Все трое уставились на Славу в немом изумлении.
– Да-да, – подтвердил он. – А чего тянуть? Квартира у меня есть, работа, хоть и пыльная, тоже есть. Я теперь и ювелиром могу, спасибо дяде Валере, всю зиму учился паять кольца, цепочки, серьги, браслеты. Дядя Валера сказал, что у меня круто получается. Пока из серебра, но если найдем золото… С пробами и сертификатами дядя Валера сказал поможет, прогонит изделия через свою фирму. Так что ребенка я всем обеспечу.
– Ребенка? – переспросила тетя Вера, приподнимая брови.
– Угу, – кивнул Славик с набитым ртом. Проглотил картошку, вынул из кармана фотографию с УЗИ, протянул тете Вере со счастливым лицом. – Три месяца уже. Мальчик будет. Решил Кириллом назвать. Ты не против? – взглянул на Кирилла.
– Нет… В смысле, нет, конечно!.. А как же Ирина Штерн?
Славик брезгливо махнул рукой.
– Не напоминай. Слышать про эту тварь ничего не хочу. И у меня еще есть дочка. Четыре годика ей, зовут Танюшкой, – Славик снова счастливо заулыбался. – Мы заявление в ЗАГС подали, свадьба через месяц. Хотели раньше, пока ты не уехал, – он снова взглянул на Кирилла, – но там запись на месяц вперед. Осень – пора свадеб. Да и не успеть нам подготовиться.
– Это не дочка бабки Агафьи, у которой муж погиб? – подозрительно прищурилась тетя Вера. – С дочкой которая?
– Угу, – кивнул Славик.
– Славик, она ж тебя ежовыми рукавицами раздавит! – посочувствовала ему тетя Вера. – Она ведь старше тебя?
– Ну, у нее не забалуешь, – согласился Славик. – А мне другой и не надо. Что ж я, ребенка своего брошу? Не отговаривай, теть Вер.
– Да я и не думала, я за тебя рада, – рассмеялась тетя Вера.
– Надеюсь, Свет, ты меня не бросишь? Твои картины на дереве из камня расходятся на ура. Где ты только такие сюжеты берешь? У нас, Кир, безотходное производство, Светлана из крошки делает удивительные вещи.
– Я знаю, что у моей сестренки талант, – похвалил Кирилл.
– И вас тебя поздравляю! – ответила Светлана, радуясь за Славика. – Может, теперь бабушка Агафья научит меня кружева плести и лентами вышивать?
– Свет, тебе надо учиться. Ты должна нагнать своих сверстников, – строго внушил Кирилл.
У него камень с души упал: для блаженной отстраненности у Славки была причина. А еще не могло не радовать то, как он относился к Штернам. Это была победа – полная и бесповоротная. Все его подопечные выздоровели и нашли себя в жизни, почувствовав под ногой твердую опору. Оставалось только Светлану поставить на ноги. Глядя на нее, он не сомневался: от поклонников у нее отбоя не будет, лишь бы она не зациклилась на нем.
Но, похоже, стимул ей был нужен. Очевидно, она старалась заработать деньги, чтобы не стать бременем матери и тете Вере. За все это время он не увидел ее с учебником.
– Ну, все переженились! Остались ты да я, тетя Вера. Когда уж ты с дядей Матвеем сойдешься? Только не говори мне, что вы таком не встречаетесь. Как школьники, ей богу, – усмехнулся он.
– Не раньше, чем ты у нас женишься, – парировала тетя Вера.
– Я, возможно, скоро тоже женюсь. Не хочу вас радовать раньше времени, но я, кажется, влюбился в одну абитуриентку. Очень красивая и веселая девушка, – признался Кирилл. И сразу почувствовал, как Светлана облилась кровью. – Мы пока не встречались, и она вообще о моем существовании не знает, да и увидимся мы не скоро, они только весной вернуться в академгородок, но уж я не упущу свой шанс. Правда, мне сказали, что у нее поклонник появился… – смягчил он удар, сделав скорбное лицо. – Свет, а ты чего не ешь?
– Что-то не хочется, – выдавила Светлана, вставая из-за стола и бегом спустившись к реке. Тетя Вера и Славик смотрели на него осуждающе.
Кирилл спустился к реке, присел рядом со Светой. По лицу ее катились слезы, и она пыталась их скрыть, споласкивая лицо водой.
– Света, девушку я могу бросить, и мы, возможно, никогда с этой девушкой не увидимся. А со своей сестричкой я всегда буду рядом, я всегда ее буду оберегать, и я всегда буду на ее стороне, чтобы с тобой ни случилось. Ты мне веришь?
Светлана кивнула.
– Ты ее любишь? – тихо спросила она.
– Не знаю, наверное, – Кирилл пожал плечами. – Я все время о ней думаю. Она очень хорошая, в нашу академию плохих людей не берут. Вы обязательно подружитесь. Когда ты туда поступишь, там буду я, твой брат, и, возможно, она – твоя сестренка, и много парней, которые будут мечтать, чтобы ты на них посмотрела. Очень много. Я ничего не могу рассказать тебе сейчас, но там другой мир, где много-много людей, которые никогда не причинят тебе зла. Свет, ты должна постараться, очень-очень, чтобы я мог быть с тобой рядом.
– Это не из-за того, что я… что мне… – она всхлипнула.
– Глупенькая, иди сюда, – Кирилл притянул девушку и крепко обнял. – Моя сестренка для меня всегда будет лучше всех, в отличии от девушки, которую я могу однажды возненавидеть. Я за тебя любому голову оторву, уж поверь мне. И тетя Вера, и мама, и Александр с Мирославой, и Славка… Мы все тебя очень любим. Мы же твоя семья, твои близкие.
Кирилл уловил, как чувства девушки смешались. В душе ее шла борьба. Для нее долгие годы близкие были насильниками и мучителями, и ей было проще принять его как мужчину-защитника, а не брата. Но она ему верила, верила безоговорочно, и сейчас взвешивала, остаться ли девушкой, которая ему не нужна, или принять его в сердце как брата, которым она всегда будет рядом. Пока она жила в их семье, она многому научилась, многое поняла, хоть и не до конца, многое примерила на себя. Где-то в глубине души ее жил страх, что все закончится, как только в доме поймут, что она не его девушка, что она не нужна ему. Именно от этого страха Кирилл пытался ее сейчас избавить.
– Пойдем за стол, ты не поела ничего, – он потянул ее за собой.
Поздно вечером Кирилл вылез из палатки на воздух. И незаметно подошел тете Вере и Светлане. Они сидели на обрыве, застыв темными силуэтами на фоне ночного неба, освещенные луной.
Светлана плакала, шумно втягивая ночной воздух носом.
– Тетя Вера, зачем он так? – голос Светланы дрожал, в нем было столько обиды, что он невольно почувствовал себя виноватым.
– Как? – мягко спросила тетя Вера.
– Но я же люблю его! Я не виновата, что со мной случилось все это.
– И он любит тебя. Разве бы он стал спасать тебя, если бы не любил? Он любит тебя, как брат. И я тебя люблю, как мама. Ты можешь даже звать меня мама Вера, или просто мама. Меня никогда никто не называл мамой, а я только об этом и мечтаю с тех пор, как узнала, что у меня не будет детей. И я тебя нашла. Прости, что не пришла за тобой раньше. Я не знала, что ты есть и тебе так плохо, – тетя Вера тоже плакала, обняв Светлану крепко-крепко.
– И ты меня не бросишь?
– Никогда! Что ты такое говоришь?! Ты же моя дочка!
