Виктория оглянулась, смотрела, как Александр ловит машину:
– Хорошо, Фаина Яковлевна, спасибо вам.
Не прошло и минуты, а Виктория уже связалась с Прокофием:
– Алло, дедушка!
– Все хорошо, Вика? – голос старика был если не взволнованным, то уж напряженным – точно.
– Да, если это хорошо.
– Как твой кавалер? – дед успокоился, уж коли поинтересовался кавалером.
– Не спрашивай, потом все скажу.
Но Прокофий допытывался:
– Замуж пойдешь?
– Да… – Виктория бросила в сторону Александра нежный взгляд. – Почему ты сказал домой звонить, что случилось?
– Вот что, голубушка… – голос старика стал серьезный. – Розыск на вас прекратили. С двенадцати до двух Кожинов ждет тебя и Александра на своей даче. Он сказал, ты знаешь, как проехать. Это не в Завидове?
– Нет, там у него есть помещение, но дача у Кожинова старая – своя. Почему мы должны ехать, – не понимала Виктория, – что изменилось?
– Он позвонил мне и кое-что объяснил. В общем, второй вариант убедил меня, что он в порядке.
Виктория нахмурилась:
– А нас – первый.
– Вы что, видели ее? – изумился Прокофий Климентьевич. – И давно?
– Только что расстались.
– Однако!..
– Кто же? – не могла сдержать любопытства девушка. – Он сказал?
– Да. Он вам все объяснит. И выволочку даст. Для пользы, – Прокофий старчески рассмеялся. – Да наплюй ты на все, Виктория, и выходи замуж. Хватит тебе стрелять… Когда становишься старым и сидишь дома наедине с болезнью, скоро становится ясно, свое личное дороже всяких общественных проблем. Но ты уже никому не нужен…
– Дедушка, у тебя плохое настроение.
– Настроение у меня боевое – как обычно. И вот что тебе скажу: сворачивай потихоньку эти игры и езжай куда-нибудь с ухажером отдохнуть. Кожинов тебя направит…
Виктория призналась:
– Мне об этом только что Александр говорил.
– Разумный человек.
– Выходит, ты снова все уладил, дедушка?
Прокофий самодовольно хмыкнул:
– Думаешь, хочется зря небо коптить?..
Александр уже махал ей руками, стоя возле машины с открытой задней дверцей…
Виктория, повесив трубку, нырнула в уютный теплый салон и подвинулась, освобождая место.
– Поехали! – бодро скомандовал Бондарович.
– Маршрут изменился, Александр, – предупредила девушка и уже громче сказала в сторону шофера: – В Мытищи, пожалуйста, я там покажу дорогу.
– Куда мы? – Бондарович взял ее за руку, удивленно заглянул в глаза.
– На дачу к Кожинову, – губы Виктории сжались в тонкую линию.
– Будем брать? – пошутил Банда. – Или он сам пригласил нас в гости?
– Кажется, мой шеф в растерянности. Это прояснится на месте, Александр…
* * *
Бондарович и Макарова,
12 часов 30 минут дня,
26 марта 1996 года,
дача генерала Кожинова
Дача стояла на краю поселка, чуть поодаль от других. Расхожая присказка «моя хата с краю» – как раз про дачу генерала Кожинова. Сразу за огородами начинался лес. Домик был двухэтажный, но небольшой – он не выделялся среди других, подобных ему домиков постройки семидесятых-восьмидесятых годов; в те годы, как правило, не строили роскошных особняков (замахнулся на общую площадь больше ста метров – ты буржуй), а если и строил кто-нибудь – из партократов – то не в таких забытых Богом поселках… Виктория рассказала, что лет пять назад генерал выкупил и соседний участок и разбил на нем молодой сад. Сейчас, в марте, сад еще стоял голый и прозрачный.
Водитель, получив расчет, укатил по грязному шоссе.
Александр и Виктория двинулись к воротам, возле которых уныло слонялся молодой человек в сером пальто.
Увидев приближающуюся пару, молодой человек оживился, оглянулся, как-то весь подобрался – будто сторожевой пес у хозяйского дома; еще издали разглядел гостей и что-то сказал в рукав.
Макарова была настороже. Дедушке она верила безоговорочно, но дедушка не дал каких-то, хоть сколько-нибудь серьезных, гарантий, он просто посчитал, что риск – в допустимых пределах и надо использовать шанс.
– Предъявите, пожалуйста, документы, – молодой человек был безразлично вежлив.
Едва взглянув на документы, молодой человек вернул их.
– Бондарович и Макарова, – сказал он в переговорник.
К воротам со двора подошел еще один охранник. Пропустил их вовнутрь ограды, потребовал:
– Сдайте оружие.
Виктория и Александр переглянулись.
Охранник, повысив голос, повторил:
– Оружие…
Спутники неохотно подчинились.
Охранник рассовал пистолеты по карманам:
– Проходите.
Они взошли на высокое резное крыльцо с крышей.
Кожинов был родом откуда-то из-под Вологды, где любят резьбу и такие крылечки. Там строят избы с подклетом; первый этаж – хозяйские помещения, склады. На русском севере – где темные лютые зимы – дома порой до крыши заносит снегом, но хозяева могут жить автономно не один месяц; у них в доме все есть… Нечто подобное и представляла из себя дача Кожинова – хотя, конечно, поменьше. Генерал несомненно был кулик со своего болота.
Александр, который был здесь впервые, с интересом озирался по сторонам. Виктория углубилась в свои мысли.
Охранник шел следом, подсказал:
– Обувь снимите здесь. Генерал ждет вас в зале, по коридору налево.
Виктория, пожав худенькими плечами, уверенным шагом прошла вперед. Александр чувствовал себя спокойней, не афишировал бодрость. Но он все-таки был поопытней – пообтесался за время службы в ФСБ.
Виктория замерла на пороге комнаты:
– Разрешите, товарищ генерал?
– Проходите… – сказал с едкой усмешкой Кожинов и добавил: – Гости дорогие… черт знает, как дорого вы мне дались. Виктория!..
Девушка уже сообразила, что ей нечего бояться, и напряжение несколько спало с нее:
– Слушаю, товарищ генерал.
– А! – Кожинов в сердцах махнул рукой. – Садитесь на диван. Рассказывайте, что еще сумели натворить.
Виктория и Александр сели рядышком; девушка без лишних проволочек взялась объясняться:
– Товарищ генерал, все мои действия продиктованы тем, что я не верю в официальную версию убийства Смоленцева. В поисках организатора этого преступления я вынуждена, простите, конечно… подозревать и вас.
