Фрайдорфская группа истребительной авиации бомбила и штурмовала войска противника на Перекопском перешейке и прикрывала наши войска в районе Армянска, сделав 53 самолетовылета. При этом, по докладам летчиков, были уничтожены десять автомашин, батарея полевой артиллерии, две роты пехоты и сбит один Ю-87 противника. Собственные потери составили четыре машины.
Озабоченные возросшей активностью советской авиации, немцы также решили принять контрмеры. С 13 часов 30 минут до 15 часов 00 минут авиация противника, пользуясь своим превосходством в воздухе в дневное время, бомбила аэродромы Сарабуз, Кача и Евпатория. При этом эффективность ее действий оказалась немногим выше советской.
На аэродроме Сарабуз было убито три и ранено двадцать человек, незначительно повреждены два ангара, выведены из строя три автомобиля обеспечения, водомасляный заправщик, повреждены один самолет У-2 и один трактор. На аэродроме Кача был поврежден один МиГ-3.
Канонерские лодки Азовской военной флотилии «Рион» и КЛ-4 поддерживали наши сухопутные части в районе Арабатской стрелки; КЛ-4, ТЩ «Войков» и КАТЩ «Тайфун» — в районе озера Молочное и острова Бирючий (Хроника Великой Отечественной войны Советского Союза на Черноморском театре. М.: Управление Военно-морского издательства НКВМФ СССР, 1945. С. 150).
Чтобы усилить зенитное прикрытие 51-й армии, Военный совет ЧФ приказал командиру Керченской ВМБ немедленно погрузить на железнодорожные платформы 54-й зенитный дивизион и направить его на Перекоп, в распоряжение генерал-лейтенанта Батова.
Заместитель народного комиссара ВМФ вице-адмирал Левченко доложил народному комиссару о тяжелом положении на Перекопе и о необходимости оказания немедленной помощи войскам 51-й армии. Левченко также обратил внимание на недостаточную обеспеченность 51-й армии зенитной артиллерией. По его мнению, от флота необходимо было дать армии хотя бы три зенитных батареи и дополнительно полк морской пехоты. В это же время заместитель начальника ГМШ сообщил начальнику штаба ЧФ, что, по данным разведывательного управления Генерального штаба РККА, немцы готовили воздушный десант в Крым. В Болгарии были сосредоточены три немецких авиадивизии и парашютные войска, в Варне и Бургасе — тяжелые бомбардировщики и транспортные самолеты. Эта информация, доведенная до командующего 51-й армией, опять повлияла на планы ввода в бой частей армии, по-прежнему вынуждая Кузнецова держать значительные силы на случай высадки крупных десантов противника.
Учитывая «недостаточную стойкость частей 51-й армии» и опасность прорыва противника в Крым, Военный совет ЧФ попросил народного комиссара ВМФ через Генеральный штаб РККА принять меры по строительству оборонительной линии на полуострове Тамань, «где к этому времени не было даже наших войск».
По мнению Военного совета, «противник, ворвавшись в Крым, на плечах нашей армии мог проскочить и на Тамань». Заодно Военный совет ЧФ просил наркома воздействовать и на командование Северо-Кавказского военного округа, «чтобы оно поняло эту опасность и приняло необходимые меры» (Хроника Великой Отечественной войны Советского Союза на Черноморском театре. М.: Управление Военно-морского издательства НКВМФ СССР, 1945. С. 149).
Бои за Армянск (28 сентября)
28 сентября было суждено стать последним днем боев за Перекопский перешеек. В 8 часов 30 минут оперативная группа генерал-лейтенанта Батова снова начала контрнаступление на всем фронте.
Наибольший успех снова был достигнут в районе Армянска, где действовали танки 5-го полка. Танкисты Баранова смогли выйти к турецкому валу, перевалили за него и перерезали дорогу Армянск — Чаплинка. Танкисты погнали противника вспять, к первой линии обороны, имея задачу выйти в предполье и снова захватить «Червоный чабан». При пересечении противотанкового рва одна из «тридцатьчетверок» намертво застряла в собственном противотанковом препятствии, и ее пришлось уничтожить.
Выйти к первой линии танковый полк не смог, однако он занял оборону в районе противотанкового рва и при поддержке частей 172-й СД не допускал на своем участке продвижения противника к турецкому валу. Западнее его позиций части кавдивизии и 271-й дивизии вышли к турецкому валу, но дальше продвинуться не смогли. Особенно большие потери понесли при этом части 217-й СД.
В 17 часов 30 минут немецкая авиация произвела массовый налет на наступающие части 172-й стрелковой дивизии и сумела нанести им большой урон, несмотря на то, что в воздушном бою с истребителями прикрытия несколько немецких пикировщиков были сбиты.
В 18 часов в направлении Деде противник контратаковал не успевшие оправиться после налета советские части своими свежими батальонами из состава 22-й пехотной дивизии, действовавшими при поддержке штурмовых орудий. Части оперативной группы начали отход.
Командующий армией генерал Кузнецов продолжал надеяться на то, что возобновление немецкого наступления окажется временным, силы противника быстро иссякнут и частям армии удастся каким-то образом снова перейти к контратакам. Его доклад в Генштаб, сделанный через полчаса после начала немецкого наступления генералу Вечному, был необычайно противоречив и непоследователен: «Сегодня шли упорные бои. Наши части овладели Армянском… На ночь мы готовим развитие атаки. Сейчас доложил Батов, что противник силами пяти-шести свежих батальонов перешел в контратаку. Наши части отходят на Деде. Резервов на этом участке нет… Буду продолжать борьбу на Ишуньских позициях. Туда направляю все, что возможно направить».
Вечный так и не разобрался в том, что же собирается предпринять командующий армией — развивать атаки или отходить вследствие атак противника. Никакой реакции на доклад командующего не последовало. В 19 часов 15 минут Кузнецов снова связался с Вечным и высказался еще более замысловато, чем в прошлый раз: «Прошу доложить Ставке, что я буду выполнять данную мне директиву до последнего бойца. Но если противник прорвется через Ишуньские позиции, то следующий рубеж до северного предгорья на территории Крыма подготовить ни временем, ни средствами не располагаю, так как с 20 августа и до начала боев было все сосредоточено на севере».
Снова начались ожесточенные бои на окраинах Армянска — в районе кирпичного завода и кладбища, превращенных в импровизированные опорные пункты. Эти удобные для обороны позиции снова по нескольку раз переходили из рук в руки. В этих жестоких боях 42–я кавалерийская дивизия потеряла почти все свои орудия, уцелели только два. В городских условиях обе стороны активно применяли обходы и охваты, и после быстрого изменения обстановки орудия часто не успевали вывозить. Еще накануне, 27 сентября, бойцы дивизии оставили в городе 3 орудия, которые потом сумели вернуть. Отступать приходилось так быстро, что даже более легкие станковые пулеметы было некогда катить. Их снимали со станков и бегом выносили на себе.
В 9 часов вечера Армянск окончательно перешел в руки противника.
В этот день советская авиация проявила наибольшую активность за все дни боев. Ночью пятнадцать МБР-2 бомбили войска противника на Перекопском перешейке и аэродром в Чаплинке.
