— Так я другого видел. Мой не похож ихнего. — Он кивнул в сторону детей.
А это уже интересно. Либо кто-то из них врет. Либо, это было не Создание Ночи. Либо их два.
— И каким же был… «твой»? — Я не смог удержаться от иронии.
Ясуо с готовностью начал рассказывать:
— Ох, мой был совсем жуткий! Я такого страху натерпелся… Он же за мной от самой крепости гнался! Стало быть, случилось это в ту ночь, когда я в столицу пошел. Генерал долго не хотел ворота открывать, все боялся, что Кровавый Закат случится. Ну так сколько же ждать можно?! В общем, неожиданно он решился. Пришел ко мне, мол так и так, иди скорее, я ворота ради тебя открою. Я толком-то и попрощаться ни с кем не успел. Хорошо хоть вещи давно собраны были. — Я старался не перебивать Ясуо. Его рассказы всегда изобиловали ненужными подробностями, но зато среди всей этой мешанины могла проскользнуть действительно важная информация. Оставалось ее только дождаться. — Ну вот я, значит, вышел, а уже вечер, темнеет. Решил в обход Мертвого леса идти. Иду-бреду, никого не трогаю. Темнеть начало. Дай, думаю, до заброшенной деревеньки дойду, да там и заночую.
Я перебил его:
— Что еще за деревня? — По пути сюда никаких поселений не было.
— Ну так тут и деревня, и городок есть. Откуда ж наши сароен да и остальные, по-вашему? Они с той стороны леса. — Ясуо неопределенно махнул рукой на восток. — Только когда черные монахи начали нападать, все быстро в крепость перебрались. А жителей деревни они вообще едва ли не первыми истребили. Там до сих пор в некоторых домах все в кровищи. Бр-р-р… Жуть, в общем. Так вот, о чем это я?.. А, иду, стало быть, размышляю, что лучше уж там переночевать, чем под открытым небом. И слышу вдруг позади себя скрежет какой-то. И кряхтенье такое. Как будто задыхается кто-то, храпит, булькает. Оборачиваюсь, а оно на меня несется! Прям над землей парит, а ханьфу не из ткани, а из туч! Облаками за спиной развевается. И кожа почти голубая, как у утопленника, вместо ногтей — когти такие длиннющие, как еще один палец. И все золотыми перстнями унизаны. А волосы черные, длинные и спутанные, на лицо падают. И вот значит летит он на меня, то ли человек, то ли туча, глаза алым горят, и тут я понимаю: Создание Ночи. Я ж его сразу узнал, потому что в книжках господина лекаря видел. Там полно картинок было, с этим умертвием. Ну и я как припустил! Знаю же, что тут главное — до рассвета продержаться. А какой может быть рассвет, если ночь только начинается… В общем, добежал я до деревни, в первый попавшийся дом — юрк! А монстрище этот прилетел, рукава опустил, и тучи сами собой развеялись. Я сижу, в окошко смотрю, как он рыщет и меня вынюхивает. Ну и сколько бы я так продержался? — Он вперил в меня вопросительный взгляд, как будто я обязан был точно ответить на этот вопрос. — Вот и я не знаю! А тут случайно взгляд бросил в угол, ну, местечко искал, где бы спрятаться, а там мешок с рисом стоит. Ну и думаю, сейчас проверю, врут ли, когда говорят, что надо им чего мелкого насыпать, чтобы отвлечь. А умертвие, значит, уже к домику этому подходит, унюхал меня, видать. И нос у него такой страшенный — длинный сморщенный и торчит, как пятак свиной. В общем, с жизнью все равно прощаться, ну я и рискнул: швырнул горсть риса ему под ноги. И помогло, представляете?! Он как вкопанный замер. А потом уселся на землю и как одержимый начал собирать зернышки. Я ему снова горсть, и еще. Еле до утра дотянул. А когда солнце встало, он как заверещал, закрутился на месте и снова над землей взмыл, рукавами-тучами замахал и обратно полетел. И знаете что? — Он понизил голос. — Полетел он в сторону крепости нашей. Я сначала думал вернуться — предупредить наших, а потом подумал… а что если он уже давно в Ночном цветке живет? Просто никого не жрет, чтобы его не нашли, а вот коли кто из крепости выйдет, так его кровушкой сразу и лакомится.
Все это действительно было странно. Более чем. Могло быть такое, что дети выдумывали? Просто хотели привлечь внимание родителей, вот и сочиняли. Вполне возможно. А два Создания Ночи, живущих в крепости? Для существования им необходима кровь. У кого они ее тогда берут? Никто из жителей вроде бы не пропадал. Да и о Созданиях Ночи никаких сплетен не ходило. Но чего тогда так испугалась Арым?
Я не успел додумать эти мысли, когда со стороны Мертвого леса раздался полный ужаса крик:
— Тума-а-а-ан! Монахи!
Ясуо вскинул голову к небу, а я обернулся, лихорадочно ища взглядом детей:
— Юнхуа! Джун!
Они выбежали из подлеска и почти врезались мне в колени. Юнхуа выронила охапку алых листьев, и вокруг ног тут же закружился яростный багряный вихрь.
Показались и заключенные в сопровождении перепуганных стражников.
Завидев нас, один из них вытаращил глаза и закричал:
— В лесу уже туман!
Ясуо посмотрел на меня:
— Этого не может быть! Кровавого Заката ведь не было!
Словно в насмешку над его словами поднялся ураганный ветер. Вместе с пылью и опавшими листьями он гнал в сторону крепости рваные ленты вечерних кровавых облаков.
— Нет… Не может быть… Наверное, это какая-то ошибка…
— Там уже туман, бестолочь! Скоро они будут здесь! — Стражник дернул за веревку, которой были связаны заключенные.
Взгляд Ясуо метался между мной и лесом.
— Что же теперь делать?
— В крепость бежать! — Стражник промчался мимо нас, таща заключенных, которые с трудом перебирали ногами из-за мешающей веревки.
Я подхватил на руки Юнхуа и отдал ее Ясуо, а потом поднял более тяжелого Джуна.
— Они правы. Нужно возвращаться в крепость.
Нестройной толпой мы побежали обратно через поле. Стражники кричали, что приближаются монахи, и высыпавший из крепости народ сразу же бросал свои занятия и срывался с места.
Мы едва пересекли поле, когда стало понятно, что беды не миновать. Небо и вправду заволокло рубиново-багряными тучами, низкими и плотными. Казалось, что еще немного, они прорвутся, и на нас прольется кровавый дождь.
Кто-то прокричал:
— Звоните в колокол, чтобы готовились закрыть за нами ворота!
Мозг работал сам по себе, отмечая эти крошечные детали. Значит, колокол был вовсе не для призыва древней, никому не известной богини, а для того, чтобы в крепости готовились закрывать ворота. Предусмотрительно. И странно. Отсюда услышать в крепости слабый звук практически невозможно.
— Пожалуйста, Белоликая госпожа, защити нас от черных монахов… — Джун зажмурился и, молитвенно сложив руки, шептал мне в шею свою молитву.
На мосту возникла толчея. Обезумевшие крестьяне пытались скорее добраться до крепости, не обращая внимания на стариков, которые едва поспевали за остальными, и детей. Кроме Юнхуа с Джуном здесь было еще несколько подростков, которые оказались откинуты далеко назад более крепкими и взрослыми мужчинами.
Стражники пытались пробиться вперед с помощью оружия, но никто не хотел пропускать вперед бывших убийц, приговоренных к смерти. На глазах обычные, вполне миролюбивые люди превращались в монстров, едва ли не худших, чем Создания Ночи и сами черные монахи.
