И все же, Кирилл заметил, как нервно дрогнула у брата губа.
– Ну, не говорил… – признался он. – Только я все равно не понимаю, почему тебе нельзя любить меня и маму, почему начинаешь болеть, а когда думаешь об Ирке, то у тебя все проходит?
– Кирилл, это любовь, – объяснил Александр. – Два человека любят друг друга.
– Но ведь она тебя не любит ни капли. И не болеет, – пожал плечами Кирилл.
– Я люблю. Мне плохо без нее, – признался Александр.
– Я не верю, должно быть какое-то объяснение… Тот же Слава, прозомбировали – и любит. Давай поэкспериментируем… Ты же не боишься? – вызывающе предложил Кирилл. – Если это нормально, то ты не должен болеть от того, что любишь меня и маму. Почему ее можно любить, а других нельзя? Я и маму люблю, и тебя, а если девушка у меня появится, то не думаю, что стану чувствовать в отношении вас что-то другое.
– Я ничего не боюсь, – устало выдохнул Александр, понимая, что Кирилл не отстанет.
– Тогда давай так: сначала представь, что ты как будто любишь ее, желаешь ей добра и отдаешь ей много денег. Посмотрим, какое чувство у тебя появится. А потом думай так, как будто ты не о ней думаешь, а обо мне и маме, а про Иринку наоборот, как будто ты пытаешься вернуть то, что она у нас украла.
– Она ничего не крала, мне ваш бред уже надоел! – взорвался Александр. – Если ты думаешь, что я начну себе что-то внушать, то глубоко заблуждаешься!
– Значит, боишься, – спокойно констатировал Кирилл.
– Хорошо, уговорил, экспериментатор, – согласился Александр, рассмеявшись. – Но я не верю, что будет что-то такое, чего я не жду. Любовь к тебе и маме, это совсем другое. Подрастешь, поймешь. Что там у тебя по плану? – Александр лег на диван, сложил руки на грудь, полуприкрыв глаза.
– Расслабься, закрой глаза и говори мне, что ты чувствуешь и о чем думаешь, – попросил Кирилл, усаживаясь рядом с Александром. – Давай сначала по первому пункту, как будто Ирина твоя любимая.
– Чувствую прилив сил, бодрости. Хочется идти куда-то, что-то делать. Ощущение такое, что я дома с ней, она рядом, голос ее слышу, – Александр сладко зажмурился.
– Но ведь она сейчас не говорит о любви, не отдает ничего, – напомнил Кирилл. – Может, еще что-то есть?
– Боюсь потерять ее… – Александр насмешливо взглянул на Кирилла. – Это ты у тетки Верки научился, психотерапевт хренов? – полюбопытствовал он.
– Нет, как раз-таки нет, у твоей Иринки, – соврал Кирилл, сразу сообразив, что тетя Вера могла вызывать у Александра изжогу. – Тетя Вера филолог, а Ирка твоя психолог. Саша, но ты уже потерял ее, вы не вместе, ей на тебя наплевать. Значит, то, что она тебе говорит в уме, неправда.
– Мне просто хорошо, когда я думаю о ней, – признался Александр. – Так всегда бывает. Да прилепится муж к жене своей, и станут одной плотью.
– Ну, хорошо, – согласился Кирилл. – Теперь попробуй подумать о нас с матерью.
Минут через пять Александр взмолился.
– Да не могу я о вас думать… Что мне о вас думать? Что-то голова у меня болит и горло… – он потер шею. – Давит… Больно как…
– И да возненавидит он всех близких своих, которые добра желали. Странно да? Тебе даже думать о нас тяжело. А как такое возможно, если тебя не закодировали? – задал он резонный вопрос.
– Ну да, я чувствую, что не люблю вас с мамой, недоволен вами, меня раздражает ваше присутствие… – и внезапно он уже сам начал исследовать свое состояние, несколько опешив. – Кирюш, прости, но ведь это не так! Это не мои чувства!
– Саш, а ты попробуй Ирку свою разлюбить в уме, у тебя вообще крышу снесет, – посоветовал и усмехнулся Кирилл. – Попробуй! Мама сказала, что людей так специально кодируют, чтобы они делали и не думали.
– Хорошо, попробую. Только, Кир, если человек не хочет, его не закодируешь! Например, разведчика, – Александр снова расслабился.
– Значит, в глубине души ты давно мечтал нам отомстить и разорить нас? – поинтересовался Кирилл, подвигая кресло поближе и усаживаясь в нем. – За что? Что мы тебе сделали? И институт давно мечтал бросить? И проиграть столько денег, на которые мог бы объездить весь белый свет? Ты же мечтал побывать в Америке, в Австралии, на Камчатке, как нам папа обещал. Я сегодня понял: если бы люди чувствовали тяжесть или дискомфорт, они бы не стали выполнять команды. Тогда сопротивляться кодированию и гипнозу можно только здравым рассудком, вопреки тому, что чувствуешь.
– Ты опять начинаешь? – рассердился Александр.
– Квартиру ты отдал, но это тебя не беспокоит, а то, что я на твой телефон сел, ты мне все утро выговариваешь, – напомнил Кирилл. – Но квартира намного больше. На нее можно тысячи таких смартфонов купить! Значит, потерять квартиру тебе было приятно, а раздавленный сотик злит? Брат, мне кажется, я должен говорить тебе правду, как дядя Матвей.
– Хорошо, я стараюсь… Что я должен делать? – и вдруг Александр застонал от боли, упал на кровать, схватившись за голову. – Кир, я умираю! У меня веревка на шее! – он скатился на пол. Глаза у него покраснели и покатились слезы. – Ой, как глаза тоже колет! У меня сейчас голова треснет… М-м-м… – он глухо застонал. – Скорую вызывай!
Кирилл испугался, решив позвать на помощь дядю Матвея, но внезапно остановился, глядя на Александра глазами, полными ужаса.
– А ты Славу вспомни! – мрачно произнес он. – Чем ты его лучше?
– Кирилл, заткнись! Звони маме! – прикрикнул Александр, вставая на корточки. – Ой, как больно!
Кирилл выскочил на улицу.
Кажется, у Александра началась паника, он был напуган. И Кирилл не знал, радоваться ему или… Во всяком случае, лечение болезни начинается с ее осознания. И, похоже, Сашка смог пощупать свою болезнь.
Матвея Васильевича он нашел сразу, позвал – и тот последовал за ним, не задавая вопросов. Увидев Александра на полу, Матвей на ходу отодвинул Кирилла, схватил Александра и посадил его, приказав твердым и спокойным голосом:
– Успокойся! Никто тебя не душит, но душили… Раньше. Кода ты был в отключке. Ты просто вспомнил боль!
– А-а-а… а-а-а… а-а-а … – испуганно всхлипывал Александр. – Да вы не понимаете, меня сейчас душат! Это все ведьма ваша, проклятый дом! – он тяжело дышал, взгляд его стал затравленным.
– Соматические болезни, слышал о таких? – поинтересовался Матвей. – Просто ты думаешь не так, как тебе приказывали. Вот такое объяснение тебе дали, чтобы ты понимал любовь правильно. Пройдет, не переживай… – дядя Матвей похлопал его по плечу. – Помучаешься маленько и пройдет. И слава богу, что вспомнил. Выздоравливать начинаешь.
Александр еще тяжело дышал, но глаза его заблестели:
– Я же говорил, что Ирка на меня как-то действует… С ней так легко, чувствуешь себя счастливым, отдаешь, и счастье в голову летит. Никогда такого раньше не испытывал. Мать не жалко, Кира вон… – Александр плакал. – Помогите, дядя Матвей! – взмолился он.
