– Знамена Упуата, – поделился догадкой Мал.
– Неудивительно, что со стороны волчьей горы наступает отряд под знаменами именно Упуата, а не кого-нибудь еще. Но почему он так ничтожен? Их шествие больше похоже на увеселительную прогулку, чем на приготовление к взятию самого большого города в Египте. Разве что лик Упуата оживет и своим рыком обратит в бегство нибурских воинов?!
– Полагаю, это всего лишь часть вражеской армии…
– Неизвестно откуда свалившейся на нашу голову, – закончил за Мала Родригес.
Он принял у Мала увеличительные стекла и передал ближайшему лучнику, наказав запомнить увиденное:
– Лук и стрелы отдай господину Малу. Возвращайся в башню Аиста, скажи дону Мигелю, что туман скрывает приближение врага. Возможно, мы встретили лишь один из неприятельских отрядов. Мы вступим с ним в бой и испытаем его силу.
Со стороны городских стен донеслось лязганье железа, удары камней о камни и воинственные вопли. Башни подкатились к нибурским разведчикам на расстояние выстрела. По команде Родригеса воины выпустили стрелы в сторону серых. Те скрылись внутри башен и уже оттуда начали густо обстреливать испанцев. Родригес приказал отступить, рассчитывая заманить врага в лес, где можно было укрыться за деревьями. Но ожидания испанца были обмануты. Отряд смог без потерь пересечь границу леса, но стволы растущих в нем деревьев рассыпались прямо на глазах. Мал еще раз вспомнил о Лесном воине: тот был где-то рядом.
Серые покинули башни и пустились в погоню за нибурцами. Каждый из лучников Родригеса успел сделать не меньше трех выстрелов. Сообща они сократили число преследователей на четверть. Настало время ближнего боя, и Мал вынул меч Рамзеса из ножен. Тот принял форму длинного клинка с широким лезвием. Принц взялся за рукоять меча двумя руками, оставив щит висеть на перевязи за спиной поверх плаща хашшишина, и отбил удар подлетевшего к нему солдата. Не прерывая движения, он отрубил нападавшему кисть руки, удерживающей меч. Солдат взвыл от боли, но его мучения длились недолго – он замолк, пронзенный одним из клинков Верна.
Сражение началось. В воздухе запахло кровью, предсмертные вопли смешались с хрустом человеческих костей, разрезаемых стальными лезвиями. Воины Родригеса умело сдерживали натиск атакующих. Серые наступали, сбившись в кучу и мешая друг другу. Получая смертельные удары, они падали под ноги, становясь очередным препятствием на пути соратникам. Когда силы серых истощились, и натиск ослабел, Мал увидел еще один отряд, приближающийся с другой стороны. Им предводительствовал Лесной воин в облике призрака. Он вел в бой существа, облаченные в кожаные доспехи, вооруженные копьями и цепами. Лица солдат были покрыты сплошной кровоточащей язвой, в нижней части которой иногда приоткрывалась щель, и из нее вырывался крик нестерпимой боли и бешеной ярости. Лесной воин появлялся то в центре, то на одном из флангов. Призрак, нисколько не жалея своих солдат, впитывал остатки их жизненной силы, и те падали как подкошенные, так и не узнав, зачем он привел их под нибурские стены.
