– Кому могло прийти в голову жить здесь, всего в нескольких днях пути от великого Нибура?
Мал отпустил леопарда, но тот неожиданно отказался покидать его. Принц удивился, но не возражал. Жители деревни нисколько не удивились зверю. В поселении не оказалось постоялого двора, зато им указали на дом, где принимали гостей. Хуфтор признался, что никогда не останавливался здесь и ни с кем из местных не разговаривал.
– Поразительно, я думал, что в Египте не осталось не известных тебе мест, – сказал Мал. – Может, объяснишь, почему в этой деревне нет ни одной собаки.
– Думаю, они извели их из-за поверья, что дом, где живет собака – пристанище мертвых, и в нем не будет детей. Быть может, они боятся собачьих зубов. Как считают мусульмане, собачий укус лишает возможности попасть в рай.
Гостеприимный дом стоял на окраине и был намного выше и шире всех остальных деревенских строений. Договорившись с хозяевами о плате, они отвели лошадей в просторный загон для скота. Он был почти пуст: там стояли корова с теленком, осел и черный жеребец.
Путники расположились под навесом во дворе, обнесенном связками тростника. Чтобы накормить семью и постояльцев, хозяйка варила похлебку под открытым небом. Двое детей вынесли из дома фрукты, мед и чаши с хмельным напитком. Сквозь дверной проем было видно, как хозяин, сидя в плетеном кресле, мастерил из куска дерева фигуру лошади. Под креслом сидела кошка, а у ног спал гусь, и было несколько странно, что его держали отдельно от прочей домашней птицы. Леопард поначалу сидел рядом, потом осторожно заглянул в дом и тем самым нарушил покой его обитателей. Кошка тут же выгнула спину, вскочила хозяину на колени и зашипела, гусь проснулся, вытянул шею в сторону леопарда, загоготал и захлопал крыльями. Леопард вернулся под навес и лег, положив морду на передние лапы.
– Все кошки и гуси Египта – находятся под защитой бога Амона и его супруги Мут. Они почитаются как священные животные, – пояснил Хуфтор.
– Как же они уживаются вместе? – удивился Мал.
– У кошки есть острые когти, у гуся – мощный клюв: неизвестно, кто бы вышел победителем в драке, так что они предпочитают жить в мире друг с другом.
Хозяйка предложила постояльцам сварившуюся похлебку и принялась кормить птиц. К ее ногам сбежались куры, и до сих пор мирно дремавший леопард поймал зазевавшуюся птицу и перекусил ей горло. Мал пристыдил его.
– Я хочу есть, – произнес леопард, отвечая Малу невинным взглядом.
Хозяйка с ужасом наблюдала за тем, как зверь поедает курицу. Едва она пришла в себя, то потребовала, чтобы пилигримы покинули их дом, пока кто-нибудь еще из обитателей двора не лишился жизни. Мал пообещал втройне платить за всех, кто нечаянно попадет в пасть к леопарду. Щедрая плата за ужин и ночлег нисколько не успокоили хозяйку.
– Вы должны мне пообещать, что он больше никого не тронет, – сказала женщина, пристально глядя в глаза леопарду. Тот тоже смотрел ей в глаза.
– Обещай мне, что ты никого не тронешь, – потребовал Мал.
– Обещаю, – сказал леопард и отвел взгляд.
Хозяйка успокоилась и предложила занять все комнаты в доме, а леопарду любое место во дворе.
– Где будете спать вы и ваша семья?
Хозяйка указала на плоскую крышу дома, где под навесом стояли четыре лежанки: две маленькие и две большие.
Мал и Верн заняли одну комнату из четырех, Хуфтор с Морквардом – другую, Илин и капитан расположились в третьей, на верхнем этаже.
Ночью Мала разбудил Верн. Рядом с ним на земляном полу горела масляная лампа.
– Принц, в доме нет ни хозяйки, ни хозяина, ни их детей.
– Может быть, они куда-нибудь вышли?
– Ворота заперты изнутри.
– Что ж, давай попробуем их найти. Не стоит будить всех остальных.
Они оделись, вооружились мечами и вышли во двор. Верн освещал дорогу масляной лампой. Леопард лежал снаружи, прикрыв глаза.
– Ты не видел, куда делись хозяева дома, – спросил Мал.
– Видел.
– И где же они?
– В конюшне.
Верн высветил лампой ворота конюшни. Они были закрыты изнутри.
– Ты уверен, что там люди? – продолжал спрашивать Мал леопарда.
– Они не люди.
Мал оживился.
– Кто же они?
– Они – лошади.
– Леопард говорит, что хозяева дома вовсе не люди, а лошади, – Мал перевел слова зверя Верну.
– Хорошо, что лошади, а не крокодилы, – сказал Верн, почесывая затылок.
– Славная лошадиная семейка!
– И что будем делать?
– Не будем вторгаться в их прибежище. Подождем, пока они вернут себе прежней облик.
– Что если они больше не станут людьми?
– Станут, – сказал леопард.
– Почему ты уверен в этом? – спросил Мал.
Зверь не ответил. Верн пожал плечами. Мал понял, что он так и не догадывается о его разговоре с леопардом.
– Леопард утверждает, что они скоро станут людьми.
– На рассвете, – уточнил леопард.
– На рассвете, – повторил Мал. В последний раз они так долго разговаривали перед путешествием в Эфф, и ему также приходилось вытягивать из леопарда каждое слово. – Сделаем так: вернемся в дом, и будем посматривать за конюшней. Когда семейство выйдет из ворот, мы покинем их дом.
Ждать пришлось недолго. На рассвете раздался крик осла, потом закричал петух и всё семейство: муж, жена, сын и дочь – вышли из конюшни. В то время, как Верн будил спутников, к Малу подошел хозяин дома.
– Господин, прошу вас, выслушайте меня.
– Говори!
– Кто-то украл одну из ваших лошадей.
– Но как похитители смогли пролезть во двор?
– Они проникли сквозь стену загона…
– Не продолжай, лучше покажи…
Хозяин провел Мала в конюшню. В стене загона стеблями сухого тростника была едва прикрыта огромная дыра. Через нее и увели кобылу Хуфтора.
– Я отдам за нее доброго коня, клянусь…
Хозяин указал на великолепно сложенного черного арабского скакуна без единой белой отметины. У жеребца была длинная шея, гордо посаженная голова, узкая спина, стройные мускулистые ноги и пышный хвост.
– Теперь иди и расскажи о том, что случилось, хозяину кобылы.
Хуфтор молился, преклонив колени на плоской крыше дома. Закончив ритуал, проводник в прекрасном расположении духа спустился вниз и сел за стол. В этот самый момент хозяин дома и сообщил ему о пропаже. Настроение Хуфтора разом переменилось, и он гневно прокричал:
– Проклятый осел, возвестивший дурную весть!
