— Приступами, Ваше величество. То, ничего, а то, как схватит! — прошептал Огаст, в душе костеря Стефана.
Из-за его авантюр ему приходится ломать комедию перед императором!
Ответ ждать пришлось больше оборота, Огаст уже не на шутку нервничать стал — там герцог, неизвестно где и как, а он тут завис. Еще и Его величество смотрит так, будто насквозь видит, разве что не ухмыляется.
Наконец, разрешение пришло.
— Сейчас пойдешь? — поинтересовался Николае.
— Сейчас, целитель сказал, что не надо затягивать.
— Ну, ну, выздоравливай. Стефан вернется, огорчится, если ты не сможешь присутствовать на празднике. Я же знаю, что вы с ним — не разлей вода.
— Да я на один, максимум — два дня.
Император проследил, как за графом закрылась дверь, и задумался — что-то нечисто. Надо присмотреть за графом, сдаётся ему, Реневал не спину лечить помчался, а чью-то задницу из передряги вытягивать. И он, кажется, догадывается, чьей заднице требуется помощь и… хорошая порка.
Вернувшись к себе, Огаст перевел дух и бросился собираться.
На всякий случай, кроме денег, захватил склянку с укрепляющим зельем и несколько артефактов.
Открыл портал, задав направление, скопированное с последнего вестника, и шагнул внутрь.
На контрасте со снежной Империей, в лицо ударил горячий воздух, голову вскружил запах нагретой земли и травы.
Огаст осмотрелся — небольшой городишко. Где же Стефан?
Покрутив головой, определился с направлением — впереди виднелись раскрытые ворота и въезжающие туда повозки.
Оказалось — караван-сарай.
На имперца смотрели с любопытством, но отвечали вежливо.
Артисты? А, да, останавливались кукольники, вечером представление давали, ночевали потом, а утром уехали. Ничего, так, представление. Понравилось. Господин желает выпить чего-нибудь прохладительного? Или, может быть, поесть? У Кериса есть все, что душа пожелает и совсем недорого!
Огаст вытер со лба пот, пожалев, что надел достаточно плотный и теплый камзол. В этой стране вполне хватило бы одной тонкой рубашки. Впрочем, куда он тогда прятал бы деньги?
— Неси прохладительное! — решил он, кивнув хозяину.
— Сюда, господин, сюда! Здесь вам будет удобно! Сейчас все принесут, — мужчина цыкнул на прислугу, и те бросились к гостю, чуть ли не под руки провожая его к самому удобному столу.
Граф быстро набросал послание и отправил вестник.
«Я в сарае, где вы ночевали. Жду ответ, пройду по пути»
Ответ пришел, когда он только-только пригубил холодный, с приятной кислинкой напиток.
«Наконец-то!»
Улыбнувшись, граф кинул на стол мелкую монету, вышел из-под навеса и настроил портал по вестнику.
Постояльцы караван-сарая во главе с хозяином, выстроились вдоль забора, провожая щедрого гостя.
Один шаг и граф очутился прямо перед пестрой, видавшей виды, кибиткой.
Ну и где? Да, ну…
Навстречу ему бросился худой мужчина в несуразной и грязноватой одежде. И только по глазам Огаст признал друга.
— Стефан, — выдохнул граф. — Я сплю? Ущипни меня, пожалуйста… Ай!
— Огаст, как же я рад тебя видеть! Деньги принес? Сколько?
— Ты что, проигрался в пятнашки? А где Аэлина?
— Потом все расскажу, жена в кибитке. Деньги давай!
Граф хмыкнул, доставая один мешочек:
— Хватит?
- Это все или еще есть? — заглянув внутрь мешка, ответил магистр.
— Еще один, точно такой же.
— О, замечательно! — обрадовался Стефан и крикнул, — Риас, подойди!
Один из четверых мужчин, в такой же нелепой одежде, как у герцога, спрыгнул с облучка второй кибитки и приблизился на расстояние вытянутой руки.
— Я обещал вам по пятьсот монет серебром каждому за помощь?
Бродяга кивнул, не отводя глаз с мешочка в руках наемника.
— Держи, — магистр отсчитал двенадцать золотых монет. — Здесь больше, чем я вам обещал, но сдачи не надо. Каждому по 3 монеты, то есть, по шестьсот серебряных.
Риас посмотрел на богатство в своей руке, вытаращив глаза. Потом сглотнул и ударил себя кулаком свободной руки в грудь:
— Араз… Спасибо! Только прикажите — все сделаем!
— Вы уже сделали всё, что мне было нужно. Подойдите, — махнул остальным рукой Стефан.
Огаст, уже примерно догадываясь, что сейчас произойдет, предложил:
— Где Аэлина? Пока ты прощаешься с попутчиками, я ее приведу.
— В кибитке. Правильно, пусть выходит, и встаньте рядом, начинай открывать портал, — отозвался герцог и снова обратился к артистам, привычно выплетая заклинание. — Посмотрите: это — ваши деньги, по три золотых монеты на каждого. Вы много и усердно работали, давая концерты в каждом городе, каждом поселке, на базарах и площадях. Вы, толком, не спали, не ели, во всем себе отказывали, и скопили хорошую сумму. Сейчас вы спрячете свой заработок, возьмете кибитки и поедете вон в тот город, что виднеется впереди. Там продадите коней, повозки и кукол, выручку поделите поровну и расстанетесь навсегда. Вы забудете друг о друге, забудете, где были и чем занимались последние сто дней. Вернувшись домой, каждый откроет свое дело, заведет семью и навсегда осядет на одном месте.
И отпустил магию.
Сила легким ветерком пролетела вокруг, вернулась вихрем, ударилась о неподвижные фигуры бродяг и рассыпалась разноцветными блестками, мгновенно впитавшимися в тела мужчин.
Артисты, под действием заклинания, забрали деньги, тщательно засунув свои монеты в пояса и потайные карманы, сели в повозки и погнали лошадей, не оглянувшись и не проронив ни слова.
— Позёр! — прокомментировал Огаст. — Надеюсь, ты не на меня собирался впечатление производить, пуская брызги?
Герцог подарил другу свирепый взгляд и улыбнулся, когда к нему повернулась Аэлина.
Девушка осталась в одном платье, с облегчением содрав бесформенный мешок и шаль.
Сердце кольнуло — похудевшая, осунувшаяся, но жена вскинула глаза, и тепло разлилось по сердцу — живой, непокорный взгляд, полный любопытства и протеста. По крайней мере, дух его девочки не сломлен. А остальное — поправимо.
— Стёр память? — деловито спросил Огаст, выводя рисунок портала. — Твоя женушка меня чуть в объятиях не задушила. Кстати, я ничего не понял — ты, что — до сих пор брак не консуммировал? И почему на Аэлине брачный браслет? О, на тебе тоже!
Аэлина, еще не пришедшая в себя от радости, что приключениям конец, услышав вопрос, возмущенно фыркнула, но ничего сказать не успела — муж её опередил.
