Итак, возрастное снижение вкусового восприятия выражается в изменении порога восприятия вкуса, то есть, чтобы его заметить, к имеющейся величине необходимо что-нибудь прибавить. Возможно, вам будет лучше понятен пример, касающийся слуха или зрения. Предположим, вы замечаете, что холодильник издает жужжащий звук. Чтобы вы его заметили, этот звук должен быть достаточно громким, иметь, по терминологии, «минимальный порог различимости». Нейробиологов, изучающих чувственное восприятие, волнует вопрос: на какую именно величину должен измениться в ту или иную сторону гул холодильника, чтобы вы его услышали. Безусловно, это зависит от разных факторов, в том числе от того, какое внимание вы этому уделяете. Тем не менее пороговые значения можно достоверно измерить. Много лет назад некоторые психологи-шутники обозначили этот порог термином JND (сокр. от just noticeable difference – «едва заметное различие», «дифференциальный порог различимости стимулов»).
Мы изучаем показатель JND применительно к разным вещам. На какую величину пришлось бы изменить интенсивность (или яркость) освещения в комнате, прежде чем вы заметили бы, что она увеличилась или уменьшилась? В помещении, хорошо освещенном тысячей лампочек, каждая из которых создает световой поток величиной 1500 люмен, один фотон останется незамеченным. Однако в абсолютно темной комнате, когда глаза адаптируются к темноте, вы его заметите. А вот другой пример. Представьте себе, что несете в руках сумку с продуктами. Какой вес мне пришлось бы прибавить в нее или убрать, чтобы вы что-то заметили? Если я прибавлю одно рисовое зерно, вы ничего не заметите. Но на коробку риса весом полкилограмма, скорее всего, обратите внимание. Однако это зависит от того, сколько продуктов уже лежит в вашей сумке. Мы замечаем увеличение веса от полкилограмма до килограмма, но не от 20 до 20,5 килограмма.
Что касается вкусового восприятия людей преклонного возраста, то показатель JND меняется в предсказуемом направлении: для того чтобы заметить изменение, требуется еще большее изменение. Кроме того, с возрастом снижается чувствительность различных участков языка и рта. Подросток испытает сильный всплеск вкусовых ощущений, как только у него во рту окажется конфета. Пожилому человеку, возможно, придется немного подержать ее во рту. Все эти изменения ухудшают способность людей преклонного возраста определять пищу только по вкусу, важнее становится внешний вид, запах и звучание продуктов
[210]. Исследовательница старения Сьюзан Шиффман, которой исполнилось 79 лет, советует: «Переход между различными продуктами на тарелке во время приема пищи снижает сенсорную адаптацию или усталость… Когда на столе есть блюда с разным вкусом и ароматом, повышается вероятность того, что хотя бы одно из них покажется привлекательным». Теперь я понимаю, почему мой наставник Ирв Рок в свои 73 года любил заказывать комплексные блюда во время обеда. Тхали в индийских и непальских ресторанах, где мы часто бывали в Беркли, или мезе в ближневосточных ресторанах – такие блюда позволяли ему поддерживать стимуляцию своих вкусовых и обонятельных рецепторов. А может, у Ирва был высокий показатель по фактору V, поэтому он любил пробовать новое.
После того как мне исполнилось 60 лет, я начал замечать, что вкус продуктов уже не такой насыщенный, как мне помнилось. Что это – шалости памяти, современные безвкусные коммерческие продукты или изменение вкусовых рецепторов? Весной того года у меня появилась возможность отправиться в Мексику на встречу с экс-президентом Висенте Фоксом, во время которой мы должны были обсудить стратегии и рекомендации для благополучного старения. В центре Фокса возле Леона в Центральной Мексике я имел удовольствие попробовать три самых вкусных и ароматных блюда за всю свою жизнь. Дело было не в моих вкусовых рецепторах, а в продуктах! Как бывает со многими людьми старше 60 лет, врач посоветовал мне низкокалорийную диету с минимальным содержанием соли и красного мяса, без хлеба и макарон, с небольшим количеством углеводов и полным отсутствием рафинированного сахара. На завтрак я теперь ел не аппетитную гранолу, бекон и омлет, а овсянку и яичные белки – в общем, у меня был безвкусный рацион, причем не умышленно, а из-за желания перейти на здоровое питание. Как же разрешилась моя гастрономическая проблема? По возвращении домой я начал есть яичные белки с соусами Cholula и Tabasco, а также приправлять овсянку корицей и мускатным орехом. И мой интерес к пище вернулся, при этом я не набрал вес и у меня не повысился уровень холестерина.
