Глава 4. Интеллект
МОЗГ, РЕШАЮЩИЙ ЗАДАЧИ
Самый заметный эффект старения, помимо морщин и выпадения волос, – это ухудшение умственной деятельности, которому подвержены некоторые люди. Но не все. Кое-кто остается счастливым, здоровым и сохраняет живой ум, тогда как другие начинают терять все эти преимущества.
Что происходит в мозге пожилых людей, которым удается сохранять живость ума в 80 и 90 лет? Они лишь поддерживают то, чем наградила их природа, или действительно каким-то образом развиваются? Я пришел к убеждению, что после 75 лет может начаться период интеллектуального роста, а не просто сохранения умственных способностей. Когда великому виолончелисту Пабло Казальсу исполнилось 80 лет, его спросили, почему он продолжает так много играть, на что он сразу же ответил: «Потому что я хочу стать лучше!» Как и Андрес Сеговия, Казальс считал, что самосовершенствование и обретение мастерства, будь то интеллектуального, физического, эмоционального или духовного, возможно в любом возрасте.
Один из лучших примеров мастерства людей преклонного возраста я наблюдал в прошлом году. Подобно многим другим музыкантам, я устроил в свободной спальне домашнюю студию звукозаписи. Неправильная акустика в помещении приводит к серьезным ошибкам в исполнении, поскольку то, что вы слышите в нем, не отражает того, что на самом деле звучит на записи. Когда оборудование было установлено и подключено, а стены и потолок обиты звукопоглощающим материалом, я понял, что нужно пригласить консультанта-акустика для «настройки» студии – другими словами, для внесения важных корректив. Мой друг Майкл Брук, кинокомпозитор и музыкальный продюсер, порекомендовал мне позвать Джорджа Аугспургера. Джордж – легендарная личность в этом бизнесе; он настраивал лучшие студии в мире. Однако меня беспокоило то, что ему 80 лет, ведь хорошо известно, что после 65 лет способность слышать высокие частоты стремительно ухудшается. Мой друг сказал, что у него были такие же опасения, но Джордж блестяще справился с настройкой его домашней студии. Эти слова меня убедили.
Джордж пришел в мой дом и принес с собой диск с записями Джеймса Тейлора. Поставив песню Line ’Em Up («Поставьте их в ряд») на повтор, он примерно 40 минут ходил по студии, внимательно слушая звучание из разных позиций. Затем он велел мне сесть за микшерный пульт и послушать барабан конга на 36-й секунде.
– Откуда исходит этот звук? – спросил Джордж.
– Из центра, – сказал я ему.
– Он должен звучать с правой стороны. В вашем помещении есть размытость визуализации.
– А теперь вы слышите орган? – спросил Джордж (Он прокрутил запись на 1:22.)
– Нет, – ответил я.
– Орган маскируют присутствующие в помещении отражения.
Потерев подбородок, Джордж осмотрелся и сказал:
– Передвиньте левую колонку на полдюйма налево, а правую – на полдюйма назад. Затем установите звукопоглощающую панель на дверь позади вас.
Я выполнил его указания. Джордж сел и послушал песню снова, а затем велел мне передвинуть микшерный пульт на три дюйма влево. Он включил свой CD и улыбнулся.
– Послушайте теперь, – сказал он и сделал мне знак рукой сесть в кресло.
Ситуация кардинально изменилась. Я отчетливо слышал, что звук конги исходит из правой колонки, а не из центра, как и было на записи. Мне открылась органная партия, которой раньше я никогда не слышал. Возможно, способность Джорджа слышать высокие частоты и ослабла, но его опыт, исключительные знания и память позволили внести именно те исправления, которые были необходимы. Только после этого Джордж достал анализатор спектра – цифровое устройство, измеряющее звуковые характеристики помещения. Посмотрев на показания прибора, он велел мне увеличить громкость сабвуфера на полдецибела. И это было все. Приходя ко мне в студию, музыканты восхищались звучанием – а ведь это даже не специальное помещение, а просто спальня в моем доме. Благодаря опыту и знаниям Джорджа комната была должным образом адаптирована. Он взял за работу 300 долларов – это была плата за особый интеллект, который может обеспечить только профессиональный опыт длиной более 60 лет.
Я видел подобное стремление к значимой активности в своей семье и среди университетских коллег. Моя мама опубликовала более сорока романов за свою карьеру, но после 75 лет ей не удалось сохранить заинтересованность издателей в ее работе. В итоге она занялась другим видом искусства и начала писать пьесы, для чего ей пришлось освоить совершенно новую лексику и новый набор навыков и методов. К настоящему моменту мама написала четыре пьесы, и две из них были поставлены в известных театрах Лос-Анджелеса, причем первая постановка состоялась, когда ей было 78 лет. Для выполнения этой работы маме понадобилось научиться писать и правильно форматировать сценарии на компьютере, искать место для постановки пьесы, нанимать режиссера, подбирать актеров, наблюдать за репетициями, освоить дизайн костюмов и декораций, изучить принципы освещения, обеспечить продажу билетов – все эти дела были для нее в новинку. «Работы оказалось гораздо больше, чем я могла себе представить, – вспоминала мама. – Начиная в семь утра, я оставалась за письменным столом до вечера. Во время проб и репетиций я часто работала до полуночи. Оказалось, я гораздо выносливее, чем думала». Такой график показался бы изнурительным даже тому, кто вдвое моложе мамы. Кроме того, такие обстоятельства вызывали у нее стресс, ведь она не знала, придут ли зрители на ее спектакль, понравится ли он им. «Нет большего восторга, чем сидеть в зрительном зале в день премьеры и смотреть, как твоя пьеса оживает прямо на глазах, слышать смех людей, видеть слезы и аплодисменты. Аплодисменты!» В 78 лет моя мама узнала, что любит аплодисменты. А я узнал о силе готовности пробовать что-то новое в любом возрасте.
Джордж Шульц, бывший государственный секретарь в администрации Рональда Рейгана, опубликовал свою одиннадцатую книгу в 97 лет и до сих пор продолжает заниматься научными исследованиями. Он стал ведущим приверженцем сокращения выбросов, наносящих ущерб климату, продвигает новые идеи в отношении реформы международной валютной системы, а также публикует свои взгляды в рецензируемых статьях и обзорах Wall Street Journal. Его призыв положить конец войне с наркотиками, опубликованный в New York Times, получил широкую поддержку в обществе. В тот день, когда я встретился с Шульцем в его кабинете в Стэнфорде, у него на столе лежали стопки папок, а сам он был очень взволнован тем, что нанял нового молодого сотрудника, который поможет ему работать над этими документами. Шульц был в восторге от того, что у этого молодого человека по имени Джим Тимби так много энергии и что им вдвоем удается сделать так много. «Молодому человеку» Джиму Тимби было в то время 74 года. Знаменитый джазовый барабанщик Арт Блейки, который постоянно обновлял состав своей группы Jazz Messengers, включая в нее молодых исполнителей, сказал: «Да, сэр, я намерен держаться за молодежь. Когда эти станут слишком старыми, я привлеку кого-нибудь помоложе. Это поддерживает разум в активном состоянии»
[212].
