– Есть, но связь плохая. Там тайга кругом, кто ж будет вышки ставить. И нельзя. Там, теть Вер, такое оружие, весь мир можно в одно мгновение с лица земли стереть! Да и, опять же, узнают о старых захоронениях кладоискатели, изучать будет нечего, ты же знаешь, – восторженно отозвался Кирилл. – Да, кстати, – спохватился он, – я кое-что привез для тебя.
Кирилл вывалил на диван содержимое рюкзака, бережно развернул один из свертков.
– Тут торговые пути по России тысячелетней давности. На раскопках библиотеку нашли, я одну припрятал… Ты поосторожней с ней, она на шкуре нарисована. По ходу, замуровали ее в стену с человеческими останками. Кости мы похоронили. Да у нас весь подвал такими находками забит! Кстати, я десять дней ее реставрировал. А здесь редкие японские мыслители второго и третьего века. Сама переведи. Не знаю, стоит ли она того… – в сомнении покачал он головой.
– А это что? – раскрыла рот тетя Вера.
– А… это… брюлики… попадают иногда, – небрежно бросил Кирилл.
– Ты же говорил, что вы в тайге! – изменился в лице Александр, прикинув, на сколько карат потянет алмаз.
– Нет, ну нас иногда в тундру забрасывают, – рассмеялся Кирилл, как будто собирать в тундре брюлики было для него обычным делом. – Это прошлым летом было, что-то типа практики. Что добудем, тем и живут академики. Вы же знаете, наука у нас не в почете. Но нас не обижают. А мне диплом только и нужен. А материала я уже столько нарыл, на две диссертации хватит.
Тут Кирилл душой не кривил. Отснятые кадры флоры и фауны доисторического мира тянули не только на диссертацию, но на научные открытия, которые могли поднять его и как фотографа, и как археолога, и как теоретика-ботаника.
– Серьезное заведение! – неохотно, но припертая к стенке неопровержимыми фактами, признала тетя Вера. Она пролистывала книгу, то и дело «зависая» в потрясении. – Старые иероглифы, их не используют уже давно. Но ты-то, ты-то как? – она захлопнула книгу.
– Нормально, а что, плохо выгляжу? – улыбнулся Кирилл.
– Слышь, лягушонок, а где ты так загорел? – искренне позавидовала Мирослава. – Можно подумать, ты не на севере, а где-то на юге! Боже, а как вырос-то… На кедровых орешках? Что-то ты, Кир, темнишь!
– А, это солярий у нас… Рядом с бассейном. Да там и сауна есть. Но я ненадолго, нас на месяц отпустили повидаться с родными и к экзаменам подготовиться, а потом практика начнется. Что-то вроде каникул. Мне в городской библиотеке посидеть нужно. Я, теть Вер, поживу у тебя немного? У меня там однокурсник есть, мог бы у него пожить, но боюсь, вдруг стесню.
– Кирилл, не придумывай, – обиделась тетя Вера. – Я так по тебе соскучилась, – она расплакалась, утирая слезы. – Ты хоть представляешь, что тут с нами было? Тебя всем поселком искали, чего только не надумали. Мы ж решили, что тебя убили. Но тело не нашли, поэтому ты пока считаешься без вести пропавшим. Ради бога, живи, сколько хочешь! Я отвезу и поживу с тобой, – обрадовалась она.
– Нет, ждать не надо. Не до тебя будет. Я ненадолго, мне пару редких книг отсканировать. Если не найду в библиотеке, придется выйти на коллекционеров редких изданий. Так что, могу в любое время сорваться и укатить в любую точку мира.
– Даже мира? – покачала мать головой, фыркнув недоверчиво, услышав последние слова. Она хлопотала на кухне, кажется, пекла пирожки. Пахло вкусно, любимыми блюдами.
– Видишь ли, мам, – Кирилл достал два паспорта и положил на стол. – У меня двойное гражданство. По шведскому паспорту я могу выехать в любую страну без визы. Я ж говорю, серьезное заведение!
