— Боги покинули этот мир. Некоторые оставили свои силы, свою суть, некоторые — передали ее обычным людям. Теперь только вы сможете помочь…
Катарина горько усмехнулась:
— Ничего лучше, чем скинуть свои проблемы на обычных людей боги не придумали. Неужели, никто не задумался, что будет, если позволить людям вкусить даже толику своей силы?!
— Слова истинной богини. — Феникс грустно улыбнулся. — Но обычным людям исправить это не под силу. Как бы сильно они ни старались. — В его необычных сиреневых глазах зажглось что-то такое, что заставило Катарину задрожать от страха. — Мне приказано дожидаться вас здесь, чтобы помочь. Если вы готовы вступить в эту войну, то все, кто нашли себе здесь приют, будут на вашей стороне.
Катарина устало вздохнула:
— Я уже в этой войне. Но понятия не имею, что делать.
Феникс взмахнул рукой, указывая на каменный саркофаг:
— Три слуги Короля вам помогут. Но сначала вы должны помочь им воплотиться в людском облике.
Катарина в ужасе замотала головой:
— Никогда! Мой отец пытался — ничего хорошего из этого не вышло.
— Ваш отец — алчный и жестокий глупец. Он нашел старую бумажку с парой непонятных формул и возомнил, что познал все секреты Мертвой Алхимии.
— То есть… это был не настоящий Манускрипт?!
— Настоящий. Но Манускрипт привык защищать сам себя. В нем воля алхимиков древности. Он извращает даже самые благостные заклинания и формулы, превращая их в рецепты создания чудовищ.
— Но… — На несколько коротких мгновений Катарина воскресила в памяти события двухлетней давности. Ночь, которую она никогда не забудет. Ночь, во время которой изменилось все. — Я слышала, что в Манускрипте скрыты секреты могущества. Владея им, можно владеть королевством.
Феникс приподнял один уголок губ в мрачной улыбке:
— Только тот, чья воля тверже камня и кто не желает использовать Манускрипт в своих целях, сможет подчинить его силу и увидеть истинные заклинания.
Катарина закатила глаза:
— Если не использовать его в своих целях, зачем он тогда вообще нужен?
По губам Феникса скользнула лукавая улыбка:
— Совсем скоро вы узнаете.
— Я не понимаю, что мне делать. Черные монахи... они появляются в любое время. Ведь для этого я нужна? Чтобы помочь избавиться от ЭТОЙ скверны?
Феникс криво усмехнулся:
— Черные монахи... Они — лишь часть проблем Северных земель. Если на престол сядет не тот, кто должен, королевство погрузится в кровавый хаос. День назад королева родила девочку. Но во дворце это скрывают. Все, кто присутствовал на родах, уже умерщвлены по приказу короля. Он объявил, что королева произвела на свет здорового мальчика. Скоро его объявят наследным принцем.
Боги, у нее уже голова идет кругом. Король, наследный принц, причем она тут? Какое отношение имеет ко всему этому?
— Он... подменил ребенка?
Феникс бросил на нее пронзительный острый взгляд:
— Все гораздо хуже. Вы знаете, сколько страниц в Манускрипте Маледиктуса?
Катарина кивнула:
— Три.
— Вашему отцу удалось найти одну. Но и король Ванжана тоже отыскал страницу. Третья у того, кто пытался пленить Короля Смерти. Она здесь — в Ночном Цветке. Все три страницы были пробуждены кровавыми ритуалами. Как только это случилось… на волю вырвались силы, гораздо худшие, чем черные монахи.
Катарине, видевшей, что творят эти существа, было сложно представить, что может быть хуже. Но вряд ли Феникс намеренно сгущал краски. Почему-то она доверяла ему.
— Ритуал над вами и ритуал в Ночном Цветке пробудили две страницы. Король тоже провел ритуал. Над своей дочерью. Это пробудило третью страницу. Теперь они обладают своей волей и будут стремиться воссоединиться. Тот, кто завладеет всеми тремя страницами, станет непобедим. Но Маледиктус сам выбирает, кому подчиниться. Сейчас на его страницах лишь извращенные заклинания и формулы, которые погубят всех.
На несколько мгновений Катарина зажмурилась. Она заставила себя глубоко и спокойно дышать, чтобы обдумать то, что услышала, но в голове царил такой сумбур, что кроме страха и отчаяния она не испытывала больше ничего.
— Вы обрели божественную сущность, потому что у вашего отца была страница с серебряными чернилами. Тот, кто плодит черных монахов, обладает страницей с черными. У короля страница с кровавыми чернилами. Сотворенное им может погубить всех нас. И людей, и богов.
— Что он сделал?
Феникс отвел взгляд и провел рукой по крышке саркофага. Из-под его ладони посыпались мириады золотистых искр, которые начали складываться в необычные витиеватые узоры.
— Вам это знать не зачем. Судьба уже избрала того, кто должен сразиться со злом, поселившимся во дворце. Это будете не вы.
Глава 17. Истории о Созданиях Ночи
Я как будто… даже не знаю, с чем это сравнить…
Так хорошо я не чувствовал себя никогда. По телу разливались тепло и легкость, а воздух был пропитан волшебным ароматом дождя и лотосов. Наверное, я попал на небеса. Казалось, что я могу все: победить своих врагов, сразить целые армии, лишь только вдыхая аромат этого места.
Когда открыл глаза, то увидел голубые колышущиеся занавеси и кривой, кое-как сколоченный шкаф с разномастными колбами, пузырьками и бутылями. Рэйден… Я понял, что глупо блаженно улыбаюсь. Нужно починить эти несчастные скособоченные полки. Стоит чуть сильнее потянуть за один из ящичков с бумажными табличками, и нелепая конструкция рухнет прямо на лекаря.
Рэйден… Я тихо прошептал его имя и прижал руки к лицу.
А потом словно очнулся.
Мерзавец опоил меня! Я резко сел в узкой кровати. Конечно же его рядом не было. Даже ни следа присутствия.
Решил смыться? Не-е-ет, не получится… Я же все равно найду его и потребую исполнения условий договора.
Наверняка, он испугался. Бледный трусишка.
Я рассмеялся, чувствуя себя странно счастливым, а потом вдруг заметил… Смятые и немного влажные простыни в диком беспорядке. Сбившиеся одеяла. Несколько подушек вообще лежали на полу.
Внутри что-то сжалось, и тут же по телу разлилось волшебное тепло, которое заставило мышцы живота сжаться. В пах хлынула волна жара, от которой член моментально встал.
Я понял, что чувствовал. Блаженство. Наслаждение. Сладость, от которой все тело ощущалось как-то иначе. Я еще никогда не чувствовал себя ТАК. Легким и сильным.
Я словно побывал в лучшем Доме Утех и познал ласки самых искуснейших сароен. Как будто сразу несколько девушек ублажали мое тело. Ублажали так, что теперь я ощущал себя словно измученным под пытками и отчаянно жаждущим продолжения.
