– Я расскажу тебе все, что захочешь. Мы же друзья.
– В таком случае, приглашаю тебя на обед! – рассмеялась она и поспешила забрать корзинку с ягодами. – Идем, тут недалеко!
Жули бодро зашлепала босыми ногами вперед. Она принялась напевать уже другую песню, более веселую. Она казалась такой счастливой и беззаботной, такой чистой и доброй, какой и должна была быть. Такой Бхетран ее запомнил, хоть Жули и была ребенком.
Бхетран брел за ней следом, словно бледная тень. Он совсем не гордился своим поступком, но пытался убедить себя, что поступил как можно лучше для Жули. Фактически, он сделал ее пленницей Таш-Кеме, лишив возможности воздействовать на купол. Жули просто-напросто не знала, кто она и что может. Бхетран стер ее память начисто, избавив ее не только от мести, но и от разрушительного влияния Разлома на разум. Конечно, не все последствия выходки Инсания удалось свести на нет. Но, по крайней мере, Жули о них ничего не помнила. Как и не помнила о своих злодеяниях. Как и не помнила самого Бхетрана.
Никто из ныне живущих не знал о том, что Бхетран сохранил Жули жизнь. Все уверены, что дракон самолично казнил ее, навсегда оставив в Каменном городе. Впрочем, так и есть. Бхетран убил старую Жули. Если Братство узнает об этом, ему не поздоровится. Но пока Жули находится под куполом, ни ей, ни Бхетрану ничего не грозит.
Дракон не раз винил себя за то, что промедлил и не сделал этого раньше. Но он попросту не мог поднять на нее руку, несмотря на все, что она натворила. Бхетран любил ее и не мог допустить, чтобы с Жули что-то случилось. Не для того он спас ее из Таш-Кеме полторы тысячи лет назад. Не для того выхаживал в Облачной Твердыне. Не для того дал ей уйти во время войны в Киуте, что обернулось для него крупной ссорой с Белой Птицей. Не для того водил Карателей по ложному следу. Не для того взял на себя поиски принца Имо, чтобы никто другой не смог на нее выйти.
Бхетран пожертвовал слишком многим для Жули, чтобы потерять ее снова. И пусть она его совсем не помнила, он все равно будет ее любить и защищать. Жули – то последнее, что осталось у Бхетрана. То, что не смог забрать Разлом, но смог отравить.
– Ты идешь? – смеялась Жули. Она заметила, что Бхетран отстал.
Бхетран поднял на нее взгляд и грустно улыбнулся.
– Прости, дочка…
