В коридоре раздался странный хлопок, что-то упало, подобно мешку с картошкой, глухо ударившись об пол. «Сантехник» вскочил с места и, пригнувшись, бросился в угол комнаты. Странный хлопок повторился, и я увидел, как треснула надвое спинка стула и из неё вылетела длинная щепка. «Сантехник» вскинул руку и несколько раз выстрелил куда-то в коридор через открытую дверь, потом рванулся в сторону, прикрываясь столом, перекатился и спрятался за креслом, которое стояло рядом с моим стулом.
– Привет, Прокопенко! ― крикнул кто-то из коридора. Голос показался мне знакомым, но я не узнал его. «Сантехник» сжался где-то за спинкой моего стула. Со стороны двери теперь его прикрывал я, а со стороны окна – широкое кресло. Просунув рядом с моей, привязанной к спинке стула, рукой ствол своего пистолета, «сантехник» выжидательно замер.
– Эй, Прокопенко, слышишь меня? Давай поговорим.
Наверное, я должен был бояться – мой убийца находился у меня за спиной, и ему нужно было всего лишь нажать на курок, чтобы я навеки закрыл глаза. Но почему-то в этот момент я был сосредоточенно спокоен и даже подумал, что наконец-то узнал фамилию «сантехника».
– Прокопенко, бросай оружие и останешься в живых! ― Голос действительно был мне знаком, но я так и не вспомнил, кто это мог быть. ― Не дури, всё кончено. Бартли мёртв…
Прокопенко молчал, но я слышал его тяжёлое дыхание. Ствол пистолета с глушителем дёрнулся пару раз – в проём двери полетели пули… Вдруг раздался звон разбитого окна, в стекле образовалась маленькая дырка, от которой в разные стороны разбежались трещины. Что-то стукнуло в кресло, и Прокопенко, словно его сильно ударили и он не смог удержаться, вывалился из-за стула и упал ничком на пол. Он пытался подняться на колени, но тут же опрокинулся на бок. Из его рта струйкой текла кровь.
В открытую дверь, опасливо оглядываясь и держа в вытянутой руке пистолет Стечкина с глушителем, вошёл Миша, тот самый помощник Сарычева, от которого в своё время мне удалось уйти, сбежав с конспиративной квартиры. Миша осторожно подошёл к хрипящему и плюющемуся кровью Прокопенко, ногой отбросил в сторону его пистолет. «Сантехник», схватившись за живот, корчился от боли и смотрел на Мишу, в испуге вытаращив на него глаза. Раздался ещё один хлопок, Прокопенко дёрнул головой, раскинул руки и безжизненно растянулся на полу. В его лбу появилась чёрная дыра.
– А ты ещё даже жив. ― Миша посмотрел на меня, растянул свои губы в ехидной улыбке и стал медленно поднимать «стечкин», целясь мне в голову.
– Подожди, ― послышался другой голос.
Я отвёл свой взгляд от направленного пистолета. В дверях стоял генерал Пахомов.
– Этот ещё может пригодиться, ― сказал он, с интересом оглядывая меня. ― Развяжи-ка его.
Миша быстро разрезал мои верёвки.
– Э, как они вас отделали, Руслан! ― с нескрываемым злорадством сказал Пахомов. ― Ваше счастье, что мы подоспели вовремя… И скажите спасибо нашему снайперу – чёткая работа.
Пахомов с безразличием переступил через тело Прокопенко, подошёл к столу и взял перстень.
– Слава опять всех обвёл вокруг пальца, ― произнёс он, с любопытством рассматривая кольцо с треснутым зелёным стеклом. ― Фальшивка. А настоящий, значит, у него… ― Пахомов посмотрел на часы. ― Ну, ничего… Через полчаса Полуянов и его дочка будут уже у нас в руках. Они сейчас на Ленинградском вокзале… Не так ли? Видите, мне всё известно.
