Я встал, прошёлся по комнате и остановился около книжного шкафа. Случайно мой взгляд упал на стул, стоявший в углу. На нём, слегка прикрытый каким-то журналом, лежал экземпляр «Рыцарей Храма». Я взял его и раскрыл на первой странице. На ней уже знакомым мне почерком Полуянова было выведено: «Моему дяде и учителю. Спасибо за вновь открытый мир». С книгой в руках я лёг на диван и погрузился в чтение. Бессонница не отпускала. Так, держа в руках книгу Полуянова и вновь перечитывая уже известные мне строчки, я встретил рассвет.
Глава 14
Утром в кабинет заглянул Ракицкий. Он сразу обратил внимание на лежащую на тумбочке около дивана книгу, но ничего не сказал по этому поводу.
– Руслан, вы хоть спали немного? ― участливо спросил он, увидев мои красные от бессонной ночи глаза.
Я устало кивнул. Заботливый профессор приготовил мне на завтрак тосты и сварил крепкого чёрного кофе.
– Пересидите некоторое время у меня, ― предложил Ракицкий. ― Всё это должно скоро закончиться. Полуянов исчезнет так же внезапно, как и появился, и унесёт с собой всю эту опасную и бестолковую сумятицу.
– Я должен встретиться с ним прежде этого.
– Вы уверены?
– Мне необходимо найти Карину.
– Понимаю, понимаю. ― Ракицкий печально опустил голову. ― Если бы я мог увидеть Славу и поговорить с ним! Я убедил бы его оставить свои бесплодные и опасные поиски и не отравлять жизнь невинным людям… Его фантазии зашли слишком далеко…слишком далеко… Что вы собираетесь делать?
– Мне надо увидеться с одним человеком, ― ответил я, не желая раскрывать свои планы. Ночью, ещё раз раздумывая над своим положением, я всё-таки решил навестить Софью Петровну, хотя и понимал, что это наверняка грозит мне опасностью.
– Ну, Бог вам в помощь, ― промолвил профессор. – Надеюсь, вы знаете, что делаете.
Когда я вышел из подъезда, то не успел сделать и нескольких шагов. Со скамейки, стоявшей во дворе, поднялся человек и преградил мне дорогу. Я сразу узнал его. Это был уже знакомый мне лжесантехник, отобравший у меня в памятный день записную книжку. Хорошо запомнившаяся наглая ухмылка и хитрый взгляд светлых глаз. Где-то сзади материализовалась ещё одна странная фигура, а справа – третья. Незнакомые люди аккуратно обступили меня, отрезав все пути отступления.
– Доброе утро, ― неторопливо, растягивая слова, сказал «сантехник» и улыбнулся.
Я огляделся, стараясь оценить обстановку.
– Не глупите, ― предупредил мой порыв старый знакомый. ― Вам ничего не грозит. С вами хотят просто поговорить.
И «сантехник» взглядом показал мне на дальнюю скамейку, стоявшую в глубине двора. На ней сидел незнакомец. В вежливом и чутком сопровождении обступивших меня людей я не спеша подошёл к нему. Незнакомец встал и протянул мне руку для приветствия.
– Здравствуйте, Руслан. Вот мы с вами и встретились, ― сказал он вполне дружелюбно и широко улыбнулся.
Незнакомец, на удивление, имел весьма благожелательный и миролюбивый вид. Слегка полноватый, невысокий мужчина среднего возраста был одет в демократичные джинсы и лёгкий джемпер. Если бы не обстоятельства, то, встреть такого человека на улице, я даже не обратил бы на него особого внимания. Лысая голова и спрятанный за линзами дорогих позолоченных очков нарочито расслабленно-безучастный взгляд. Обеспеченный столичный житель на прогулке. Для типичности картины не хватало только собаки, столь любимого москвичами животного.
– Меня зовут Джордж Бартли, ― неожиданно представился незнакомец и по-американски широко улыбнулся. ― Давайте присядем.
Мы сели.
– Вы удивительно хорошо говорите по-русски для обладателя такого имени и такой фамилии, ― заметил я.
Бартли улыбнулся.
– Это совсем не удивительно. Я русский, ― сказал он и тут же спросил: ― Вы не удивлены нашему появлению?
– В принципе я был готов к этому.
– Как хорошо, что мы друг друга понимаем. ― Бартли посмотрел на меня, прищурившись на яркое утреннее солнце. ― Не надо ходить вокруг да около, и всё предельно открыто.
– Можно сначала задать небольшой вопрос? ― Я ещё раз огляделся, наблюдая, как вокруг нашей скамейки красноречиво прогуливались мой знакомый «сантехник» и крепкие молодые люди.
– Пожалуйста.
– Как вы меня нашли?
– Это было не так уж сложно… ― Бартли поморщился. ― Но зачем вам вникать в эти технические детали? От нас достаточно сложно скрыться.
– А почему вы не взяли меня в квартире Ракицкого?
– Зачем же беспокоить пожилого человека.
– Вы знали, когда я появлюсь на улице?
На круглом лице Бартли опять появилась улыбка:
– Если вы в чём-то подозреваете своего научного руководителя, то скажу вам правду – он тут ни при чём.
– Кто вы?
– Скажем так – одна из заинтересованных сторон известного вам дела.
– Весьма туманно, ― сказал я. ― Вы работаете на иностранную спецслужбу?
– Вы задаёте так много вопросов. ― Бартли усмехнулся. ― Такое впечатление, что вы хотели найти нас, а не мы вас. Давайте лучше перейдём к делу.
– Извольте.
– У меня к вам всего два вопроса. Первый: где Полуянов? Второй: где письмо Ногаре?
Я попытался изобразить удивление на лице. Наверное, у меня это очень плохо получилось.
– Только не надо играть в изумление, ― сразу оценил мои слабые актёрские способности Бартли, характерно скривившись. ― Не стоит нам говорить о том, что вы не знаете, кто такой Полуянов и то, что никогда не видели письмо Ногаре. Мы знаем о вас практически всё, и нам нужна только правда. Итак, вы отвечаете на наши вопросы, и мы расстаёмся навсегда.
Я заметил, как «сантехник», стоявший недалеко от скамейки спиной ко мне, повернул свою голову вполоборота. Бартли внимательно наблюдал за мной, молчаливо ожидая ответа.
– Я знаю, кто такой Полуянов. Я видел и читал письмо Ногаре… Но, к сожалению или счастью, я ничего не знаю о местонахождении ни Полуянова, ни письма, ― ответил я.
Бартли огорчённо покачал головой и хлопнул себя по колену.
– Ну, что ж, ваша позиция понятна, ― сказал он и поднялся со скамейки. ― Поговорим об этом позже и в другом месте.
Мягкой, неторопливой походкой Бартли направился к появившемуся около подъезда «мерседесу» и скрылся в его салоне на заднем сидении. Когда машина уехала, на её месте возник серый «фольксваген» с синими номерами.
– Нам пора, ― сказал подошедший ко мне «сантехник» и движением головы показал на автомобиль.
