Храмовников обвинили на церковном суде в страшных грехах: отречении от Иисуса Христа путём оскорбления Креста, содомии, поклонении идолам и отказу в причащении телом Господним. Основой этих неправдоподобных обвинений стали показания одного бывшего рыцаря-тамплиера, осуждённого за уголовные преступления. По его словам, каждый новый член организации во время ритуала вступления в ряды ордена должен был плюнуть на распятие и поцеловать в копчик Магистра. Этот же человек утверждал, что в ордене существовал тайный культ поклонения странному идолу, который не имел определённого названия, но вошёл в историю процесса под именем Бафомет (скорее всего, трансформированное имя Магомета). Слухи приписывали этому идолу образ нечеловеческой демонической головы. Все обвинения были сколь гнусны, столь и нелепы, не имели никаких подтверждений, кроме признательных показаний, выбитых из несчастных под пытками. Но расчёт был верен – чем более нелепа ложь, тем охотнее в неё верят.
И хотя процесс по делу тамплиеров проходил с разной степенью успеха на протяжении семи лет, трагический финал его был предрешён. Великий Магистр Жак де Моле и командор Нормандии Годфруа де Шарне были сожжены на костре как нераскаявшиеся еретики 18 марта 1314 года. Орден был разгромлен и больше никогда уже не восстановился… Ну вот, молодые люди, история интересующего нас объекта вкратце.
Всё время, пока Андреев рассказывал нам историю ордена Храма, мы внимательно его слушали. И уже после того, как старый академик, откинувшись в кресле, замолчал, с интересом оглядывая нас, я спросил его:
– И всё-таки, Василий Алексеевич, чем же был обусловлен печальный конец ордена? Почему Филипп Красивый пошёл на этот беспрецедентный процесс над воинами-монахами? Неужели все те обвинения, которые были выдвинуты в адрес ордена, имели под собой какие-то основания?
Андреев, не раздумывая, бросил всего только одно слово:
– Деньги. – Академик на минуту замолчал и потом добавил: – Филиппу Красивому нужны были деньги. Конфискованное имущество ордена попало в руки королевских управляющих, и тем самым король решил свои финансовые проблемы. Это была не первая операция Филиппа подобного рода. До этого он похожим образом расправился с ломбардскими банкирами и парижскими евреями. Вся эта история имеет абсолютно банальное и единственно верное объяснение. Власти нужны были деньги, и они инициировали суд над лже-еретиками, чтобы захватить имущество богатого ордена. Понимаете, орден Храма со своими идеями освобождения Святой земли оказался в прошлом. Наступили другие, прагматичные времена, главными героями которых стали такие беспринципные люди, как Гийом де Ногаре и Филипп Красивый.
Андреев достал откуда-то из стола трубку, набил её табаком и, не торопясь, закурил. По комнате быстро распространился приятный табачный аромат с оттенком вишни и ванили. Глядя, с каким удовольствием академик раскуривает трубку, я размышлял о перспективах нашего проекта. Рассказ Андреева я с интересом выслушал, но то, что тот рассказал, а скорее, его исследовательская позиция мало вдохновили меня. Я, безусловно, верил Андрееву и в чём-то был абсолютно согласен с ним – причину любой исторической трагедии надо связывать с вопросом власти, как политической, так и финансовой. Но где же здесь загадка? Где тайна? Где вопросы, на которые сложно ответить? Кубарев, оценив нашу позицию, скорее всего, грустно покивает и скажет нам, что эта тема зрителю будет не интересна. Очевидная историческая истина не вызывает интереса уже тем, что она очевидна, подозрительно очевидна… и может вообще не являться истиной.
Я вспомнил прочитанную не далее как вчера книгу, автором которой был тот же самый академик Андреев, который сидит сейчас передо мной и рассказывает абсолютно типичную версию истории тамплиеров. Как сильно отличалась позиция автора книги от озвученной только что позиции академика. Наверное, время вносит свои существенные коррективы в то, что мы думаем, и то, как мы смотрим на вещи. Когда я подумал об этом, во мне вдруг проснулся маленький бунтовщик, дух противоречия которого заставил меня вступить в дискуссию.
– Но неужели все факты истории ордена можно абсолютно точно и однозначно объяснить? – начал я рассуждать вслух, обратив на себя внимание дымящего трубкой Андреева. – Ведь существовали же моменты в исторической жизни ордена, которые допускают, по крайней мере, несколько толкований. Начнем с самого рождения ордена. Почему девять благородных и богатых шампанских рыцарей покинули свою родину, свои семьи и организовали на Святой земле достаточно узкое сообщество воинов-монахов? Неужели борьба с неверными и охрана дорог были единственными их целями? Сложно представить, что эта горстка людей могла обеспечить безопасность паломников в предместьях Иерусалима. Более того, очень сложно объяснить тот факт, что на протяжении девяти лет состав маленького ордена оставался практически неизменным. Их оставалось девять человек. Как мог столь малочисленный отряд выполнять те задачи, о которых он торжественно объявил? Те же девять лет практически никто из хронистов не упоминает об ордене Храма и его рыцарях, хотя те живут во дворце самого Иерусалимского короля Балдуина II, бывшей мечети Аль-Акса, стоявшей на месте легендарного Храма Соломона. Более того, некоторое время спустя король меняет резиденцию, переезжая в Башню Давида и оставляя свой дворец тамплиерам. Откуда такая благосклонность к маленькому отряду крестоносцев? Может быть, они выполняли какую-то более важную миссию на Святой земле, чем просто охрана дорог?
Андреев улыбнулся, своим снисходительно-благосклонным видом показывая, что всё, что я говорил, ему приходилось слышать уже не раз, и сейчас дилетант от истории в очередной раз пытается ступить на неблагодарную и зыбкую почву догадок и домыслов, которые очень далеки от исторической истины.
– Чрезвычайно похвально, молодой человек, что вы так эрудированы, но всё, что вы рассказали, не имеет никаких подтверждений. В ранние годы своего существования орден не имел установленной структуры и организации. Цели и задачи его были оформлены только после утверждения Устава в 1128 году. Именно тогда он получил особые преференции от папы, именно тогда начался серьёзный приток новых членов, и именно тогда орден стал обретать черты реальной военной организации. До того момента мы можем говорить о группе единомышленников, которые, скорее всего, были организаторами, а не исполнителями духовной воли многих. Да, миссия у них была, но это была вполне реальная миссия пропаганды и подготовки рождения нового военно-монашеского ордена. Эту миссию они выполнили успешно.
– А как вы относитесь к утверждению, что сюзерен первых рыцарей Храма, граф Шампанский, специально направил их на Ближний Восток с особым заданием?
Андреев окинул меня своим взглядом и повёл шеей, как будто ему внезапно стал тесен воротник рубашки. Я понял, что своим видом он хочет показать лёгкое раздражение моим стремлением в отстаивании околоисторических легенд.
– Этот миф вообще не имеет ничего общего с реальностью. Во-первых, не все рыцари были шампанскими дворянами, а во-вторых, самого графа Гуго Шампанского не было среди основателей ордена – он вступил в орден много позже под воздействием проповеди благородных религиозных идей тамплиеров.
