– Ольга Ивановна Полторак? – спросил мужчина. – Майор Мельник, Заводское РОВД. Нам нужно поговорить.
Она кивнула и попятилась, давая ему пройти.
– А удостоверение у вас есть? – спросила в спину. – Кто вы такой? В чем дело?
– Может, присядем? – предложил майор.
Они уселись в гостиной: майор в кресло, девушка на диван. Сидела чинно, не касаясь спинки, сложив руки на коленях, не сводила с него настороженного взгляда.
Майор обежал взглядом красивую мебель, кружевные гардины…
Это была приятная светлая комната, где во всем чувствовалось присутствие женщины и, увы, отсутствие мужчины. Бежевый с зеленым ковер на полу, белый диван с отделкой из коричневого лакированного дерева, такие же кресла; изящный длинный журнальный столик со странного вида кривой вазой цветного стекла с конфетами. Горка с разноцветным стеклом и на низкой подставке громадный китайский горшок с кустом, обильно цветущим замысловатыми бледно-розовыми цветками.
Майор Мельник не увлекался цветами, и дачи у него не было, но куст ему понравился, и он время от времени поглядывал на него. Девушка ему тоже понравилась, в ее лице было что-то искреннее и простодушное.
– Где вы были вчера вечером? – начал майор.
– Я? А что случилось? – Майор видел, что ей не по себе – визиты полиции, да еще в лице майора Мельника, – ситуация не для слабонервных.
– Отвечайте на вопрос, Ольга Ивановна.
– Вчера я была в гостях у своей подруги Ани Трепаковой, – отчеканила девушка. – А в чем дело?
– Кто еще был в гостях у Анны Трепаковой?
– Да что случилось? Девочки были, я, еще Дина Панайоти, Лена Глыба, Саша Продан и Вера, фамилии не знаю.
– Что за человек ваша подруга?
– Анечка? Нормальный человек. Восемь лет назад была Мисс города, я тоже участвовала, но пролетела. Яник устроил ее в Дом моделей. Была замужем, развелась два года назад. Владик хороший парень, но очень простой, он ее никогда не понимал. У них дочка Милочка, ей скоро четыре. Владик женился, она тоже по компьютерам. Я их встречала, ничего особенного, Анечка против нее красавица. Я ей все время говорила, пусть берет Милочку, он же отец… – Девушка запнулась. Майор смотрел выжидающе. – Анечка ревновала и не хотела, чтобы он виделся с Милочкой…
– Он платил алименты?
– Конечно! Владик хороший человек. Даже сверх платил…
– Чтобы давали ребенка? – догадался майор.
Девушка кивнула.
– Кто такой Яник?
– Яков Ребров, руководитель фонда «Мисс города». Но это неофициальное название, на самом деле он называется «Культурно-историческое наследие». Яник организовывает всякие мероприятия, конкурсы, фестивали. Когда-то он заведовал Домом культуры химиков. Его все в городе знают.
Майор Мельник Якова Реброва не знал; никто из его знакомых девушек участия в конкурсе не принимал. Да и не было у него знакомых девушек.
– В каких отношениях ваша подруга и Ребров? – спросил он.
– Они встречаются. Уже год.
– Он был вчера у вашей подруги?
– Нет, были только девочки.
– Когда вы разошлись?
– В начале первого вызвали такси и разъехались. Соседи пожаловались? У Анечки ужасные соседи. Но мы же ничего! Ну, выпили немного, посмеялись, потанцевали… Да что, наконец, случилось? – воскликнула девушка.
– У вашей подруги были враги? – Майор проигнорировал вопрос девушки.
Он, конечно, мог, как классический следователь из романа, напомнить, что вопросы здесь задает он, но не стал – ему не хотелось ее пугать. Хотя, куда уж больше.
– Враги? – недоуменно переспросила девушка. – Были?! В каком смысле? Аня… что? Умерла? Господи, да скажите наконец, что случилось!
– Ваша подруга сегодня утром была найдена мертвой.
Девушка ахнула. Она смотрела на майора, словно пыталась рассмотреть в его лице некую возможность того, что неправильно поняла его или не расслышала его слов.
– Что значит – была найдена… – растерянно пробормотала она. – Как это? Мы ушли все вместе, Аня заперла дверь. Не понимаю… А как же Милочка?
– Враги? Соперники? Кто мог желать вашей подруге смерти?
– Господи! Никто! О чем вы? Аня красивая, у нее хорошая работа… Конечно, многие ей завидовали. Завистники всегда есть, но чтобы убить? Да и потом… она так высоко залетела, какие там соперницы! Она была лучше всех. – Оля покачала головой. – С Владиком они некрасиво разошлись, он ей угрожал из-за дочки, но это было давно, и Аня уже позволяла ему видеться с Милочкой. Да Владик и мухи не обидит! Может, грабители?
– Не похоже, замок в порядке. Ваша подруга открыла убийце сама.
– Вы думаете, это был знакомый?
– Что за человек Яков Ребров?
– Если вы думаете, что Яник мог… – Она с сомнением покачала головой. – Он, конечно, не особенно приятный тип, часто врет, позер, хвастун, любит женщин… да! Но он безобидный. Аня его очень ревновала. Тем более девушки сами готовы… понимаете?
Майор кивнул.
– Он как-то палец порезал, Аня рассказывала, и закатил истерику, когда она прижгла водкой. Уж скорее его дружок Речицкий, этот способен на все. Все знают! То драки, то разводы. Он спонсирует фонд Яника, а тот знакомит его с девушками. У них старая дружба, еще со школы.
– Адрес Реброва знаете?
– Знаю. Пятницкая, четыре, квартира одиннадцать. Его офис там же, только с улицы, и мраморная плита висит с золотом. А в квартиру вход со двора.
Майор Мельник нахмурился, запоминая, и спросил:
– Возможно, кто-то угрожал вашей подруге? Письма? Посылки? Звонки? Пытался завести знакомство? Преследовал?
– Нет вроде. Аня не говорила. Ну, были какие-то на показах, фотографировали, выкладывали в Фейсбуке, фотошопили себя с ней, но угроз не было. Как всегда, мелкие хулиганы. Были звонки, всякие глупости, вроде «давайте встретимся», «я тебя люблю», «давай поженимся». Иногда писали гадкие комменты, но это, по-моему, больше женщины. Аня всегда смеялась, читала вслух и смеялась. Да и не впустила бы Аня чужого… – Оля закрыла лицо руками и заплакала.
Майор Мельник некоторое время рассматривал плачущую девушку, потом поднялся и пошел в кухню. Пошарил в буфете, нашел чашку, налил воды из-под крана. Принес, протянул.
Она взяла, пригубила. Смотрела на него, словно ожидала каких-то слов, после которых что-то прояснится, от которых станет легче и появится смысл.
Таких слов у майора Мельника не было. Он кашлянул и сказал:
– Чаем не угостите?
Получилось не очень уместно, с какой-то просительной интонацией, ему несвойственной, и еще как будто он использовал в личных целях служебное положение. Но она плакала, а майор, несмотря на жесткость и мрачную физиономию, не выносил вида плачущих женщин.