Путь к подземному ходу был отрезан. Едва покончив с отрядом осадной башни, испанцы вступили в схватку с безликими. Те тяжело наступали на них, выставив вперед копья и закрыв тела длинными узкими щитами. Сам Лесной воин занял положение позади. Мал первым, без особого труда увернувшись от наконечников копий, сблизился с нападающими и рассек тело одного из них на две половины. Второго уложил Родригес, перешибив ему мечом хребет. Следующей жертвой стал солдат, напоровшийся на клинок Верна. Морквард снес голову секирой четвертому. Безликие шли вперед, неуклюже пытаясь защитить свою исполненную страданий жизнь, и падали от мечей ловких воинов противника. Мал ждал, что Лесной воин вмешается, выступит на их стороне и прекратит бой, но тот продолжал невозмутимо наблюдать за тем, как испанцы один за другим впадали в оцепенение и гибли, пронзенные копьями. Первым пал продолжавший отдавать приказы Родригес. Он отчаянно боролся с навалившемся сном, покрылся язвами и истек кровью. Вслед за ним гибли и другие испанцы, кричавшие в запале битвы. Одного вырвавшегося из тела звука было достаточно, чтобы сделать тело уязвимым для смертоносных чар призрака. Когда в нибурском отряде остались не более двадцати человек, тело Лесного воина уплотнилось, и он обратился в седовласого старца с тяжелой секирой в руках.
– Чего ты хочешь от нас, старик? – выкрикнул Мал.
Лесной воин окинул его равнодушным взглядом и продолжил созерцание битвы. Безликим удалось обойти испанцев с флангов, но кольцо еще не сомкнулось. Остатки отряда Родригеса из последних сил держали строй. И тогда Морквард ринулся вперед в самую гущу окровавленных тел. Он прорубал себе дорогу размашистыми ударами секиры. Мал приказал ему вернуться, но тот не услышал его. Сомнений не было: монгол прорывался к Лесному воину.
– Вперед! – заорал Мал и пошел сквозь толпу за Морквардом.
– Вперед! – перекрикивая шум битвы, отдал приказ Верн, как будто в его распоряжении по-прежнему была дюжина голландцев.
Испанцы последовали за ними. Но безликие не дрогнули. Ядра, снаряженные шипами, рассекали воздух с удвоенной частотой. Вместе с копьями и мечами они преследовали рвущихся сквозь строй воинов в зеленых туниках. Отражая удары, сыпавшиеся со всех сторон, Мал перестал слышать звуки. Он неотрывно следил за монголом и поблескивающим на солнце лезвием секиры, появляющимся то с одной, то с другой стороны. Тишина длилась целую вечность, пока откуда-то издалека до него не донесся знакомый рык. В следующее мгновение солнце над Малом закрыла тень летящего в прыжке леопарда. Зверь на лету сомкнул челюсти на шее солдата, собирающегося нанести удар в спину Малу, и оторвал ему голову. Приземлившись, леопард разметал безликих вокруг себя. После чего принялся добивать их лапами, попутно успевая сжимать челюсти на шеях врагов, сумевших удержаться на ногах. Тысячеглазому удалось рассеять солдат Лесного воина. Те растерянно ожидали своей участи, не двигаясь с места.
– Сомкнуть ряды! Щиты вперед! Упереть копья! – скомандовал Лесной воин. – Ждать.
Солдаты послушно встали рядом друг с другом. Они укрылись за щитами и выставили перед ними копья, воткнув тупой конец древка в землю.
Послышался топот лошадей. Сквозь рассеявшийся туман показались метательные машины, посылающие снаряды в стены и башни города. Городские ворота распахнулись – из них выехал отряд нибурской конницы. Он мчался на помощь. Мал обернулся к леопарду, но зверя уже не было. Морквард, залитый кровью с головы до ног, добивал тех безликих, что замешкались и не успели построиться. Мал приказал ему вернуться. На этот раз монгол послушался. Остатки испанского отряда расступились, пропуская нибурских всадников в красных туниках. Конники по очереди приближались к вражескому строю, метали дротики и разъезжались по сторонам, открывая пространство для бросков тем, кто следовал за ними. Сраженные насмерть безликие падали и разрывали линию обороны. Нибурцы врезались в возникающие бреши и добивали неповоротливых солдат мечами. Позади боевых всадников ехали капитан, Илин и Хуфтор. Каждый вел под уздцы еще одну лошадь. Обратный путь в замок Малу, Моркварду и Верну предстояло совершить верхом.
