Бросив короткий взгляд на бежевые шорты, достигающие в длину середину бедра, я вспомнила о телефоне в боковом кармане. Стоило написать сестре о происходящем, хотя бы кратко. Маму же беспокоить не хотелось. Зная ее, она бы уже разразилась слезами и обзванивала все больницы, морги и родственников в городе…
А вот Лика… Она могла бы помочь. Как-никак, вероятно, он и был ее папиком, оплатившим лечение мамы и купившим сестре путевку в Италию… Я даже его имени не знала — лишь фамилию. А как называла его Анжела? Кажется, только папиком…
«SOS. Я со злющим Барышевым в его машине…», — представила я текст сообщения.
Посмотрев в зеркало, я осознала, что у меня нет шансов достать телефон и напечатать текст незаметно, потому что Демон следил за мной, как за добычей на охоте. Страх разозлить его недвусмысленно намекал, что лучше не делать резких движений. И нерезких тоже…
В скором времени со свистом притормозив около медицинского центра и припарковав машину прямо у входа, мужчина вновь сверкнул на меня гневным взглядом. Я вздрогнула — к такому обращению не привыкнешь, — но вместе с тем почувствовала облегчение, потому что Барышев не солгал. Хотя бы слово сдержал — уже что-то положительное в нем есть.
— Пошли! — бросил он так, словно я была какой-то вещью.
Вздохнув, я выбралась из машины и медленно побрела за ним. Телефон в кармане завибрировал, отчего пришлось осторожно достать его и посмотреть на экран. Звонила мама. Мне необходимо ответить, чтобы она не начала волноваться, ведь я уже должна была сходить в магазин за хлебом и молоком и вернуться. Только вот обстоятельства оказались значительно сильнее…
— Мам?! Ты не волнуйся! Я подругу встретила, заболтались. Скоро буду! — постаралась я её успокоить, прикрывая телефон рукой.
— Мне долго тебя ждать?! — зарычал Барышев, обернувшись.
Я подскочила на месте от неожиданности.
— А! Хорошо! Я уже начала волноваться, что так долго! — Послышался по ту сторону связи расслабленный голос мамы.
— Мам, я тебе потом позвоню! Не волнуйся! — быстро произнесла я и выключила телефон.
Больше демон ничего не говорил, а у меня в душе всё переворачивалось от его пронизывающего взгляда. Мужчина возобновил шаг, и я проследовала за ним, не понимая, зачем нужно было приезжать в клинику. Нервы натягивались как тетива лука. Казалось, еще одно маленькое потрясение, и мозг взорвется от перегрузки.
Поднявшись по ступенькам крыльца, я зашла в уже знакомое место, отталкивающее своей помпезностью. На этот раз вестибюль пустовал, что позволило выдохнуть с облегчением.
— Сергей Александрович у себя? — грозным голосом спросил Барышев у администратора.
Девушка принялась кивать под давлением его свирепого взгляда. Я заметила, что она даже затаила дыхание, и прекрасно понимала ее страдание. У этого мужчины была сильная аура, он мог раздавить ей одной, не используя интонацию и тем более мускулы.
— Пошли! — прикрикнул он на меня, развернувшись.
Я схватила бахилы из диспенсера на стене и засеменила за Демоном. Едва мы дошли до кабинета, он схватил меня за локоть и пальцами другой руки приподнял голову за подбородок. Опешив, я широко раскрыла глаза.
— Будешь делать всё, что скажет врач!
Я вырвала руку и сверкнула на него гневным взглядом в ответ. Он, конечно, может и был крутым мужиком со стальными… нервами… Тем не менее я не собиралась плясать под его дудку. Я была жертвой обстоятельств, не более того.
— Если вы не станете обращаться со мной уважительно!.. — начала я с нотками раздражения в голосе.
Мурашки по телу предательски выдавали волнение.
— Ты мне ещё условия ставить будешь? — ухмыльнулся мужчина. — Быстро надевай бахилы и заходи в кабинет!
— Попросите вежливо! — поджала я губы, заупрямившись.
— Я ещё должен тебя о чём-то просить? Ты воспользовалась моей спермой, чтобы забеременеть, а я должен тебя просить? — закипал мужчина.
Щеки и уши запылали, представив картину во всей красе.
— Я ничем не пользовалась! И беременеть я не планировала! — огрызнулась я, но он снова схватил меня за локоть и буквально запихнул в кабинет, открыв дверь.
Я даже бахилы не успела надеть.
Глава 2. Роберт
Я резко выдохнул, едва сдерживая эмоции. Ярость клокотала в венах, пробираясь до мозга костей, раздирая сознание первобытным желанием крушить всё, что только попадется под руку. Какого чёрта? Меня развели, как самого натурального лоха и при этом пытались требовать вежливости? Ни за что! Сестры-близнецы еще сполна хлебнут дегтя за свою аферу. Я чуть мотнул головой, чтобы развеять эти мысли, теребящие нервную систему, и посмотрел на врача, побледневшего, как полотно.
— Сергей Александрович, я привёл вам свою беременную, — рыкнул я, кивнув на девчонку, потирающую свой локоть.
Она была похожа на Лику как две капли воды, но одновременно казалась совсем иной. Те же мягкие черты лица, карие глаза, прямой нос… Однако лицо не «украшал» яркий макияж, кричащий «возьми меня как можно быстрее». Девчонка вообще сегодня не накрасилась… И оделась она чуть скромнее: светлые шорты и голубой топ. Вкусы в самореализации у сестер явно разнились. Даже тёмные волосы цвета молочного шоколада собраны в небрежный хвост на макушке — лишь несколько прядей обрамляли лицо, — а Лика предпочитала накручивать локоны и носить их свободными, никак не закалывая.
Я снова посмотрел на девчонку, едва достигающую по росту плеча. Во взгляде ее пылала ненависть. Она, недовольная, пыхтела, как ёжик, исподлобья поглядывая на меня.
— Роберт Елисеевич, вы успокойтесь! Может, валерьянки? — спросил Сергей Александрович.
В его тёмные, почти чёрные волосы наверняка ещё добавилось с десяток седых. Губы были плотно сжаты — вероятно, мужчина пытался выдать безмятежность, но на самом деле нервничал не меньше моего. Вряд ли к нему когда-нибудь врывались в кабинет так бесцеремонно.
— К чёрту валерьянку! Осматривайте её поскорее! Берите нужные анализы!
Таким возбуждённым я не был уже давно. Голова гудела от адреналина в крови, пульс клокотал в глотке и ребрах, доставляя небольшой дискомфорт сильными ударами. До сих пор не верилось, что случайность открыла глаза на истину. Череда вопросов туманила рассудок. Что сестры планировали сделать потом? Попытаться ещё снять с меня денег, продав ребёнка? Или чего похуже? Ещё и смотрела эта девка на меня так, словно это я последний злыдень на планете, выставляя себя самой невинностью. Будто бы не знала до этого дня, что ей ввели сперму? Она что — полоумная? Сперму никогда не видела? Пусть щебечет эти сказки на ушко кому-нибудь другому, но не мне.
— Послушайте, я ведь уже проводил осмотр, — принялся оправдываться врач, еще не сообразивший, как его окрутили сестры. — Инсеминация оказалась неудачной. Анжела Владимировна не смогла забеременеть! — как мантру твердил доктор одно и то же.
