— Ярослав сделал вам предложение?
Привычка держать лицо даже в проигрышной ситуации меня спасает в очередной раз. Мне удается выдержать и нейтрально-одобрительный тон, и даже улыбнуться, когда пальцы берут пирожное из корзинки.
В голубых глазах Кристины явственно плещется разочарование. Господи, как она вытягивает Ветрова? Её даже я могу задурить — или она и вправду верила, что я тут прямо сейчас расплачусь.
— Сделал, да? — Кристина восторженно округляет глаза. — Такой романтичный. Впрочем, вы, наверное, знаете. А хотите, я вам кольцо обручальное покажу?
Взрослая женщина, активно косящая под восторженную девушку, опьяненную грядущей свадьбой — это тот еще спектакль.
— Да нет, спасибо, Кристина Сергеевна, — хмыкаю я и все-таки шагаю к своему кабинету, — синий сапфир в центре, десять бриллиантов в окантовке. Золотое. Фамильное. Его я тоже знаю. И поздравляю вас. С Ярославом, с кольцом, и с вашим счастьем…
Не без удовольствия вижу, как замирает лицо Кристины. Что ж, я попала…
Донашивай — раз так хочется.
Любой удар можно вернуть обратно. Особенно если противник вот так бездумно взял и выставил самое уязвимое свое место напоказ. Не явись она сегодня — я бы подумала, что это Ветров её против меня настроил на собеседовании. А тут… Нет. Не Ветров. Кристину я раздражаю просто как явление. Я — бывшая её настоящего. А кто любит бывших? Правильно, никто. Вот только кто сказал, что я позволю вытирать об себя ноги? А она еще и прилюдно попыталась это сделать.
В кабинете пирожное, взятое из корзинки Кристины, отправляется в мусорку, и плевать мне на стеклянные стены. Пусть видит, перемирие с Кристиной Лемешевой у меня не было объявлено. Пока включается мой рабочий компьютер я набираю СМС-ку Ветрову: «Я подумала и решила, что совместный ужин — это не то, что нам нужно».
Яр, конечно же, тут же начинает мне названивать. Ну конечно же, это «неправильный ответ». Не тот, который он хотел услышать. Вот только я не дам ему иного.
Говорить со мной о своей женитьбе — это… Нет, спасибо, не стоит.
Приговор моего телефона — беззвучный режим, до конца этого дня. Надеюсь, у Ветрова хватит мозгов не звонить мне по рабочему.
За мной со смеющимися глазами в кабинет заходит Алиса. Хихикает, только когда закрывается дверь — видимо, не желая, чтобы Кристина её слышала.
— Викуля, — Алиса шлепается на свой стул и оборачивается ко мне, — скажи-ка, а про фамильное кольцо… Это им тебя кольцевали? И ты его возвращала?
— Да, оно в их семье от еще какой-то там пра-пра-дворянки, — без особого любопытства уточняю я. Вообще-то я помню от какой. И фамилию, и родовитость, и титул. Просто не хочу выдавать, что я столько помню о бывшем муже и его «благородном» семействе. — И да, я кольцо вернула при разводе. А что?
— Ну… — Алиса хихикает снова, и на неё оборачиваются и другие наши соседки по кабинету, — видишь ли… Кольцо у Кристины Сергеевны не то. Новодел. Нет, дорогое, конечно, но… Не то. Не прабабкино. И рядом не стояло. Ну, если я, конечно, правильно оцениваю. Ох, как Кристину Сергеевну от этого перекосило… Жаль, ты не видела.
Бедная Кристиночка, такие клещи. Донашивать за мной, поди, неприятно такой шикарной стервочке, а отказаться от передаваемого из поколения в поколение колечка — душит жаба. Поди разберись, в каком случае урон для самолюбия больше.
Я пожимаю плечами, делая вид, что пофиг мне на гримаски Кристины Сергеевны, на самом деле призадумываясь. Кольцо-то я Ветрову и вправду вернула, оставила в футляре от взятой как трофей зажигалки, чтобы точно знал, где если что искать свою коллекционную редкость. Уж я-то знала, что коллекцию он свою регулярно перебирает. Не найти он просто не мог. А не нашел бы — уж за семейную реликвию точно бы меня сожрал. Не гоже всяким девочкам для развлечений фамильное достояние растаскивать.
И сейчас он дарит своей невесте другое кольцо? Развод ведь не повод игнорировать семейные традиции. Хотя… Может, просто решил «начать с чистой страницы»? Его Кристиночка, поди, выше того, чтобы носить обручальные кольца за бывшей женой. Тем более — за той бывшей женой, которая никак статусу Ярослава Олеговича не способствовала.
Господи, мне ведь на них плевать. На Кристину, эту редкостную стерву, на Ветрова, с его разбродом и шатанием. Пусть себе женятся, размножаются, лишь бы меня трогали как можно реже.
Один вопрос — почему так больно? Будто гарпуном в спину попали, и я так прошла, оставляя за собой широкий кровавый след от самой приемной.
Надеюсь, работы сегодня будет много. Очень много!
33. Откровенность за откровенность
— Позвоните, когда освободитесь, Виктория, — бурчит мне Марат, прежде, чем я успеваю задать ему вопрос — заберет ли он меня после интервью.
— Вы дождетесь или уедете? — на всякий случай уточняю я.
— Дождусь, — откликается Марат, а потом улыбается, как заискивающий пацан, — но, быть может, отойду выпить кофе. Вы не будете против?
Против кофе я ничего не имею. Тем более, что я тут часа на два зависну, так мне обещали.
От офисного центра, в котором расположился офис «Рафарма» до офисного центра, в котором находится редакция журнала «Estilo», всего три квартала. При желании, я бы и пешком сюда быстро добралась.
Выхожу из машины — и тут же вижу Свету, которая с изяществом дьяволицы шагает с другого края парковки на тонких черных шпильках. Она замечает меня и даже приостанавливается, дожидаясь, пока я её догоню.
— Доброе утро, — Света кивает мне с милостью истинной королевы, а потом улыбается — куда более приземленно, как девчонка, которой только что удалась шалость, — я же говорила, что выпрошу тебя у Козыря. А ты сомневалась.
— Ну, не так уж сильно я в тебе сомневалась, — хмыкаю я.
Я не особенно удивилась, но сегодня утром Козырь сам позвонил мне и напомнил, что я договорилась с его женой помочь с интервью, и нет, он не против, ему даже интересно, выдержу ли я подобное испытание.
— Я думала, ты уже тут с утра…
— Ну да, — Света фыркает и встряхивает длинными гладкими волосами, — кто ж меня сейчас с утра на работу отпустит, когда Александру Эдуардовичу еще и месяца нет. Так… На три часа вырвалась, потом надо будет возвращаться. Мы сейчас даже живем в этом районе, чтобы я хоть пару раз в неделю успевала добраться до редакции. Эд все советует мне взять другого директора, управленца, только… Это как дать своей собственной руке жить отдельно от тела. Черт её знает, куда её вообще занесет таким образом. Нет, если прижмет, я, понятное дело, кого-нибудь выберу, но… Пока надеюсь вытянуть.
— Титановые у тебя жилы все-таки, — невольно восхищаюсь я. На моей памяти я знала только одну такую девочку — родившую на третьем курсе и метавшуюся между домом и лекциями, пока с мелким сидела бабушка. Анжеличка вечно была растрепанная, с квадратными от впечатлений глазами, но… Но зато счастливой, что обошлось без академа и нудного восстановления.