На паспорта смотрели с изумленными лицами, боясь их пощупать. Кажется, ему не только поверили, но поняли, чего ему стоило добиться места в академии.
– Ты, Кир, в следующий раз просто предупреди, что тебя не будет. Мы чуть с ума не сошли! Мы ж ребенка собрались назвать твоим именем, если девочка – Кира, а мальчик – Кирилл, – попросила Мирослава.
– И как скоро? – обрадовался Кирилл.
– Ну, в перспективе, – усмехнулся Александр.
– Смотри сам, лишь бы над вами эксперименты не ставили, – напутствовала тетя Вера.
– Боже, вырос-то как, взрослый совсем стал! – прослезилась мать. – Я, пожалуй, возьму выходной, хоть день проведем вместе. Пирожки тебе настряпаю.
– Мам, давай, когда я из города вернусь. Мне правда, очень нужно.
– Правильно, раз на такое место попал, держись! – очень серьезно, Александр похлопал брата по плечу. Шведское гражданство? Это не укладывалось в его голове. – Рад за тебя! А в город, когда собираешься?
– Чем скорее, тем лучше. Времени до экзаменов немного осталось. Материала надо собрать кучу. Ты, теть Верь, как?
– Давай завтра с утра, – оживилась тетя Вера. – Заодно Славкины камни на реализацию отвезем.
– А сегодня ночью нельзя? – попросил Кирилл.
– Ну, хорошо, – кивнула она. – Но ты, поди, не выспался, спать хочешь?
В гостиную вошла Мирослава с Олежкой на руках. Подсела к накрытому столу, подвигая тарелку.
– Это кто у нас такой приехал? – просюсюкали над ними, потрепав Олежку за нос. Племянник здорово подрос за это время. И зубы уже прорезались.
– Давай кушать будем, – расплылся Александр. – За маму, за папу, за бабу веру, за бабу Аню, за дядю Кирилла… – внимание всех сразу переключилось на малыша.
– Его раздражает, когда вы тычете ему ложкой в нос! – невольно усмехнулся Кирилл, уловив недовольство племянника. – Ну, привет… – он подержал в руке маленькую ручку. – Дядя Кирилл твой нос трепать не собирается.
Олежка взглянул на него с прищуром, будто понял, что он сказал, сразу признав за своего. И пока ел, таращился, замечая подробности, которые остались незамеченные для взрослых. Например, могучий дяденька мог не произнести ни слова, а четверо услышали. А еще глаза у него глубокие, как будто проваливаешься в них. Сразу не покапризничал, а теперь как-то боязно.
– Годик нам уже, мы уже папа говорим и стоять умеем! – похвастался обмякший Александр. – Ладно, мам, я на работу побежал, – он передал Олежку матери, на ходу допивая кофе. – Вернусь, поговорим еще! – бросил он Кириллу.
В комнате ничего не изменилось, разве что обои выцвели на стене, напротив окна. Кирилл растянулся на своей кровати, испытав невероятное блаженство, заметив, что думает о тех, кто остался в академии. Черт возьми, лишь бы все это не оказалось сном! Надо же, весь мир лежат у него в кармане, а он скучает по динам, по зелененьким, по Машке с Максом, по Эльфу, Грымзе, Горгуле… И куратор Гоблин с Авдотьей Захаровной, как родные.
Удивительный мир – и открытый и закрытый одновременно, а этот и открыт, но закрыт. Таким счастливым билетом наградила его судьба, что до сих пор не верилось. Старые друзья, как тени, остались в прошлом. Хотелось повидаться со всеми, но от мысли разбудить их он отказался еще тогда, когда они не стали исследовать с ним пещеру. И в академии поступили так же, вернув шестерых землян назад, когда те не стали спорить с судьбой, не сдвинулись с места, не раскрыли секрет, который лежал на виду. Просто съедали все, что им оставляли – и ждали, когда за ними придут. А ведь и он мог поступить так же, не натаскай их Стражи на мифологию. Наверное, он думал об этом, испытывая страх.
