Я отправился к Далай-ламе в монастырь в Дхарамсале (Индия), чтобы попросить у него совета о том, как стареть благополучно. Ожидая встречи с духовным лидером, я расположился в приемной. Далай-лама был на улице, где приветствовал длинную процессию последователей, подходивших к нему по одному. У меня была возможность наблюдать за действом через окно. Я видел его в профиль, сидящим в кресле; во дворе тянулась длинная очередь к нему. По всей видимости, люди приехали из разных уголков мира, и у них были разные судьбы и жизненный опыт. Там были люди всех возрастных групп, от детей до глубоких стариков. Одни прекрасно одетые, другие босые и в лохмотьях. По выражению их лиц, по морщинам, плотно сжатым губам и склоненным головам я видел, какую надежду они возлагают на встречу с Его Святейшеством. Было ясно: они ждут, что он освободит их от страданий и боли, вернет к нормальной жизни. Некоторые несколько недель добирались сюда, до вершины горы в Гималаях, расположенной на высоте около двух километров.
Его Святейшество уделял каждому около 40 секунд, пока стоявшие в очереди люди подходили к нему по одному. Он разговаривал с ними, возлагал ладонь на их лбы и благословлял, после чего они шли дальше. Для многих этот момент был наполнен очень сильными эмоциями. Рядом с Далай-ламой стояли трое крепких мужчин: они поддерживали тех, у кого подкашивались ноги, когда наступала их очередь предстать перед ним. В тот день у этих мужчин было много работы.
В какой-то момент я услышал, как одна женщина причитает и рыдает, издавая страдальческие звуки. Я не мог разобрать слова – вероятно, это был тибетский, непальский или любой другой язык. Приблизившись к окну, я увидел эту женщину. Помощники Далай-ламы держали ее под руки, поскольку ноги уже не слушались ее. Среди причитаний я услышал, как Далай-лама, который разговаривал хриплым, глубоким, отрывистым голосом, прервал ее несколькими строгими словами. Женщина сразу же замолчала. Затем он прошептал ей что-то. На несколько мгновений наступила тишина, а потом они оба вдруг рассмеялись.
После процессии я встретился с Его Святейшеством в его кабинете
[304]. Я спросил его об этой интригующей ситуации.
«Она подошла ко мне и начала говорить: “Я так бедствую. Я такая несчастная. У меня пропал муж. Мой ребенок недоедает. У меня ужасно болят ноги…” Я прервал ее и произнес: “Что это за «я», о котором ты говоришь? Такого нет в нашем учении!” И она затихла. А я попросил: “Расскажи мне об этом «я», таком несчастливом. Где оно?” Она показала на грудь. Я сказал? “Какой оно формы? Оно треугольное? Квадратное? Круглое?” Она сказала: “Это круг”. Я сказал: “Хорошо. Представь себе этот круг в груди. Поразмышляй о нем. Не позволяй ему сдвигаться ни на сантиметр влево или вправо”. Она закрыла глаза, сосредоточившись на этом образе, а через несколько мгновений прошептала: “Оно исчезло!” И мы оба засмеялись». Последовательница осознала, что ее не существует, а поскольку ее не существует, некому и страдать.
Контролировать свои эмоции или хотя бы направлять их на что-то положительное полезно для здоровья. Благодаря нейронауке нам это стало известно, хотя много столетий этот принцип был частью буддийского учения. Далай-лама – почитатель науки: он присутствовал и выступал на ежегодной конференции Общества нейронауки, а также дал разрешение на то, чтобы его монахи приняли участие в исследованиях с использованием нейровизуализации. Он отмечает: «Гнев, ненависть и страх очень плохи для здоровья»
[305]. «…Для того чтобы идти по жизни, приближаясь к преклонному возрасту и в конечном счете к смерти, недостаточно заботиться только о теле. Необходимо заботиться и об эмоциях»
[306].
Люди искусства, как правило, придерживаются иной точки зрения. У меня была возможность работать над альбомом вместе со Стиви Уандером, и он часто опаздывал, потому что его переполняли эмоции, от которых он не мог отмахнуться. Однажды во время нашей совместной работы в утренних новостях сообщили о страшном пожаре, в котором погибло несколько человек. Когда Стиви появился, опоздав на несколько часов, он явно был потрясен и заявил, что просто не в состоянии перестать думать об этом несчастье. Возможно, и неплохо позволить эмоциям захлестнуть себя, если вам необходимо делиться ими с другими людьми в своем творчестве. Но для всех остальных в этом нет ничего хорошего.
Депрессия поражает людей любого возраста, причем у многих взрослых ее не диагностируют. Мы можем заметить депрессивные симптомы у себя или у близких и подумать, что для старения это нормальное явление. Однако это не так. Под депрессией я подразумеваю не грусть, которая время от времени охватывает всех, а постоянное чувство безнадежности, тоски и пустоты, длящееся более двух недель. Депрессия имеет биологические причины, и это не такое состояние, из которого можно вытащить себя, «взбодрившись». У пожилых признаки депрессии не всегда проявляются так, как у людей помоложе. Гораздо чаще они выражены не в виде грусти, а в виде вялости, отсутствия мотивации и нехватки энергии. Следовательно, люди преклонного возраста могут даже не осознавать свое состояние. А некоторые ошибочно считают его естественной частью старения. Однако депрессия – это не нормальное явление и ее необходимо лечить.
К счастью, среди людей зрелого возраста такое расстройство встречается реже, чем среди молодых
[307]. Но это не говорит об отсутствии опасности. У 80 процентов людей преклонного возраста есть хотя бы одно хроническое заболевание, а у 50 процентов – два и более. Образ жизни и биологические изменения, вызванные болезнью, могут усиливать депрессию, так же как замедление и износ различных систем организма. С этим расстройством связывают действие некоторых рецептурных лекарственных препаратов. Многие пожилые люди плохо спят, поэтому принимают средства от бессонницы, а их постоянное употребление действительно может вызвать депрессию даже после непродолжительного применения. Преимущества хорошего сна полностью нивелируются депрессивным настроением, в котором находится человек в течение дня. А вот эпизодический прием лекарств в случае периодических приступов бессонницы может принести пользу. Некоторые другие препараты, например эстроген, гипотензивные средства, статины и опиоиды, тоже способны приводить к появлению депрессивных симптомов.
Депрессия в преклонном возрасте – самостоятельная причина недееспособности, которая может усугубить имеющиеся недомогания, замедляя восстановление после травм и болезней из-за снижения иммунитета
[308]. Не следует недооценивать и сокращение повседневной деятельности, сопровождающее старение. Занятия, от которых мы раньше получали удовольствие, могут стать физически трудными, болезненными и даже опасными, что только усугубит плохое психическое состояние
[309].
