Последствия инсульта бывают самыми разными. Одни люди полностью реабилитируются, другие остаются частично парализованными, теряют способность разговаривать или же их личность подвергается кардинальным изменениям. В некоторых случаях когнитивная терапия и физиотерапия могут полностью восстановить функции организма, но мы до сих пор не знаем, кто из пациентов выздоровеет, а кто нет. Генетика, жизнестойкость, целеустремленность и факторы окружающей среды – все это играет роль, но мы до сих пор не выяснили, как это происходит и почему.
НЕЙРОПЛАСТИЧНОСТЬ НА ПРОТЯЖЕНИИ ЖИЗНИ
Десятилетиями врачи и ученые исходили из предположения, что наш мозг состоит из конечного числа клеток, каждая из которых выполняет свою работу, а после достижения мозгом стадии зрелости мы теряем эти клетки одну за другой, пока не впадем в детство
[152]. В основном мы верили в эту гипотезу, хоть и были подозрения, что дело обстоит иначе. Нейробиолог Карл Лэшли еще 80 лет назад утверждал, что при повреждении одной части мозга ее функции начинают выполнять другие области, но возобладала идея, что мозг – это нечто неизменное. Вот что сказала об этом врач Эбигейл Цугер: «Каждая область мозга имела определенное предназначение, и ни одну из них нельзя заменить или исправить. …Современные экспериментальные методы позволяют предположить, что мозг скорее подобен морскому существу из диснеевских мультфильмов. Постоянно меняя форму в соответствии с разными ориентирами, он, судя по всему, способен отреагировать на повреждение поразительной функциональной реорганизацией и порой может даже сформировать новую анатомическую конфигурацию»
[153].
Раньше ученые считали, что после рождения человека мозг не способен производить новые нейроны. Затем появились доказательства, что в гиппокампе взрослого человека происходит нейрогенез (рост нейронов) – по некоторым оценкам, по 700 новых нейронов в день
[154]. Не так уж много, учитывая то, что в гиппокампе примерно 47 миллионов нейронов: образование 700 нейронов в день обеспечивает рост примерно на 1,5 процента от общего количества нейронов в год
[155]. Позже, в 2018 году, в течение месяца были опубликованы результаты двух исследований, в ходе которых ученые получили противоречивые выводы. Результаты исследования Калифорнийского университета в Сан-Франциско, опубликованные в журнале Nature, показали, что в детском возрасте нейрогенез в гиппокампе сокращается до неопределяемого уровня
[156]. В ходе другого исследования, выполненного в Колумбийском университете, был сделан вывод о сохранении нейрогенеза у взрослых
[157].
В том же году авторы двух обзорных статей попытались объяснить это противоречие
[158]. Существует ряд сложных технических и методологических проблем, связанных с измерением количества нейронов. Поскольку (пока) их невозможно физически подсчитать, оценки основаны на множестве концептуальных и статистических выводов. Обе команды использовали присутствие белковых маркеров (DCX и PSA-NCAM), которые обычно сопровождают рост нейронов. Маркеры же измеряются только во время аутопсии, а значит, противоречивые результаты объясняются различиями в условиях хранения мозга в промежутке между моментом смерти и временем обследования. По данным некоторых исследований, у животных при росте новых нейронов необязательно регистрируются эти белковые маркеры.
Вы все еще в замешательстве? Я тоже, как и другие нейробиологи. Наука пока пытается разобраться в этом вопросе, и в данный момент я вынужден признать, что на самом деле мы не знаем, происходит ли в гиппокампе взрослого человека рост новых нейронов. Однако убедительные данные, полученные за 20 лет исследований, дают основания полагать, что он действительно имеет место. Одного исследования, в ходе которого не удалось обнаружить производство нейронов у взрослого человека, недостаточно для отрицания выводов десятков других исследований, обнаруживших его, или десятков исследований на животных, подтвердивших, что у них продолжается рост нейронов. И нет причин полагать, что у людей все должно быть иначе. Однако даже отсутствие нейрогенеза не означает, что новые воспоминания не формируются или что объем нашей памяти ограничен. Память заключена в связях между нейронами и в синаптической пластичности, а этот процесс длится всю жизнь.
Канадский психиатр Норман Дойдж приводит примеры людей, чей опыт подтверждает такую синаптическую пластичность, или перестройку нейронных связей, – от женщины с поврежденной вестибулярной системой (отвечающей за положение тела в пространстве) до мужчины с фантомной болью в ампутированной конечности. У них произошла функциональная реорганизация мозга во взрослом возрасте.
В 1976 году нас учили, что нейропластичность достигает пика в подростковом и раннем взрослом возрасте, а люди 60 лет и старше не могут даже надеяться на такое полное и быстрое ремоделирование мозга. Тем не менее мозг взрослых людей действительно пластичен и способен на великие свершения в плане перестройки и адаптации; просто это происходит немного дольше, поскольку большая часть (хотя и не все) процессов в нем с возрастом замедляется.
По всей видимости, способность к нейропластичности ухудшается не в такой степени у тех людей преклонного возраста, которые на протяжении многих лет заставляли свой мозг мыслить иначе и создавать новые связи. Если вы занимаетесь творческими видами деятельности (живописью, скульптурой, архитектурой, танцами, писательством, музыкой и другими видами творчества), значит, все это время тренировали свой мозг, стимулировали его интересными способами, поскольку каждый новый проект требует адаптации, способности взглянуть на мир под несколько другим углом, а затем действовать в соответствии с этим. Этот принцип не ограничен творческими видами деятельности: любое занятие или хобби, заставляющее вас вступать во взаимодействие с миром и каждый раз реагировать на него иначе, и есть то самое действие, которое защитит вас от деменции, ригидности и нейронной атрофии. Это касается маляров, арбористов, спортсменов, серийных предпринимателей, публицистов, профессиональных водителей, любителей кроссвордов, игроков в бридж и многих других.
