— Вы ведь и так поняли, что я одаренный. А значит, понимаете и то, что я являюсь вассалом русского царя. А больше там ничего интересного.
Вообще-то, самая неприкрытая ложь. Александр Третий не стал приводить его к вассальной присяге. Просто принял наслужу в Добровольный флот, как обычного офицера. В том, что государь знал, о нем, Борис ничуть не сомневался. Хотя и не мог понять отчего все так легко.
Но к чему об этом знать посторонним. Пусть уж лучше им будет известна полуправда. Отпустить от себя одаренного не опутав его вассальной клятвой кажется настолько неразумным, что в это попросту никто не поверит. Вот так и получалось, что общепринятые правила и принципы, охраняли Измайлова ничуть не меньше.
— Признаться, я никогда не видел Суть одаренного. Считайте мальчишеское любопытство, — хмыкнув произнес кавторанг.
— Поверьте, она ничем не отличается от обычной. Кстати, а что там с сеньоритой да Мота? — решил сменить тему Борис.
— Крепкая девочка. Продержалась двое суток. Н-но… — контрразведчик развел руками. — Вы оказались правы. Адмирал де Падилья и капитан второго ранга де Фернандеш готовили нам кровавую баню. И да, какая-то ретивая дама, донесшая на предателей сидевших в кафе рядом с ней, не забыла помянуть и вас. Так что, вы были абсолютно правы, когда решили не встречаться с сеньоритой Фелисией. Не будь она предательницей, вас бы непременно схватили.
— Понятно. Надеюсь, вы не собираетесь их разочаровывать?
— О чем это вы?
— Только не говорите, что приказали казнить сеньориту да Мота.
— Разумеется я этого не сделал. Ее предадут показательным суду и казни.
— Надеюсь о случившемся знает немного народу?
— Немного, — склонив голову набок, произнес кавторанг.
— Разумеется я не знаю всех деталей, но мне видится, что ее можно использовать как двойного агента.
— Как кого?
— Шпиона одновременно работающего на обе стороны.
— И одну из сторон при этом обманывает.
— Именно.
— И где гарантия, что обманутыми окажемся не мы?
— Сами решите, как ее мотивировать. Но если это у вас получится, то тогда не де Падилья заманит в ловушку де Кастро, а совсем даже наоборот. Я не знаю в чем там суть разработанной вами операции. Но я непременно постарался бы использовать шпиона противной стороны в своих целях.
— Я подумаю над вашими словами.
Борис провожал контрразведчика задумчивым взглядом. Ему очень хотелось надеяться, что он не совершил серьезную ошибку. Никаких сомнений, что именно его слова подтолкнули кавторанга в нуном направлении. И как следствие изменили судьбу девушки, даровав ей шанс на спасение.
Нет, в нем вовсе не проснулась жалость. Просто заговорил самый обычный прагматизм. Ему будет выгодно, если весы качнутся в сторону республиканцев. Несмотря на одержанную победу их положение все еще шатко. А инициатива остается на стороне противника. Нужен еще один удар. Причем не жалящий, после которого эскадра оттянется обратно на Кастро, а наступательный.
Президент-адмирал это так же понимает, а потому решил захватить остров Белен. После чего, используя опорную базу, будет куда проще взять под контроль весь архипелаг. Он решил опереться на местные силы. Но его переиграли. Сидение в своей вотчине, это верный путь к поражению. Борису же нравилось получать дивиденды.
Что же до да Мота, то уж как-нибудь разберется с этой взбалмошной особой. Не в этот раз, так в следующий. А там глядишь она и сама успокоится. Разумеется, если не станет винить в своих несчастьях его. А подобного ожидать вполне возможно.
Может попросить кавторанга подкинуть ей информацию, что это именно Измайлов указал на возможность использования ее как двойного агента? Н-да. Вообще-то, в ее случае можно получить и прямо противоположный эффект. Она ведь может посчитать, что ее заставили поступиться честью. Так-то она изначально работала на имперцев. А участием в шпионских играх местное дворянство не удивить. Да та же его приемная мать Москаленко в молодые годы занималась этим. И не особо это скрывает.
Ну что же. Будет время, будет пища. А пока. Он заинтересован в продолжении войны. Значит, так тому и быть.
Глава 20 Москва
Москва порт пяти морей. Н-да. В этом мире подобное высказывание имеет право на существование без оговорок. Так уж вышло, что весьма обширный Московский архипелаг и впрямь омывает пять морей, отделяющих его от других. Так что, ни дать ни взять, а в самую тютельку.
Город впечатляет. На возвышении виден древний кремль, с башнями и зубцами в виде ласточкина хвоста. Но главное даже не это. Борис рассмотрел Спасскую башню, которая к слову именно так и называется. И куранты на месте, как и положено отбивают часы.
Правда, видно это только издали. А как только подошли к молу, выдающемуся в море, и отделяющему гавань, так и кремль скрылся за другими зданиями. Нет, так-то он господствует над городом. Царским указом запрещено поднимать здания выше определенной высоты. Но чтобы наблюдать его нужно забраться на какую-нибудь крышу.
Хм. Интересно, а что царь батюшка станет делать когда начнут как грибы расти небоскребы? Загонит их на окраину к самому морю, чтобы у них была фора? Или начнет строить новую деловую столицу за пределами старой. Так, типа и Москва и не Москва.
Впрочем, не больно-то и интересно. А вот что действительно волнует, так это за каким таким лядом его сюда вызвали. Угу. не своей волей он тут. Признаться у него ни разу не возникло желания отправиться сюда даже в тур-поездку. О том, чтобы перебираться на жительство и вовсе речи нет. Так что, если бы… Ну ладно. Приглашение. Только, что это меняет?
— Ну и как тебе столица, Боря? — огладив подбородок, по обыкновению покрытый седой щетиной, поинтересовался Рыченков.
— Честно говоря, в Яковенсковской и Голубцкой гаванях куда чище.
— Ну, а чего ты хотел. Это же столица. Тут населения целый миллион. Вся эта толпа гадит, мочится, мусорит и сбрасывает в канализацию, которая выносит нечистоты прямо в море.
— Неужели они канализацию вывели в гавань?
— Может и не вывели, — набивая трубку, пожал плечами Дорофей Тарасович, — Но ты посмотри сколько тут всевозможных судов. А их экипажи тоже гадят.
— Вижу. Впечатляет. А как подумаю, что это только один из пяти портов, так масштабы в моем воображении и вовсе зашкаливают.
И было отчего. Размеры гавани, инфраструктура порта и количество судов поражали воображение. Порядка полусотни крупнотоннажных торговцев. Еще больше трудяг поменьше, не дотягивающих по водоизмещению до тысячи. Яхты, катера, шлюпки, ялики. Под парусами, под парами и на веслах. Кто во что горазд.
И при этом вроде как никакой неразберихи. Впрочем, причина скорее всего в том, что на мостике сейчас находится лоцман. А у себя дома всегда катаются не столько по правилам, сколько по традиции. Борис всегда терялся когда приезжал в незнакомый город. Потому что правила они вроде как есть, но придерживаются их далеко не всегда.
