Важность этих открытий выходит за рамки преодоления пагубных последствий социальной изоляции и распространяется на терапию широкого диапазона психических расстройств. Возможность с большой точностью регулировать уровень таких нейрохимических веществ, как Tac2/NkB, может существенно улучшить положение дел по части охраны психического здоровья в ближайшие годы. Сейчас пока нет такого препарата, предназначенного для людей, но эта область стремительно меняется, поэтому в предстоящие годы можно ожидать ряда инновационных разработок.
История с Tac2/NkB отчасти объясняет, каким образом социальная изоляция вызывает агрессивность и страх, но не раскрывает причин того, почему некоторым людям так трудно выбраться из этой ситуации. Во многих случаях они сами, добровольно отдаляются от общества, поскольку их мозг не получает достаточного нейробиологического вознаграждения от социальной коммуникации. Другими словами, при определенных обстоятельствах нам нравится общаться. Как и все приматы, мы социальный вид, а позитивная связь с подобными себе приводит к выбросу опиоидов в головном мозге, особенно прилежащем ядре – самом важном центре подкрепления удовольствия. Когда опыт социального взаимодействия связан с травлей, насмешками и унижением, страх подчиняет себе внутреннее ощущение удовольствия от общения. Если система внутреннего подкрепления нарушена либо по причине негативных контактов с людьми, либо из-за органического поражения прилежащего ядра и связанной с ним лимбической системы или в связи с естественным возрастным сокращением объема мозга, человек склонен к общению меньше, поскольку оно перестало приносить ему удовлетворение. Прямая стимуляция прилежащего ядра у мышей приводит к повышению их игровой активности и социальной мотивации
[391]. Однако пока не представляется возможным делать это с людьми. При этом непрямая стимуляция соответствующих областей мозга человека возможна благодаря использованию препаратов, усиливающих активность центра подкрепления, в частности каннабиноидов, таких как марихуана, морфин и метилфенидат, которые, в свою очередь, модулируют рецепторы эндоканнабиноидов, эндогенных опиоидов и дофамина
[392]. Еще один агент, повышающий уровень дофамина, армодафинил, обычно применяют для преодоления синдрома смены часовых поясов или нарколепсии, но у некоторых людей он вызывает побочный эффект – повышает склонность к социальному взаимодействию, меняя их дофаминергическую систему, отвечающую за стремление к новизне.
Ряд исследований, которые я провел совместно с нейробиологом Винодом Меноном, показали, что активировать те же центры подкрепления может музыка. И она часто звучит в социальной среде, например на вечеринках, в ресторанах, во время политических мероприятий. Есть основания полагать, что прослушивание музыки в группах стимулирует выработку окситоцина – гормона, способствующего формированию социальных связей. По данным наших исследований, прослушивание музыки в одиночестве, в стерильной среде сканера головного мозга, тоже задействует центры подкрепления. В таком случае вполне возможно, что даже без лекарственных препаратов социальную изоляцию и чувство одиночества можно ослабить, просто слушая музыку
[393]. Если уж на то пошло, при этом мы как будто общаемся с музыкантами, не так ли?
Паксил и золофт, два препарата из класса селективных ингибиторов обратного захвата серотонина, известны в основном как антидепрессанты, но было доказано, что они снижают и социальную тревожность, помогая людям получать удовольствие от взаимодействия. Не прекращайте принимать эти препараты, даже если они не дают результат достаточно быстро; в их случае имеет место «задержка терапевтического эффекта»
[394]. Для того чтобы подобрать препарат и нужную дозу, приходится применять метод проб и ошибок.
Несмотря на то что такие лекарственные средства назначают довольно часто, в их эффективности возникает все больше сомнений. Многие пациенты чувствуют себя обманутыми, если им не назначают хоть что-нибудь, поэтому врачам часто легче выписать рецепт, чем уговорить человека прибегнуть к психотерапии, которая во многих странах мира до сих пор порицается. В ходе одного норвежского исследования было установлено, что когнитивно-поведенческая терапия, о которой я уже упоминал, эффективнее как медикаментозной терапии, так и сочетания медикаментозной и когнитивно-поведенческой терапии
[395]. Проблема в том, что лекарственные препараты обычно маскируют проблемы, давая людям временное облегчение, но при этом лишая их возможности научиться самостоятельно управлять своими эмоциями.
Эмоциональная саморегуляция имеет решающее значение для увеличения продолжительности периода здоровья. В частности, было доказано, что умение держать под контролем такие составляющие образа жизни, как гигиена сна, рацион и физическая активность, уменьшает чувство одиночества, так же как и умение фокусироваться на позитивных эмоциях, таких как благодарность
[396]. Благодарность – это важное и во многих случаях не получающее должного внимания чувство и состояние ума. Оно заставляет нас фокусироваться на том хорошем, что есть в нашей жизни, а не на плохом, смещая фокус внимания в сторону положительных сторон жизни. Позитивная психология формировалась под влиянием убежденности в том, что наука, сосредоточенная на расстройствах и проблемах адаптации, не учитывает многого из того, ради чего стоит жить. Позитивные психологи пришли к выводу, что люди, практикующие благодарность, просто чувствуют себя счастливее.
В связи с этим результаты ряда исследований показывают, что религиозные люди счастливее нерелигиозных. Тому есть несколько объяснений, но не тех, о которых вы думаете. Прихожане церквей счастливее не потому, что верят в Бога или их утешает то, что Он присматривает за ними. Все это, конечно, важно для них и наполняет жизнь смыслом, дает нравственные ориентиры или просто веру в то, что они поступают правильно, но не это составляет их счастье. По данным исследований, верующие чувствуют себя более счастливыми, потому что церковь поощряет в них выражение благодарности через молитву, предоставляет социальную поддержку и вызывает чувство цели и смысла, а именно эти три фактора приносят пользу всем нам, независимо от их источника. По всей видимости, такие социальные преимущества получают и нерелигиозные люди, которые присоединяются к группе прослушивания музыки, работают волонтерами в бесплатных столовых или устраивают вечеринки вместе с соседями
[397]. Судя по всему, верующие люди, которые не являются частью общины, не испытывают такого большого счастья, как члены религиозного сообщества.
