Таня в Надиных брюках и красивой красной блузке с широкими манжетами, а еще с вышитым поясом смотрелась не менее эффектно. Пожалуй, Любка в ее новом платье сразу стала менее заметной. Но она восхищенно охнула, прищелкнув языком, оценивая ее наряд.
Встречать Новый год Таня и Надя решили дома, но со всеми своими друзьями, которые встречали Новый год в клубе, тоже хотели посидеть, и в качестве входного билета взяли с собой сало, холодец и колбасу, которую Надя купила во Владимире.
Любке отрезали небольшой кружок, чтобы попробовать. Настоящую колбасу, из магазина, она попробовала впервые. Вкус у нее оказался необыкновенный, ни на что не похожий. А потом привкус долго держался во рту.
Вот такую колбасу люди ели в Москве!
Любке стало грустно, стоила она недорого. Они с матерью могли бы покупать хоть каждый день, если бы продавали. Там, далеко, наверное, люди жили богато, а про них как будто забыли. У них все было дефицитом, даже клеенка на стол. Всегда в магазине можно было купить лишь страшные коричневые сандалии, конфеты «Дунькина радость» и водку. В последнее время и с хлебом начались перебои. По весне и по осени хлеб стали выдавать по карточкам, или по булке хлеба на человека. Куриц кормить стало нечем. Как-то раз в магазине закончились спички и соль, так теперь их обязательно держали про запас.
В клубе народу было много, не протолкнуться. Новогодний концерт смотрели стоя. Потом прямо в зале началось представление, где проходили дискотеки – разыгрывали шампанское, петь и танцевать заставляли зрителей. Многие пришли в масках, за костюмы тоже награждали. Взрослые с таким же удовольствием, как дети, возле елки водили хороводы и горланили во все горло «В лесу родилась елочка».
А в одиннадцатом часу, когда люди постепенно начали расходиться, началась дискотека, которая почти сразу же закончилась. Клуб закрылся даже раньше, в половине одиннадцатого.
Те, кто собирался встретить Новый год в клубе, тоже поначалу разошлись, прогуливаясь неподалеку. В столовой вовсю гуляли, там горели окна и постоянно кто-то выбегал на улицу, чтобы запустить петарды, возле крыльца толпились раздетые гости, курили, о чем-то весело переговариваясь. В столовой народ лишь только начинал празднование, частично переместившись из клуба. Народ в столовой веселили массовики-затейники, приглашенные из райцентра. Можно было услышать взрывы хохота и громко играющую музыку…
Любка прислушалась…
И не узнала голос, внезапно остановившись, как вкопанная.
– Любка, ты чего? – налетела на нее Наташка.
– А там кто? Ну, поет… – срывающимся от волнения голосом спросила Любка.
Теперь прислушивались все.
– Надо пойти узнать, – предложил кто-то.
– А вам какая разница, – усмехнулась старшая девушка, которая приехала в гости с училища к Надиной подружке.
– Красиво поет, – не растерялась Любка. Катька уж как-то слишком подозрительно на нее взглянула. Наверное, она все же догадывалась о ее любви к Мишке Яшину. От Катькиного взгляда ей стало не по себе. – Можно Ингу позвать, она там.
– У тебя какие с Ингой дела? – внезапно спохватилась Ольга, которая встречать собиралась дома, но решила прогуляться со всеми. – Я вас уже не единожды видела вместе.
Около Любки сразу стало как-то пусто. Теперь остановились все, и все взгляды были устремлены на нее.
– Ну… – Любка покраснела, прикусив язык.
Дернул черт ляпнуть. День был и счастливый, и несчастливый одновременно. Уж как-то слишком…
– Уже месяца полтора… Даже сидят иногда вместе за партой, – пожаловалась Катька.
– Ой, ну ты-то бы молчала, можно подумать не дружила с Ингой, – бросила Любка с презрением. – Я пока со всем классом воевала, ты со мной даже не здоровалась. Она сама подошла, интересная девчонка. У нее книги есть, которых в библиотеке не достать.
– Ты знаешь кто? Ты предатель! – обвинила ее Ольга, с неменьшим презрением, вдруг изменившись в лице.
Теперь и Таня, и две Лены, и Валя, и Люда стояли за спиной Ольги, внимательно ее изучая. Наташка и Катька колебались, топтавшись посередине.
– У нас что, какие-то военные секреты? – произнесла Любка давно заготовленную речь, волнуясь. – Или мне надо было ведро на голову одеть, чтобы она больше ко мне не подходила? Извинилась, сказала, что нам нечего делить и пригласила в гости. Обыкновенная, как все. Две руки, две ноги и городской себя не считает.
– Это она к тебе после того подошла, как про ее отца все узнали? – брезгливо бросила Лена.
Ну, в общем-то, так оно и было. В интернате Инге появляться, наверное, стало стыдно. Перед самым Новым годом из воспитателей ее отца выгнали совсем, но рисование и черчение в старших классах он еще вел, частенько прогуливая.
– Давайте запишем ее в паскудную нечисть за то, что отец алкоголик, – насупилась Любка, сообразив, что ее сейчас запросто могут побить. Это понимали уже и Катька с Наташкой, переметнувшись на другую сторону, оказавшись позади всех. – Мы тут все жертвы, а она шпион, лазутчик…
– Ты ее защищаешь? – Ольга вдруг дернула Любку за шарф, с перекошенным лицом.
Любка здорово испугалась. Так неожиданно перессориться со всеми…
– Так, стоп! Вы драку решили устроить? – теперь на Любку и на Ольгу наступали старшие девушки, которые уже давно не учились в школе. Надя, Юля, еще одна Надя и Марина с Ириной.
– Блин, отойдите, пусть подерутся! – захохотали еще две старшие девушки, которые решили не принимать ни ту, ни другую сторону, отодвигая тех, кто успел подойти.
– Да перестань ты, – оттолкнула Марина одну из девушек. – Вам чего не хватает? – спросила она Ольгу.
– Я просто не считаю, что надо драться со всем классом, чтобы Ольга не считала меня предателем, – не столько пожаловалась Любка, сколько решила быть твердой до конца. – Ну да, ей плохо. Она подошла. Сама. Мне надо было плюнуть, чтобы быть, как все, кто меня бьет?
Если уж на то пошло, то и Ольга не была ей подругой, она дружила с Таней, и когда они было втроем, то Любка была как бы третей лишней. Ольга была авторитетным лидером – с нею не просто дружили, к ней прислушивались. Все, даже старшеклассницы. Кроме Катьки и Наташки, которые были как бы сами по себе, но со всеми, охотно принимая и Любку. Там, где была Ольга, посторонним вход воспрещался. Она умела сделать общество закрытым, обрезая концы. Даже Зина, которая была лидером среди старшеклассниц, в присутствии Ольги становилась тихой и охотно уступала ей во всем, хотя была старше.
В школу Ольга пошла в восемь лет, по причине болезни, поэтому от девочек по возрасту она отставала всего лишь на год. У нее даже парень был, старший брат Лены, который водил ее в кино, дарил цветы, катал на мотоцикле, приходил в гости, когда приезжал домой из военного училища. Он тоже многим нравился – и как Мишка Яшин, никогда не смотрел на других девчонок. Ольга уже сейчас знала, что он будет офицером-десантником, а она врачом, чтобы не сидеть без работы в военной части. Неизвестно, куда их могли послать. Слова «предатель» и «шпион-разведчик» для Ольги значили больше, чем для всех остальных.
