– Да, ты права. О чем ты хотела спросить?
– Я испрашиваю твоего позволения еще раз – последний! – вернуться во Фледстан.
Она объяснила, почему должна это сделать, и очень надеялась, что Робин поймет ее и не примет ее объяснения за колебания в намерении остаться с ним.
Выслушав Марианну, Робин долго молчал, и она почувствовала, как его руки, лежавшие на ее плечах и груди, окаменели напрягшимися мускулами.
– Я не передумаю и завтра вечером приду в часовню, чтобы уйти с тобой! – поторопилась сказать она. – Но ты должен понять меня. Я дала слово! И отец заслуживает того, чтобы я хотя бы оставила ему письмо.
– Я не боюсь, что ты передумаешь, – спокойно ответил Робин, – и понимаю, что данное слово надо держать.
Он задумчиво смотрел на Марианну, напряженно высчитывая срок, обозначенный в письме Роджера Лончема епископу Гесберту. Неделя – всего лишь семь дней. Они еще не прошли, но ведь Лончем надеялся управиться раньше. Еще несколько дней на пребывание в Лондоне и на путь в Ноттингем. Время пока оставалось, но его было немного, очень немного.
– Я опасаюсь другого, ласточка, – наконец сказал Робин. – Твое появление сегодня здесь, в Шервуде, вызвало настоящее потрясение. Нет смысла надеяться, что хоть кто-то из стрелков остался в заблуждении относительно нас с тобой. Огласка же наших отношений… Мэриан, самое безопасное для тебя – не покидать Шервуд и не возвращаться во Фледстан.
– Но ведь никто из стрелков, кроме Джона и Статли, и еще Клема, с которым Статли был в дозоре, не видел моего лица! Едва мы приехали сюда, Статли велел мне опустить на лицо капюшон, а Джон только что не завязал узлом его края!
– Капюшон! – скептично повторил Робин и усмехнулся. – Осторожность Статли похвальна, но разве тебя можно сделать неузнаваемой каким-то капюшоном! А фигура, наряд, твоя лошадь, наконец?
– Даже если так, то, чтобы узнать меня по фигуре или одежде, надо увидеть меня в ней хотя бы еще раз уже с открытым лицом. На Тумане я тоже ездила нечасто, – не сдавалась Марианна, навивая Робину на руку одну из длинных прядей своих волос. – И разве твои стрелки болтливы?
– Нет, но рано или поздно весть о том, что мы с тобой далеко не враги и, тем более, не просто друзья, разнесется по всему Ноттингемширу, как лесной пожар.
– Но ведь не за один день! – рассмеялась Марианна.
– За один день – конечно нет, – вздохнул Робин. – Ладно, Мэриан. Когда возвращается твой отец?
– Через три дня.
– А что думают во Фледстане о том, где ты сейчас?
– Думают, что я у себя и мне нездоровится. Хьюго обещал приносить мне в спальню еду и сам ее съедать, и еще следить за тем, чтобы служанки не переступали порог моих покоев, под предлогом того что я выпила лекарство и сплю.
– Ох, лисица! – хмыкнул Робин и, недолго подумав, сказал: – Ты можешь вернуться во Фледстан и остаться там до завтрашнего вечера. Мне все равно надо сегодня вечером съездить с Джоном в Ньюарк, а завтра я вернусь на закате и заберу тебя. Договорились?
С какой ласковой, но настойчивой повелительностью звучал его голос! Она всегда противилась слепому подчинению чужой воле, но сейчас ей хотелось только одного: безоговорочно покориться, не сопротивляться, не перечить ему ни в чем! Он ее супруг, ее лорд, он единственный имеет все права на ее послушание и покорность. Марианна улыбнулась и согласно закивала.
– Только и у меня к тебе просьба, – улыбаясь, сказал Робин и потерся щекой о светлые волосы Марианны. – Я так долго не видел тебя!
Марианна в ответ обвила руками его шею и прильнула губами к его губам. С тихим нежным смешком Робин ответил на поцелуй и привлек Марианну к себе.
– Ах, как хорошо! – выдохнул он, когда они вынырнули из любовного забытья, и, приоткрыв глаза, посмотрел на Марианну. – Правда, я хотел попросить тебя о другом, но ты не дала мне договорить.
– Так остановил бы меня! – воскликнула Марианна, возмущенно шлепнув его ладонью по груди.
Робин рассмеялся и осыпал ее лицо поцелуями.
– А зачем мне было тебя останавливать, если я получил больше, чем ожидал, и не остался внакладе?
Глядя в его смеющиеся глаза, Марианна не выдержала и сама рассмеялась.
– О чем же ты собирался просить?
– Давай проведем этот день вместе, а вечером я сам провожу тебя во Фледстан, – предложил Робин.
– Давай! – с улыбкой шепнула в ответ Марианна.
– Скоро рассвет, – Робин бросил взгляд на неплотно прикрытые ставни и потянулся за одеждой. – Пока ты одеваешься, я что-нибудь соберу нам позавтракать, оседлаю коней и отведу их в лес. Когда стукну в ставни – вот так, открой окно, и я помогу тебе выбраться. Чем меньше глаз увидят тебя, тем лучше.
****
Убежав с луга, река широко разливается, образуя большую заводь, окруженную склонившимися над водой ивами. Над речной гладью парит жемчужный туман, который еще не успели рассеять лучи поднимающегося из-за кромки леса солнца.
– Русалочья заводь, – говорит Робин и неожиданно предлагает Марианне: – Искупаемся?
Она слегка ежится, представив прохладу воды, но Робин спешивается и подает ей руку.
– Не бойся, здесь неглубоко, вода уже прогрелась, – смеется он.
– Мне кажется или мы действительно где-то рядом с домом Эллен? – оглядывается Марианна, снимая накидку.
– В четверти часа ходьбы не слишком торопливым шагом, – говорит Робин и улыбается: – Вот ты уже немного и узнаешь лесные места! Подожди, я сам покажу тебе Шервуд, и ты будешь знать его, как родной дом!
Раздевшись, Марианна осторожно входит в ласкающую ее ноги воду, которая оказывается теплой как парное молоко. Марианна заходит в воду по плечи, придерживая у затылка свернутую жгутом тяжелую косу, но кончик ее выскальзывает и медленно плывет по воде. Робин в несколько сильных бесшумных взмахов под водой доплывает до Марианны и выныривает перед ней, подняв столб брызг. Марианна от неожиданности вскрикивает, отпрянув в сторону, поскальзывается и падает, с головой уходя под воду. Вынырнув, она с возмущенным возгласом отбрасывает за спину намокшие волосы и окатывает Робина россыпью серебряных брызг. Он немедленно отвечает ей тем же, и над водой поднимаются громадные сверкающие купола. Жмурясь и заслоняя лицо, Робин добирается до Марианны, которая встречает его пригоршнями воды, и крепко обхватывает руками ее стан, не давая ей вырваться из его объятий. Завеса брызг медленно рассеивается. Робин отводит пряди мокрых волос от лица Марианны и целует ее в прохладные смеющиеся губы.
Она косит глазом на укромную часть заводи, где вода кажется особенно ласковой и спокойной, и предлагает Робину:
– Давай сплаваем туда! Там так красиво!
Он поворачивает голову в ту сторону и даже отводит Марианну подальше, хотя они стоят на твердом песчаном дне.