К сожалению, для обонятельных и вкусовых нарушений нет протезов – эквивалента слуховых аппаратов и очков. В целях безопасности людям с нарушенным обонянием рекомендуется установить в домах детекторы газа, обнаруживающие в воздухе опасные продукты сгорания. Запах испорченной пищи тоже можно не заметить, поэтому понадобится какая-либо система аварийного кулинарного оповещения, возможно, проще всего обратиться к отзывчивому человеку, который за вами ухаживает.
Такая сложная эмоция, как отвращение, возникает под влиянием мыслей или ощущений, которые мы считаем отталкивающими. Как и измена любимого человека или обман доверия публичным лицом, вкус или запах протухшей пищи тоже может вызвать отвращение. Поскольку наша реакция на запахи и вкусы непосредственна и инстинктивна, хочется думать, что соответствующий объект содержит какое-то вещество или имеет качество, вызывающее отвращение. Однако это было бы ошибкой: именно мозг должен интерпретировать объект как отвратительный, а каждый мозг реагирует по-своему. В некоторых случаях это чувство возникает на основе прежнего опыта. Если вы отравились испорченной мускусной дыней, какое-то время все дыни такого сорта будут казаться вам отвратительными. Но, безусловно, это чувство возникает в мозге того, кто его испытывает. Например, собаки вообще не проявляют отвращения: они едят практически все и могут валяться в чем угодно. Существует и культурная предвзятость: американцы считают отвратительным то, что представители других культур едят кузнечиков, муравьев, собак и обезьян. А я уверен, что многие люди считают немыслимым наш рацион из чизбургеров и картофельных чипсов.
ВОСПРИЯТИЕ И СЛОЖНАЯ СРЕДА
Человеческий вид эволюционировал в сложной и разноплановой естественной среде обитания. Некоторые ученые оценили мудрые слова из песни Джони Митчелл «Вудсток»: «Мы должны снова вернуться в сад». Стимуляцию нашей перцептивной системы обеспечивают растения, земля, небо и живая природа. Наверное, в первую очередь вы подумали о визуальной информации, но ведь существуют еще звуки и запахи, вкус влажного воздуха перед дождем, ощущение от прикосновения к коре дерева или камням под ногами. Поскольку все, что мы знаем, поступает к нам через органы чувств, постоянная стимуляция чувственного восприятия крайне важна для поддержания активности, ясности и здоровья мозга.
Невролог Скотт Графтон твердо верит в целительную силу природы. «Если вывести пожилых людей из сложной среды, они стареют быстрее, – отмечает он. – Для того чтобы мозг оставался жизнеспособным, ему нужна не просто физическая активность, а сложная физическая активность. Только так он может оставаться здоровым и активным»
[211]. Что-либо столь простое, как прогулка в новом месте, обеспечивает поступление важнейшей информации в мозг. Ваши ступни вынуждены приспосабливаться к различным поверхностям и углам, лодыжкам приходится двигаться в унисон с ними. Глаза осматривают окрестности в поиске чего-то нового, пока вы воспринимаете то, что слышите, обоняете и осязаете. Вероятно, непреодолимая тяга пожилых людей к путешествиям может быть обусловлена адаптивной биологической потребностью, которая позволяет им дольше оставаться здоровыми, особенно если путешествия включают в себя пешие экскурсии по новым местам. Если нет возможности передвигаться или нет денег на путешествия в экзотические места, можно ходить в местный парк, лес или сад или даже гулять по оживленной городской улице с бурлящей там жизнью. Вся эта сенсорная информация активирует спящие и расслабленные нейроны, которые возбуждаются и образуют новые связи. Нейропластичность сохраняет молодость – и для этого нужна всего лишь прогулка в парке.
