— Мне нужны не оправдания, командир, а результаты, — прошипела графиня.
— Мы продолжаем поиски. Как только что-нибудь обнаружится, тотчас же сообщим.
— Прекрасно, — буркнула графиня. — Что вы хотели мне показать?
Она взглянула на сломанную дверь склада номер девять.
— Несколько моих людей исследовали подвал, и оттуда как будто ничего не пропало, — объяснил Фаланга Первый. — Но странно вовсе не это.
— О чем вы?
Судя по данным всех систем, кто-то выбирался из помещения склада наружу. Но предварительного проникновения внутрь склада не зарегистрировано.
— То есть кто-то все время был внутри? — недоверчиво переспросила графиня.
— Похоже на то. Причем кто-то настолько сильный, что сумел сломать дверь.
— Это невозможно, — хмыкнула графиня, изучая прочную дверь.
— Допустим, но тем не менее это было сделано, — усталым голосом ответил Фаланга Первый.
— Значит, в Академию проник неопознанный агент, — сердито проговорила графиня. — Этого нам еще не хватало.
— Сперва и я так подумал, — Фаланга Первый снова бросил взгляд на двери склада, — но мои люди в поисках мисс Леон перевернули здесь все сверху донизу. Если бы здесь находился неавторизованный агент, мы бы нашли его. Кто бы это ни был, думаю, выбравшись со склада, он поспешил покинуть остров. К сожалению, без журнала безопасности УДАВа мы не можем точно сказать, так ли было дело.
Графиня подумала, что отключение искусственного разума все же было ошибкой.
— Мне необходимо ваше разрешение, чтобы привести сюда профессора и выяснить, что хранилось на складе. Если кто-то и знает об этом, то только он.
— Хорошо, — согласилась графиня, — а если он откажется сотрудничать, пригрозите, что я разберусь с ним лично. Понятно?
— Да, мэм, — кивнул Фаланга Первый.
— Мне нужны ответы, командир, пока мы полностью не потеряли контроль над Академией.
* * *
Франц нервно вышагивал взад и вперед по комнате, которую они делили с Найджелом. Вообще-то комната была достаточно просторной, но сейчас, когда появился третий обитатель, казалось, что она стала гораздо меньше.
— Ты не мог бы остановиться? — жалобно попросил Найджел. — Это действует мне на нервы.
— Просто ты сам нервный, — ответил Франц. — Но у нас всех есть повод нервничать.
Он посмотрел на комок белого меха, свернувшийся на кровати Найджела, и нахмурился.
— Люди из АТОМа обыскали всю школу. Думаю, скоро они начнут обыскивать комнаты, и что нам тогда делать?
— Вот когда начнут обыскивать, тогда и подумаем, что делать, — заверил Найджел — А сейчас надо просто сидеть и ждать, пока она проснется.
Мисс Леон уснула сразу же, как только ее принесли в комнату. Найджел считал, что лучше было бы поместить ее в лазарет, но было совершенно ясно, что там ее легко сможет отыскать команда Фаланги, и тогда всем им придется плохо. Он не знал, какое наказание им может грозить, но не сомневался, что расправа последует незамедлительно и будет жестокой.
— Знаешь, мы и так в списке любимчиков графини на одном из последних мест, — нервно ответил Франц. — Будет только хуже.
Постоянные жалобы Франца уже давно надоели, но Найджел признавал, что, по существу, его товарищ абсолютно прав. Сыграв не последнюю роль в срыве планов Сайфера и графини по захвату Академии, оба чувствовали себя героями. Теперь же прежние заслуги грозили большой опасностью, и приятели ощущали себя большой ходячей мишенью. Не раз за последние несколько дней они желали, чтобы Отто с друзьями находился здесь. Он бы знал, как поступить.
— Мистер Аргентблум прав. Вы оба рискуете, помогая мне. Я должна идти, — внезапно произнесла кошка.
Мальчики подпрыгнули от неожиданности.
— Мисс Леон, вы проснулись! — взволнованно воскликнул Найджел. — Как вы себя чувствуете?
— Все болит, но я жива — спасибо вам обоим за это, — сказала она, медленно поднялась на кровати и потянулась.
Ожог на спине болел, но мисс Леон радовалась тому, что выжила — рефлексы спасли ее от самого худшего, когда во время отключения УДАВа в нее попала электрическая дуга. Мисс Леон прошла по кровати и спрыгнула на пол, но даже это небольшое движение вызвало у нее сильный приступ боли.
— Ваша рана слишком тяжела, — мягко сказал Найджел. — Вам нельзя идти. Они переворачивают Академию вверх дном, и не пройдет и пяти минут, как вас поймают.
— Может быть, — ответила мисс Леон, и даже в ее синтезированном приборами голосе слышалась боль. — Но Франц прав. Совсем скоро они разблокируют жилые отсеки и начнут обыскивать комнаты. Поэтому я ухожу. Ради нас всех я не могу больше здесь оставаться.
— Но что же нам делать? — спросил Найджел.
— Я должна поговорить с профессором Пайком или полковником Франциско, — сказала кошка, подумав минуту. — Нам надо многое обсудить. Но я не знаю, как с ними увидеться.
— Мы можем отнести вас, — спокойно ответил Найджел.
— Мы? — удивился Франц.
— Да, мы, — твердо сказал Найджел. — Чтобы не привлекать внимания, надо вести себя как обычно.
— Не знаю, — с сомнением проговорила мисс Леон. — Я не могу позволить вам так рисковать.
— Мы все равно в опасности, — ответил Найджел. — Вы не можете идти сама, а если вас найдут здесь, у нас будут очень большие неприятности.
Мисс Леон несколько секунд внимательно изучала лицо мальчика.
— Хорошо, но обещайте, что не будете рисковать понапрасну. Если вас остановят, сразу же отдайте меня. Я скажу графине, что заставила вас помогать. Вы все поняли?
— Отлично поняли, — ответил Найджел, стараясь оставаться невозмутимым. — Идемте. Если кто-нибудь спросит — нам надо в библиотеку.
Найджел взял со стола пустой рюкзак, открыл его и положил перед мисс Леон. Она подошла, заглянула внутрь, потом неохотно залезла.
— Как неудобно! — фыркнула она. Найджел застегнул молнию.
* * *
— К вам посетитель, профессор, — сообщил охранник Фаланги, постучав жезлом по решетке тюремной камеры.
Профессор неохотно открыл глаза и сел на холодной стальной скамье, которая служила ему постелью.
— Две минуты, — предупредил охранник полковника Франциско, жестом приглашая его подойти к камере.
Полковник коротко кивнул, и охранник вернулся к экрану наблюдения в другом конце помещения.
— Как они с вами обращаются? — спросил полковник.
Профессор с трудом поднялся и подошел к решетчатой стене.
— Я бы предпочел находиться у себя в лаборатории, — криво усмехнулся он.
