– Следы туда ведут, хорошо сохранились. Далеко тянется.
– Ну, если ящеры смело туда вошли, значит, они оттуда вышли. Главное, проверенная. Интересно, как они ее нашли? Точно местные. Идемте собираться. Нужно запастись факелами. Только из чего мы их сделаем, чтобы горели долго?
– Придумаем что-нибудь. Можно смолу деревьев использовать.
Пещера оказалась просто огромная. Местами она прокладывала путь по глубоким ущельям, а после снова ныряла в гору. Идти было трудно. Часто путь преграждали валуны и завалы, разросшиеся сталактиты и сталагмиты. Одна зала следовала за другой, во многих местах остались подземные озера, в которой плавала слепая рыба и раки, местами на стенах гроздьями свисали летучие мыши, указывая на то, что где-то поблизости есть выход. Дышалось легко, воздух в пещере циркулировал.
– Мы третий день идем, а она никуда не свернула. Разве так бывает?
– Еще как бывает! Есть пещеры протяженностью пятьсот километров. Это ужас сколько! Это кажется, что идем быстро, а на самом деле тащимся, как черепахи. И потом, мы по следам идем, а пещера виляет. Гора как будто червями изъедена.
– Это ж сколько этой пещере лет?
– А свод не обвалится? Не шумите!
– Если монстры прошли – и не обвалилась, мы всяко выберемся.
– Не могу понять, откуда запахи приходят…
– Такое ощущение. Что мы в другом измерении. Я столько слышал о пещерах, но никогда не бывал. Темно, хоть глаз выколи! Теперь я понимаю, почему в пещерах живут лишь слепые рыбы и мыши.
– А я бывал!
– Ребята, еда подходит к концу, завтра есть снова будет нечего. И дины ни крошки не оставляют. Может, раков наловим?
– А на чем ты их готовить собрался? Сырую рыбу есть отказываюсь. Вдруг она с паразитами.
– Если судить по крокодилам, то не так уж много им надо еды. Съел тушу – и полгода перевариваешь. Крокодилы тоже быстро плавают и бегают. Если кости оставили, значит, наших они подкармливают, но сами не едят. А нашим пары туш на две недели хватит.
– Зато мы быстро ноги протянем, если эта пещера не закончиться. Может, мы заблудились?
– Хватит говорить о еде, у меня живот свело.
– Кажется, у меня веревка ослабла, потеряюсь… Злат, посвети глазками…
– Еще один день – и у меня на всю жизнь клаустрофобия! Пожалуйста, не бросайте меня!
– Хватит ныть! Спасательная операция превратилась в какой-то балаган! Строем поставлю, пушку наведу – бегом побежите!
– Макс, что ты нам сделаешь своей пушкой? Она у тебя давно разрядилась!
– Надо свет включить. Посчитаемся и осмотримся…. Следы разделились, я не знаю, в какую сторону идти.
– Ты уверен? Это последние два факела. Я слышу капает, может, за водой отошли?
– Нам тоже надо пополнить запас воды. Без еды протянем, без воды недолго.
– Я не протяну, у меня от голода начались галлюцинации. Такое ощущение, что я вас всех вижу.
– Эльф, тогда угадай, что я сейчас делаю?
– Рукой машешь, вот так! А теперь ногу задрал…
– А я?
– Ты протянула руки и шаришь в темноте.
– Обалдеть! А как ты это увидел?
– Не знаю…
– А еще что видишь? Стены там, воду…
– Нет, только вас.
– Он что, угадал?
– В точку!
– Он, наверное, ауру видит. Или инфракрасное излучение. А раньше с тобой такое бывало?
– Нет, но у нас есть такие представители.
– Повезло! А вдруг и у меня что-то откроется?
– Ты это, ты постарайся понять, как ты это делаешь. Может пригодиться. Пересчитай нас, мы тут все?
– Все, конечно, куда мы денемся, связанные одной цепью.
– А знаете, мне иногда кажется, что я чувствую свежесть – и даже ветер!
– Не кажется, я давно его заприметил.
Рысцой бросились по проходу, запинаясь друг за друга. Через сотню метров заметили лучи – и сразу ослепли от яркого света.
– Еханый бабай! – первым нарушил молчание Николай, выдохнув изумленно.
Внизу в подножии гор растилась огромная, необъятная по своим размерам равнина, окруженная горной цепью, с речным озером посередине, словно опрокинутое блюдце, в которое водопадами стекались реки от гор, а дальше озеро снова становилось рекой, впадая в море или океан. Река разрезала долину надвое. С одной стороны, сочные пастбища из зарослей травянистых деревьев и травы, которые с высоты казались именно травой, с другой те же джунгли, но с хвойными и другими деревьями, которые вдруг возвышались, как грибы – тонкий ствол и развесистая треугольная крона. Такие и за горами росли, и все знали, что вблизи такое дерево может быть в ширину метров тридцать. В одной стороне, в самой дальней, там, где заканчивался обзор, возле горы, которая все еще дымила, покрытая черной сажей, из-под земли вырывались мощные горячие источники, иной раз доставая в высоту те самые деревья. И стада, стада животных, мирно пасущихся в долине.
Бинокль ходил по рукам, и каждый находил что-то новое.
– Вот он – рай для динозавров! Интересно, они тоже грешат?
– Динозавры? У них ума – с грецкий орех!
– Не у всех! Наши умнее!
– Кир, пошевели извилиной! За что-то же Господь обратил на них огонь и серу! Двести пятьдесят миллионов лет плодились и размножались, и вдруг на тебе, вымерли все до одного!
– Не все, крокодилы остались.
– Вот именно! Вымерли только разумные и самые тяжеловесные. Причем накрыло их прямо рядом с гнездовьями. Точно так же, как мамонтов. В один день, в одну минуту. Ты веришь, что это был метеорит? Почему не бежали, не прятались, не искали тепленькое местечко?
– Динозавр динозавру рознь – вымерли теплокровные, не все они были крокодилами.
– Обращение Солнца вокруг ядра галактики двести пятьдесят миллионов лет, представь, что есть места, где мы попадаем в ямы космического холода или наоборот. Мы, возможно, пересекли орбиту нейтронной звезды или туманность, в которой температура десять тысяч градусов.
– Динозавры благоденствовали сто пятьдесят миллионов лет, вымерли шестьдесят пять миллионов лет назад. Если мы где-то в опасном месте пролетали, у нас с тобой, Никола, еще девяносто пять миллионов лет благоденствия. О чем нам переживать?
– А ледниковый период?
– Это не яма, это ямка! Вымерли только те, кто не имел шкуры с мехом. И человек. А здесь нам ничто не грозит. Обилие вполне себе живых вымерших видов доказывает мою точку зрения.
– Зря ты так считаешь, – вставила Ядвига. – Вымерло девяносто пять процентов всего растительного и животного царства. И оголодавшие саблезубые хищники. Как двести пятьдесят миллионов лет назад, как шестьдесят пять миллионов, как десять миллионов… Никто не знает, когда и как произойдет очередная глобальная катастрофа.
