деталях. Советники хотели избавиться от меня, поэтому забросили к дракону, как неугодную невесту.
Он и был той самой «голодной зверушкой»?
Он сожрёт меня, и я так и не смогу вернуться домой… Всё было зря… Все эти нелепые попытки выжить… Всё зря. Страх начал потихонечку принимать в свои объятия, но я понимала, что на этот раз уже не смогу спастись от него.
Это даже не человек, чтобы можно было найти лазейку к спасению…
— Опять какую-то девчонку забросили? Кожа да кости — непитательная. Будто бы такую хотелось бы съесть. Сами себе поросят и телят откармливают, как следует, а меня решили костями угостить? — услышала я голос дракона и вздрогнула.
Он говорил, совсем как мы, словно был человеком. Или мне почудилось? Если же нет, возможно, до него можно было достучаться… Возможно…
Сердце стало трепыхаться, словно птица, пойманная в силки, а надежда только сильнее замаячила, вынуждая думать о спасении.
— На надо меня есть, пожалуйста! — умоляла я жалобным голоском. Горло нещадно саднило, мне хотелось глотнуть воды, чтобы хоть немножко смягчить его. — Вы правы: я ничуть не питательная и не вкусная! Я три дня почти ничего не ела, потому что готовят здесь ужасно! На теле нет ни мяска, ни уж тем более жирка… Одни кости, обтянутые кожей!
Я зашлась кашлем и попробовала отползти подальше к стене в надежде, что чудище не достанет меня из-за узкого проема, где находились решетчатые двери, но нога болела так сильно, что я просто не смогла пересилить себя. Покосившись на ногу, я заметила, что колено уже сильно распухло и посинело. Влипла я по полной программе… И что теперь делать? Как бы использовать магию, которая есть в брошке? Быть может, именно она могла бы помочь мне спастись от чудовища…
Мне показалось, что дракона тоже шокировало происходящее: он открывал пасть, то визжа, то рыча, но вместе с рыком я смогла разобрать следующие слова:
— Ты меня слышишь? Понимаешь меня?
Негромко всхлипнув то ли от боли, то ли от облегчения, я принялась кивать. Стало немного спокойнее, ведь если он слышал и понимал меня, то, получается, я могла бы договориться с ним. Чуть склонив голову, я стала разглядывать дракона: он лежал, мотая хвостом, совсем как кот, которого что-то злило.
Я посмотрела чуть в сторону и заметила огромное полуразрушенное окно. Вот откуда дул ветер, пробирающий до самых костей… Если меня не съест дракон, то я обязательно умру от пневмонии… И что из двух зол лучше? Быть съеденной заживо? Или долго-долго мучиться от постепенно надвигающейся смерти?
Не хочу знать!
Я мотнула головой и попыталась сосредоточиться. В последний раз я видела дракона у полуразрушенной круглой башни. Темница, в которую меня закинули, была круглой, точь-в-точь, как та башня, и я постаралась вспомнить фасад замка… Впервые я встретилась с драконом совсем в другой части дворца.
Как дракон выбирался наружу? Через окно? Как перемещался? Или драконов было несколько? Вроде бы именно его хвост я видела — зеленый, с острыми пластинками вдоль позвоночника.
— Как такое возможно? — спросил дракон, и я поняла, что его пасть была закрыта — он ничего не сказал.
Тогда я слышала его мысли? Еще более невероятно.
— Если бы я знала… Я многого не знаю даже о самой себе, — отрицательно помотала я головой и начала потирать продрогшие плечи. Тупая боль от колена разливалась по всему телу, от чего приходилось держать ногу в единственном положении.
Боже! Даже поверить сложно: я, раненная, заперта с драконом и читаю его мысли! Точно сумасшедшая!
Ну… хоть не сожрёт… Да?
— Ты знаешь, кто и зачем забросил тебя сюда? — Дракон внимательно посмотрел на меня, — его желтые глаза с вертикальными зрачками всё ещё вселяли ужас, — а затем изрыгнул на камень пламя.
Помещение тотчас осветилось, а воздух прогрелся. Алые языки привлекали внимание своей игрой и успокаивающим потрескиванием.