Я подвигал затёкшими руками и ничего не сказал. Генерал внимательно посмотрел на меня:
– Что же с вами делать?.. ― Секунду Пахомов раздумывал, вероятно, решая мою судьбу, а потом промолвил: ― Ладно, поедете с нами… Миш, отведи его в мою машину.
Миша подтолкнул меня по направлению к выходу, а для надёжности помахал ещё перед моим носом пистолетом.
В коридоре валялся бездыханный Бартли. Он лежал на спине, его страшные, выпуклые стеклянные глаза уставились в потолок; пиджак распахнут, на белой рубашке в районе сердца большое алое пятно крови. «А всё-таки я его пережил», – подумал почему-то я и горько усмехнулся. По квартире, зачищая за собой следы, ходили подручные Бартли. Один из них, с перевязанной рукой, зло взглянул на меня – мой нож всё-таки попал в цель… На мгновение я опешил, обнаружив, что помощники Бартли преспокойно разгуливают по квартире, тогда как их шеф лежит на полу мёртвый. Но изумление через минуту рассеялось. Теперь я понял, почему Пахомов и Миша смогли свободно проникнуть в квартиру и расстрелять Бартли и Прокопенко – боевики Бартли выполняли приказы генерала. Пахомовым было всё предусмотрено. Люди, нанятые в Москве бывшим цэрэушником, были людьми Пахомова изначально или были им перевербованы. И, видимо, наступил тот час, когда Бартли стал просто не нужен.
Мы вышли с Мишей из квартиры и спустились на лифте вниз. Во дворе стояла «волга» с затемнёнными стеклами. Спрятанным в карман куртки пистолетом Миша подтолкнул меня в сторону автомобиля. Вдруг зазвонил его мобильный. Стоя рядом, мне удалось услышать, как раздражённый Пахомов буквально заорал в трубку:
– Их нет на Ленинградском!.. Срочно Кондратьева сюда!
Я рванулся в сторону, но Миша успел схватить меня за рубашку. Я упал на тротуар, за мной полетел и Миша. В этот момент задняя дверца машины открылась, и из неё выскочил… Бурят. Миша схватил меня за шею и, прикрываясь мной как щитом, попытался вытащить из кармана пистолет. Бурят вскинул руку – раздался выстрел. Хватка Миши сразу ослабла, я вырвался и отскочил в сторону. Бурят выстрелил второй раз, Миша дёрнулся и, глупо раскинув руки, распластался на тротуаре.
– В машину! ― крикнул Бурят и толкнул меня к «волге».
Я бросился к открытой дверце машины и уже был готов заскочить в салон, как вдруг заметил, что Бурят стоит на месте и держит левую руку на животе, в правой всё ещё сжимая пистолет. Он с удивлением посмотрел на руку – она вся была в крови, – потерял равновесие, но успел выровняться и сделал неуверенный тяжёлый шаг по направлению к «волге». Но тут его плечи дёрнулись, он выгнул свою грудь и медленно опустился сначала на колени, а потом упал лицом вперёд. Я остановился, окаменев от испуга, потом, опомнившись, рванулся к Буряту и схватил его за руки, пытаясь поднять. Когда я его перевернул, его безжизненные глаза были пусты, а тело обмякло и потяжелело. Он уже не дышал.
– В машину! ― услышал я крик Сарычева из «волги». ― Скорей в машину!
Я выпрямился в полный рост и стоял в тупом параличе, не имея сил отвести свой взгляд от глаз мёртвого Бурята.
– В машину! ― Голос Сарычева прорывался сквозь свинцовую тишину охватившего меня оцепенения.
Я попятился назад. Кто-то схватил меня за руку и дёрнул. Я оглянулся, увидел Сарычева, сидевшего на заднем сидении «волги» и тащившего меня в машину за руку, и в этот момент что-то обожгло мою грудь. Я буквально ввалился в машину, увлекаемый Сарычевым. Пуля выбила стекло дверцы, которое рассыпалось, разбросав осколки в разные стороны. «Волга» рванула с места, но я уже сидел в автомобиле и через разбитое стекло дверцы видел, как из подъезда выбегали люди Пахомова.
