Стервочка. И не спорьте со мной! Я, в конце концов, с ней разговаривала…
И все же вот она охотно рассказывает моей дочери какие-то базисы цветосочетаний, составления базового гардероба, а моя принцесса слушает с ужасно умным видом.
Апасна! Но прикольно. Если Маруське интересно — то пусть мотает себе на ус. Будет чем перед одноклассницами выпендриться.
Бутик выглядит так, будто по нему прошлось стихийное бедствие. Хотя почему будто? Светлана Клингер — оно и есть. И торнадо, и цунами, и песчаная буря в одном лице.
Два платья. Ха!
Все мои тщетные надежды были растерты в порошок этим безжалостным монстром. Кажется, даже если я буду на каждые рафармовские переговоры являться в новом образе — мне на год хватит этого всего.
— Ну не перебарщивай, — отмахивается Света на мои возражения, — никакой не год. Все что я подобрала — это просто базовый гардероб, комплектуй как хочешь, но ты же пред-ста-ви-тель. Ты не можешь явиться на переговоры в приличных туфлях, но с дешевой сумкой. Понимаешь смысл?
Относительно.
Но ужасно боюсь смотреть в сторону стойки с кассой, там уже «отложена» внушительная кучка фирменных пакетов.
Ценники я вообще стараюсь игнорировать, там вообще сплошные ужастики сплошь от лучших производителей триллеров. Я ведь девочка умная, складывать в уме вполне себе умею…
— Это уже седьмое платье, которое я меряю, — тихонько поскуливаю я, когда Света кивает мне на уже ожидающую меня вешалку, — зачем столько? Платья вообще не предусмотрены будничным дресс-кодом.
— Зато предусмотрены парадно-выгребным, — парирует Света, все-таки находя блузку, её устраивающую, но ранее почему-то ускользавшую от её взгляда, — Эд говорил, что через месяц японцы затевают какую-то то ли конференцию, то ли презентацию, и вот там будет пара деловых вечеринок. Так что, детка, не спорь с мнением начальства, а то я ему на тебя нажалуюсь. Он тебя… в угол поставит.
Глаза у Светы бесстыже ржут надо мной, над моими возражениями, и вообще…
Боже, Эдуард Александрович, скажите честно, вы просто хотели поделиться с кем-нибудь вот этим? Еретичные мысли, на самом деле, но правда же!
— Это гнусный шантаж, — бурчу я и неохотно все-таки ползу в примерочную под Светин красноречивый хохот типичной победившей злодейки. Зар-раза, одним словом.
Нет, я на самом деле демонизирую, мне просто и вправду неловко представлять те размеры трат, что лягут в графу «представительские расходы». Света уже три раза посоветовала мне «расслабиться и получать удовольствие», меня же все еще подергивает.
На самом деле то, что сейчас происходит — это какое-то сумасшествие, заполняющее мою кровь кипящей эйфорией. Дело совсем не в шмотках, дело в Свете. Ей и стараться не нужно было, чтобы расположить меня к себе, а с учетом того, что она все-таки старается — мне остается только сложить лапки на груди и вякнуть что-то типа: «Ваня, я ваша навеки».
Что-то мерещится мне в Светином лице, какая-то заинтересованность, она иногда слишком пристально в меня вглядывается, но уловить что-то конкретное я не успеваю, все это быстро испаряется с её лица.
При всем при этом она умудряется быть сразу везде, и шмотки мне подсовывать, и в то же время болтать про все и про всех. И даже про меня…
Оп, и она уже знает, на какой именно должности я работаю, вытягивает из меня рассказ про пятничную «диверсию», в курсе, и что сегодня я встречаюсь с бывшим мужем, знакомлю с ним дочь, и даже убалтывает меня приехать к ней во вторник на интервью с каким-то японским дизайнером. Оно, мол, безумно важное, но та японка на английском ни бельмеса толком не свяжет.
— У меня же рабочий день, — я пытаюсь сопротивляться, а сама смотрю на себя в зеркало и пытаюсь понять, как именно мне это темно-синее платье.
— Ты не переживай, Козыря я уломаю поделиться переводчиком, — подмигивает мне Света, — сними эту гадость, она тебя портит.
— Сама мне её дала, — ворчу я, но в принципе — с вердиктом насчет платья я согласна.
— Я для сравнения! — невозмутимо возражает Света. — Хотя ты все равно ведьма, на тебе даже эта гадость отлично сидит.
Кто бы говорил про ведьму…
Из холла бутика к нам является одна из консультанток, на вытянутых руках приносит мое пальто. Там в кармане надрывается телефон.
Ветров… Черт возьми, я ему так и не позвонила, а уже… А уже без пятнадцати час. И семь пропущенных от него за последние сорок минут. Упс!
Как быстро, однако, пролетает время. Вот уж и вравду, не пускай козу в огород, а бабу — в магазин…
— Где вы, — мрачно покашливает его демоничное величество, тоном выписывая мне выговор, — я надеюсь, уже в Москве?
— Я… Да, мы в Москве, — нервно откликаюсь я, пытаясь придумать, где найти телепортатор, чтобы быстренько оказаться где-то неподалеку от названного Ветровым адреса, — мы просто еще в магазине одном… Я еще тут не закончила…
— Давай мне адрес, я вас заберу, — сухо требует Ветров и тут уже я не нахожу, как мне от него отбиться. В конце концов, я тут и вправду не уследила за временем, которое сама же ему и назначила.
Адрес я называю. К моему удивлению, вопроса «что я тут забыла» Ветров не задает, молчит только с минуту, явно прикидывая, насколько он далеко.
— Буду через пятнадцать минут, — бросает он и тут же сбрасывается. Мне почему-то хочется сказать, что это было довольно по-хамски с его стороны. Хотя… Просто поговорили… Чего я вообще хотела?
— Вик, что-то случилось? — Света внимательно смотрит на меня. — Ты как-то побледнела резко.
— Бывший сейчас сюда приедет, — я строю красноречивую гримасску, — побледнеешь тут. Вот бы мне молоко за вредность давали за общение с ним. Хоть какая-то польза для нервов.
- Нервы молоком не лечатся, — хихикает Света, — для нервов надо выдавать мартини, а девочкам — ликерчик. Поверь моему опыту. Значит, говоришь, бывший? Ну, что ж, бывший — это очень неплохо.
— Почему неплохо? — недоуменно уточняю я, глядя на все более отчетливую коварную улыбку на губах у моей собеседницы.
— Должен же кто-то оценить результат моих усилий, — хмыкает Света, скрещивая руки на груди, — и поверь мне на слово, бывшие мужья для оценки женского имиджа — то, что доктор прописал.
