– Приветы. Секретничаешь с библиотекарем? Надеюсь, это не планы по захвату мира армией ёкаев, или продажа душ здешних адептов Сатане. Я бы не советовал, местный контингент измельчал, – юноша нагнулся и на ухо полукровке тихо проговорил, – совсем гнилые душонки.
Фиама замерла, Эстариол тактично промолчал, наблюдая картину.
– Так притихла, – подытожил второкурсник, выпрямляясь. Он ожидал другой реакции. – Неужели я попал в точку? – парень засмеялся.
– Нет, – наконец вымолвила дочь ашуры.
– О! Может, что похуже? Ты же у нас Баньши. Строишь планы мести? – Гил выглядел подозрительно, на его удивлённом лице читались заговорщицкие нотки.
Фиама никак не могла взять в толк смеялся он над ней или говорил всерьёз. Заметив, что ашура растеряна и не ответит на вопрос, он продолжил:
– Тогда скажи, кому? Кто тебя убил, чтобы ты воскресла и мстила? Тебя ведь столкнули с той злополучной лестницы, верно? А иначе почему ты больше не гуляешь под звёздами? Может, произошло что-то ещё? Что под лентой, которую ты стала носить на голове? Рога? Корона смерти? – человек потянулся рукой, намереваясь оттянуть край или сдвинуть ленту, Фиама отпрянула и вжалась спиной в стену. Гил с большим интересом наблюдал за реакцией полукровки. Фиама смотрела парню в глаза, не зная, что ответить и что вообще делать. Нужно избавиться от него. Сейчас её донимал другой вопрос, её интересовало всё связанное с эмпатией и контролем этого дара.
Гил не отводил взгляда от глаз полукровки и терпеливо ждал ответа. Он пытался припомнить подробности местной легенды о проклятии взгляда Баньши, но так и не смог.
Фиама думала практически о том же. Что делать-то? Что сказать? Интересно, много ли он слышал? И что так уставился? Может он те глупые слухи пришёл проверять? Будто посмотрев мне в глаза будешь проклят на веки вечные?
Чтобы я воскресла и мстила. Зачем ему это знать? Помочь мне хочет? Вряд ли, взгляд у него такой пристальный. Сиэль притворялся добрым, а этот решил пойти обратным путём? Что ж мне так везёт на людей с тараканами? А может сказать? Нет, добром это не кончится.
Рука Гила вновь потянулась к ленте, Фиама хотела юркнуть вбок, но юноша резко ударил другой рукой в стену, перекрыв путь отступления. Дочь ашуры прижала повязку к ушам. Она открыла рот, чтобы сказать хоть что-то в свою защиту, как из двери, ведущей во двор, послышался голос:
– Гил. Гил, ты тут?
Гил обернулся, но от полукровки не отошёл, от чего та замерла в ожидании худшего. Сейчас к ним подойдёт приятель брюнета и вместе они сорвут с Фиамы повязку и увидят срезанные волосы и пятнышко седых волос – опасалась дочь ашуры.
К ним поднялся высокий юноша с тёмно-русыми короткими волосами. Он заметил Гила и направился к нему, однако увидев полукровку, замер. С опаской глядя на дочь ашуры, юноша обратился к Гилу:
– Что ты тут делаешь? Мы тебя обыскались.
– Как будто не знаете, если я пропал меня можно найти в двух местах: в библиотеки либо в кровати, – хмыкнул Гил и отвернулся, вновь приковав Фиаму своим взглядом. – Снова не удалось выпытать у тебя подробности. Неужели Бытие мешает? Ну, ничего, значит, в другой раз. Я вижу, ты тоже завсегдатай библиотеки – ещё встретимся. Наедине, – посулил Гил. Фиама показалось, что последнее слово прозвучало особенно зловеще. Она ничего не ответила, а только провожала отдаляющихся адептов, прислушиваясь к их разговору.
– Что ты хотел узнать у неё? – тихо спрашивал русый парень, вплотную пододвинувшись к Гилу.
