Книга Империя на краю, страница 5. Автор книги Сергей Тамбовский

Разделитель для чтения книг в онлайн библиотеке

Онлайн книга «Империя на краю»

Cтраница 5

Ну здесь хоть спина не так уставала, наклоняться же надо было не до самой земли, а до уровня выросшей ботвы, а она на полметра и выше вымахала. Кстати далее, как я понимаю, свеклу повезут на сахарный заводик, сколько мне помнится из дальнейшей жизни, был в этом районе один такой. А сахар потом на самогон перегонят. Наверно. А самогон выпьют и будут плясать русские народные пляски. Тоже наверно.

Ну а пока свои чередом идет сельхозработа, давайте я вам представлю личный так сказать состав нашей группы 77-ТК-3 (ТК это техническая кибернетика, да). Итак мальчики слева направо:

— Славик Яшин — рослый такой и физически развитый блондин, неформальный лидер, не дурак выпить и закусить, среди нас он похоже один имел сексуальные контакты с противоположным полом, мать у него умерла, живет с отцом (который тоже скоро умрет) в рабочем районе в сталинке, мы у него потом часто зависать будем.

— Валера Жарков — длинный как жердь, 195 см, и добродушный чувак с неизменно приклеенной ухмылкой в углу рта, отец у него военный моряк с весьма отдаленной базы на Северах, Валера приехал сюда к брату.

— Витя Калинов — маленький, шустрый, остроумный, приехал в Горький из областного городишки, живет в общаге.

— Жора Хачапурис — грузинский грек… ну может греческий грузин, хер его знает, что занесло его к нам, родители у него люди небедные, могли бы и в столицу или там Ленинград-Киев пристроить, но вот не пристроили. Над ним постоянно кто-то прикалывался, но был он человеком абсолютно незлобивым и добрым и реагировал он на приколы добродушной улыбкой. А что он при этом был тупым как сибирский валенок, так у каждого свои недостатки.

— Сережа Мордовин — еще один рослый блондин с выдающимся носом, местечковый можно сказать Казанова, ага, одни бабы у него на уме всю дорогу были.

— Саня Русаков — простой деревенский парень, кстати мордвин (вот странно выходит — Мордовин у нас на 100 % русский, а Русаков натуральный мордвин, меня всегда занимала такая игра слов) — и еще один Саня, Фомин — он у нас вылетел после первого семестра из-за безграничного раздолбайства, граничащего с долбо. ством (кстати вместе с Русаковым), так что его я не очень хорошо помню.

— Алик Кузин, вообще-то Альберт, но приклеился к нему этот Алик… ну Алик и Алик… выпил шкалик… нечего больше сказать — и два Сергуни еще у нас есть, Тимохин, потомственный турист, и Лашков, отличник боевой так сказать и политической… ну просто отличник.

Ладно, девочек потом представлю, а то как-то длинно получается. Кстати, пока мысленно представлял народ, само собой сочинилось такое вот:

Уже село Анютино
Наскучило до жути нам.

Продекламировал коллегам — удивились и сказали, что давай еще. Да не проблема, держите:

Репу чешет Никодим,
Удивлен и Кузька,
Русаков у нас мордвин,
А Мордовин русский.

Даже захлопали. Я шуточно поклонился, прижав руку к груди. Спросили, что за Никодим с Кузькой — ответил, что имена условные, символизируют русскую глубинку и более никакого смысла не несут.

Дальнейшее было малоинтересно — ну свекла, ну бурты, ну Витек споткнулся о кочку и проехался носом по земле, вот и все черноземные приключения.

Вернулись по домам к шести, хотел было портвеином развлечься, но что-то не нашел сочувствующих, плюнул. До ночи играли в преферанс и в кинга, без денег, малоинтересно. Я выиграл 2 пули. Потом Валерой начал много говорить, как задолбали его сельхозработы и как хорошо было бы, если б их совсем не было, а я поспорил с ним по этому вопросу.

— Видишь ли Валера, — начал я издалека, — с одной стороны ты конечно абсолютно прав и картошка эта выглядит диким анахронизмом… в Китае во время культурной революции студентов туда посылали, больше вроде нигде… но надо ж смотреть на вещи ширше (а к людЯм мягше? — тут же среагировал Валера), ну да и мягше тоже. Вот сам посуди, сидели б день деньской мы в аудиториях ГПИ им Жданова, лекции бы отслушали, лабы сдали, семинары провели и по своим норам, да? Совместных переживаний или там преодолений трудностей никаких, общего очень мало. На такой режим, к слову, наша высшая школа выйдет лет через 15, это мой личный так сказать форкаст (видя непонимание в лице Валеры, тут же добавил — ну прогноз значит). А у нас тут в Анютино посредством преодоления и превозмогания всевозможный трудностей и разного рода нелегкостей происходит так сказать сакральный процесс тимбилдинга, ну коллективо-образования по нашему. Короче как говорили наши предки, если вместе пуд соли съедим, будем не разлей вода.

Валерон долго молчал, проникался видимо, потом выдал:

— А я соль не ем.

— Что, совсем не ешь? Ну хорошо, не соли, картошки.

— Но ты ж сам недавно всем сказал, что насто. ло тебе Анютино, не?

— Это в стишке-то? Ну там чисто для рифмы пришлось вставить, а на самом-то деле мне Анютино очень даже нра…

На этом спорт сам собой увял и четвертый день плавно перешел в ночь.

Сено и форс-мажор

Следующий день снова не стал исключением из предыдущего тренда — нас опять кинули на новую работу, сгребать сено в стога. Выдали вилы в руки и вперед, накалывай на него сено и неси в к стогу. Работа хоть и не такая утомительная, как собирание картошек в житницы, но удивительно сцуко однообразная, плюс следить надо все время, чтобы вилами кому в бок не заехать.

После очередного цикла накол-проход-заброс я встал в позу гладиатора, слегка отставив в сторону вилы, и спросил у Таньки-маленькой: — Похож я на журнал Крокодил? Имея ввиду рубрику «Нарочно не придумаешь», там примерно так черт с трезубцем стоял. Танька-маленькая похлопала глазами и сказала, что на придурка с вилами похож, а на Крокодила не очень.

Кстати о девчонках — 11 штук их значит в наличии, справа налево:

— упомянутая Танька маленькая и где-то рядом с ней обязательно должна быть Танька-большая, они всегда парой ходили, обе черненькие, смешливые и страшные, как смертный грех.

— Надя и Нина, одна из Воронежа к нам приехала, другая аж из самого Фрунзе Киргизской ССР (теперь он Бишкеком что ли называется) — живут, как вы сами понимаете, в общаге в одной комнате, обе беленькие, Нина с небольшим восточным колоритом, глаза удлиненные, вроде не дуры, но все портят ноги, у Нади кривые кавалерийские, у Нины ну очень здоровые, спортом она каким-то занимается типа ядро-толкания.

— Марина, туристка, пара в сапог Сергуне Тимохину, вместе они по разным турслетам и Звездочкам всю дорогу шарились, хозяйка дома, где она жила, мгновенно определила ее в шалавы, так и говорила все время «где это шалава Маринка?», хотя ничего особенно шалавистого я в ней никогда не находил.

— Светка, дочь нашего декана между прочим, но так сразу и не скажешь, что дочь, зашуганная она какая-то, всего боится, но на лицо даже вполне симпатичная, только не горбилась бы и поживее себя держала бы, но она горбилась и всего на свете боялась… ага, Света боялась всего на свете.

Вход
Поиск по сайту
Ищем:
Календарь
Навигация