– Молодец! А компьютер не захватил? – усмехнулся Макс.
Кирилл порылся в рюкзаке и вытащил небольшой ноутбук. Тоже на солнечных батарейках, по типу калькулятора, только батарея мощнее.
– Я смотрю, ты крутой у нас? – Макс присвистнул. – А чего потащился в такую даль? Мог бы дома поступить куда-нибудь. Приключений захотел? – спросил он подозрительно.
Кирилл слегка покраснел.
– Тетя Вера привезла, она у меня в Японии часто по делам бывает. Ну и отец никогда не отказывал.
– Понятно, можешь дальше не объяснять, – усмехнулся Макс. – Пришли бандиты и приставили нож к горлу, кошелек или жизнь.
– Если бы! Они разделали нас под орех… Догадываешься, как?
– Догадываюсь, – утвердительно кивнул Макс. – У нас полдеревни таких блаженных. Из города приехали пятеро молодых парней, в секту агитировали. Люди с ума посходили, очередь к ним стояла. Я сам видел, как бесов изгоняли. Там такое началось! Что ни прихожанин, то одержимый – вся деревня! А у нас сарай к их ограде примыкал, я с сеновала вижу, как пришел человек, вышел, а спрашиваю, что там было, не помнит.
– Скажи спасибо Масяне! – напомнила Машка, сразу за тем повернувшись к Кириллу. – Мы сначала милицию хотели вызвать, а потом они укатили, брать стало нечего.
– А блаженные?
– Ждут, когда за ними вернуться. Кто-то в себя пришел. Пожалуйста, не надо об ужасах, нам еще кирпича на голову не хватало… – попросила она.
– Где твой бинокль? – спросил Макс.
– Вот, держи, – протянул Кирилл.
До рассвета было еще далеко, но ночь была не то, чтобы светлая, прозрачная, с хорошей видимостью. Огромная Луна, быстро увеличиваясь в размере, стояла в зените, быстро двигаясь по ночному небу, и звезды мерцали чуть крупнее, чем на земле. Пахло какой-то пряной травой, во всю стрекотали цикады, и нет-нет, да и доносились со стороны леса и со стороны моря незнакомые крики зверей и птиц.
Белую птицу заметили сразу – она кружила над городом, испуская необычное свечение.
– Жар-птица? – выпрашивая у Макса бинокль, предположила Машка.
– Н-нет, скорее птица Рух или Могол. Странно, действительно напоминает привидение или голограмму. Заметили, просвечивает, если через бинокль смотреть.
И словно подтверждая слова Макса, птица камнем бросилась на землю, но удара не последовало – птица просто исчезла в том месте, где ударилась о землю.
– Она не в этом мире, – догадался Кирилл. – Миры наложены друг на друга, имея разный спин. Но они в одной плоскости. По крайне мере, шесть из них.
– Какая интересная гипотеза, – облегченно вздохнула Машка, укладываясь спать. – Наверное, наш мир тоже часть миров?
– Возможно, но он с внешней стороны. Если брать во внимание наши привидения и всякую чертовщину, то у нас тоже есть нечто подобное. Мы тарелки видим, а ни поймать, ни сбить не можем, они как эта птица, в другом измерении. И они нас видят, и приходят иногда в наш мир, чтобы подразнить. Они далеко продвинулись! – разочарованно протянул он.
– Каждый день буду учить физику, чтобы вернуться назад! – поклялся Макс, оглядываясь, будто рядом собирался увидеть учебник. – Машуль, ты потерпи!
– Тогда уж лучше химию, она ближе к истине, – усмехнулся Кирилл, недобрым словом помянув кота.
– А представьте, что нас экзаменуют, ну, на выживаемость, на прочность, на сплоченность. Чисто теоретически, – Машка высунула голову из-под одеяла, в которое завернулась, рассуждая сама с собой. – Мы остались одни, все в этом мире для нас чужое…
– Бред. Ради этого надо было убить целый город? – раздраженно фыркнул Макс, передавая бинокль Кириллу и укладываясь рядом с Машей. – Не смеши, Маш, скелеты гнили на улице не одну сотню лет! Никого здесь не было с тех пор – шкатулки с драгоценностями нетронуты. Кто бы отказался?
– Кир, у нас завтра день тяжелый, ты тоже ложись спать, – предложила Маша.
И Макс, и Кирилл решили, что кроме оружия для защиты брать в проклятом городе ничего не стоит. Оба вдруг поверили, что драгоценности несут энергетику владельцев, о чем не преминули напомнить Маше. После этого пыл к сокровищам у нее угас. Но смотреть на скелеты в полусгнившей одежде и остались драгоценности – было невыносимо, сразу чувствовали, как когда-то все они жили.
– Может, они решили этот мир заселить? – не выдержала Машка, ворочаясь в постели.
– А какой смысл нас сюда тащить? – не согласился Кирилл. – Мы самые обычные, среднестатистические, ничем не прославившиеся. Только свистни – миллионы желающих найдутся переселиться в этот мир. И вдруг мы, с дуба упавшие и мечтающие о Семиречинской академии, о которой никто ни слухом, ни духом. Где приемная комиссия? Где абитуриенты? Где экзаменаторы? По большому счету, мы сами напросились на приключения – пытаемся войти в мир, в котором тарелки летают. Как бы ты поступил на их месте? Будем жечь, палить, убивать, грабить… Не-ет, нам надо оставаться людьми. Просто так, на всякий случай. Может, нам показывают, к чему могут привести знания? Я, лучше, поостерегусь, чтобы потом за себя стыдно не стало. В любом случае, нам ничего уже не пригодиться, если нас действительно бросили.
– Ну, не знаю… Пожалуй, у нас, у землян, слова часто расходятся с делом, но, чтобы так, в мертвый город? ради нас убить столько людей? Если встречу хоть одного гуманоида, я уши ему оборву! – грозно пообещал Макс, обращаясь в небо. – Они горько пожалеют, что засунули нас сюда!
– Все же, будем готовиться к худшему, – вздохнула Маша, разом присмирев под рукой Макса.
– Я вам не мешаю? – поинтересовался Кирилл, услышав, как Макс засопел.
– Не болтай ерунды, – бросил Макс с горькой иронией. – Думаешь, после всех ужасов я на что-то способен?
Маша и Кирилл сдержано захихикали в ответ, разом почувствовав, как ушло напряжение.
Кирилл высунул голову из-под одеяла, не сразу сообразив, где он и кто перед ним.
– Вставай!
Сон как рукой слетел вместе с воспоминаниями о нем. Пару мгновений он тупо смотрел на Макса, убитый горем. Вылазить из-под одеяла не хотелось. Вчерашний день медленно выплывал во всех подробностях, оглушив и притупив все чувства. Но наваристый запах бульона вернул к жизни, пощекотав вкусовые сенсоры.
– Хватить дрыхнуть! Машуля скоро птичку приготовит, а яйца уже сварились. Я всмятку люблю, а ты?
– Да мне как-то без разницы. А где…
Макс был подозрительно весел, оптимистично настроен и, похоже, признал планету пригодной для жизни.
– На скалы поутру сбегал. Простят, думаю, жрать же охота! – весело отозвался он. – Жратвы тут навалом! Не пропадем.
– Я бы сделал то же самое, если б ты меня разбудил, – одобрил Кирилл, почувствовав, как заурчало в животе. – Только я пока не убивал никого, мух и комаров разве что.