– Много чего. Разве тебе не интересно, почему с ней всегда случается что-то интересное? – ответил Гил. Если бы Фиама видела его лицо, она бы заметила лихие искорки, горящие в глазах адепта.
Второй юноша обернулся к полукровке, но, заметив, что она смотрела им вслед, отвернулся и тихо ответил «не знаю». Гил вопросительно на него посмотрел.
Фиама тем временем повернулась к библиотекарю, всё ещё не веря своей удаче. Если бы не русый парень, Гил сдёрнул бы ленту. Дочь ашуры не знала, что случилось бы тогда, и не хотела проверять.
– Странный парень, – задумчиво произнесла Фиама. – Он не боится меня.
– Мне кажется он сам кого хошь запугает, – не удержался Эстариол.
– Возможно. Хэ, – хмыкнула дочь ашуры, – интересное. Такое ли уж интересное со мной случается? По-моему, одна беда за другой.
– Ну, с тобой хоть что-то случается, в отличие от этой массовки, – отмахнулся библиотекарь.
– Почему массовки? – заинтересовали Фиаму слова Эстариола.
– Серые разбалованные мажорчики. Зависть у них. Небось их проблемы заканчиваются выбором аромата мыла, пижончики, – отвернулся юноша в раме. – Терпеть ненавижу чистоплюев.
– Да вроде тот русый простоват, – пожала плечами Фиама. – А этот Гил – жуткий тип. Видел, как он таращился на меня. Брр, – дочь ашуры передёрнулась, изобразив нашествие мурашек на кожу. Эстариол выгнул бровь, скосив глаза на полукровку, на лице его расплылась ехидная улыбка.
– Трали-вали, вы на него запали, – решил поиздеваться над своей подругой юноша.
Фиама одарила библиотекаря тяжёлым взглядом и отвернулась к стеллажу. Эстариол понял, что поддеть полукровку этой темой не удалось, а, чтобы не признавать поражение, сменил тему.
– Возвращаясь к нашим оленям, эмпатия проявляется в магах редко. Кстати кирины и единороги обладают слабым даром эмпатии, прикинь. Кобылка, – не удержался от шутки Эстариол. – Вроде как ещё сирин и серены владеют эмпатией, только они умеют навязывать чувства. Кароч дар сложный, но если подумать – крутой. На гипноз похож, ток воздействие тоньше и сложнее отследить. Правда я не думаю, что ты сможешь так прокачать его, потому останешься соплижуйкой чужих соплей.
– Да уж. На кой чёрт тогда вообще эта способность, – буркнула Фиама. – Лучше бы испепеляющий взгляд.
– Вот чего тебе точно не хватало, – посмеялся Эстариол. – Для тебя толку ноль, но другие готовы платить золотом за способности эмпата. Их невозможно обмануть. Эмпатия – ценный дар, потому что редкий. Если научисся от заданий отбоя не будет, будешь нарасхват.
– Неужели я теперь, правда, так ценна? – нахмурилась Фиама.
– Да! Твою кровь да на чёрном рынке продать – озолотимся, – выдал Эстариол.
– Не говори обо мне, как о химере! – взвизгнула Фиама. – Какая кровь на чёрном рынке, совсем сдурел?! Чистое небо, надеюсь Декан обо мне такого не думает, – схватилась за голову полукровка.
– Не знаю, но исключать тебя ему точно не резон. Такая потеря! – возвестил парень в раме, всплеснув руками. Фиама насторожилась и прислушалась к библиотекарю. – Кто в своём уме, будет исключать эмпата! Да много ли в этой Академии эмпатов? Глаз даю, что ни одного, кроме тебя. Нельзя! Тебя надо учить, а потом рубить бабло, а то мало ли что из тебя вырастит на вольных хлебах. Ну а в худшем случае чёрный рынок. Там с руками оторвут, – кивая своим мыслях заключил Эстариол. – Руки кстати можно отдельно продать, ноги отдельно. Так выгоды больше.
