– Какой ужас! Так вот что с вами было на самом деле?! – Алина больше не могла молчать.
– Мисс Давентри, ваше любопытство понятно, но сейчас вы мешаете мне думать, – под гневным взглядом Калеба Алина захлопнула рот, и больше не заговаривала.
– Теперь кое-что становится ясно, – Калеб встал и теперь расхаживал по ковру, заложив руки за спину.
– Что ясно? – Кевин стягивал с шеи мешавший галстук.
– Я с самого начала думал об этом. Вспомни сам, наш отец резко разбогател, это да, но! Состояние семьи Робишо насчитывало десятки тысяч, а как я понял было продано абсолютно все, что принадлежало не титулу. Ему не досталось и трети этих денег. Был кто-то еще. И теперь этот кто-то очень не хочет, чтобы ты что-то вспомнила!
Три пары глаз уставились на Ханну, и она нервно сглотнула.
Последующий час все наперебой начали строить догадки, кто же мог быть этой загадочной личностью.
– Ты точно не узнала этот голос?
– Нет, просто я помню скорее не его, а свое ощущение, когда его услышала. Это был голос молодого мужчины. Без акцента, но с какой-то особой интонацией. И он говорил с герцогом очень уверенно, как с равным себе.
– Лично я бы решила, что это кто-то из вас двоих, – Алина откинулась на спинку кресла, не сводя подозрительно прищуренного взгляда с братьев.
– Из нас? – Кевин даже вином подавился.
– Ну да! Вам это выгоднее всего. Он ваш отец все-таки, да и деньги достались вашей семье. Почему вы выбрали жертвой Ханну, понятно, она оказалась легкой добычей, оставшись без родственников, с огромным состоянием, и на попечение его светлости. Провернули дельце быстро и ловко!
– Вам бы в Скотленд-ярде работать! – в глазах Кевина появилось странное выражение. – Только, увы, ни я, ни мой брат здесь не при чем. Мы тогда учились в Кембридже.
– И неужели вы можете себе представить нас в роли мучителей?
– Легко! А теперь вы изображаете из себя таких добреньких опекунов, пытаясь, замести следы своего преступления.
– Это точно не они, – Ханна включилась в разговор.
– Откуда тебе знать?
– Я уверена. Они бы не стали.
– Хорошо! – Алина, казалось, сдалась. – Кто же еще это мог быть?
– Наследник виконта Пэйтона? Может он захотел заполучить состояние Робишо полностью? – Кевин перестал смотреть на Алину и перевел взгляд на брата.
– А кто теперь виконт?
– Пэйтон… Пэйтон… Постойте! Это же Хэрри Смит? Мы познакомились еще в мой первый сезон! Ну, точно! Виконт Пэйтон. Деревенский увалень, помешанный на овцах. Ему бы для такого мозгов не хватило!
– Вы что, знаете всю знать Англии? – Калеб удивленно взирал на леди Давентри.
– Конечно! Я живу в Лондоне всю свою жизнь! У меня много родственников и у каждого свой круг общения. Если бы вы проводили в свете столько же времени, сколько провожу я, тоже много бы кого знали, ваша светлость.
– Я старше.
– Не в этом дело, вы же мужчина. У вас множество других дел и обязанностей, а я всегда тут, – Алина слегка дернула плечиком.
– Хорошо, кто же еще это мог быть? Какой-то друг отца?
– Мне кажется, что… не важно, – Ханна снова прервала свое задумчивое молчание.– Никак не получается вспомнить, словно эта мысль вот она на поверхности, но мне ее никак не поймать.
– Утро ночи мудренее. Сейчас всем нужно поспать. И помните, никто не должен знать, что Ханна как-то связана с пожаром. Спасибо леди Баво, она вовремя увела зевак.
Кевин на экипаже герцога повез Алину домой, а Калеб и Ханна молча поднялись на второй этаж. Ральф, разбуженный суматохой, трусил рядом и его мягкие лапы неслышно ступали по ковру.
Остановившись у дверей ее комнаты, герцог притянул девушку в свои объятия. Их губы слились в нежном и таком естественном поцелуе.
– Чтобы я делал, если бы вас сегодня не стало?
– Жили бы дальше, ну может с небольшим чувством сожаления.
– Нет. С огромным чувством потери, – она лишь вздохнула в ответ, кладя голову ему на плечо. – Вы станете моей женой?
– Что?!
– Боже! Как по-дурацки это звучит! Да и время я выбрал не лучшее, но я больше не хочу держать это в себе.
– Но, ведь это не возможно!
– Почему?
– Я совсем не похожа на герцогиню!
– А это имеет значение?
– Конечно! Что скажут люди? Ваша семья?
– Если вы не заметили, то наша семья не совсем придерживается принятых устоев! И вы мне не ответили.
– Хорошо.
– Это значит да?
– Да. Да это значит, что я согласна! Хоть это и кажется полным сумасшествием.
Калеб подхватил ее на руки и закружил в воздухе, целуя.
– Все! Теперь идите спать, иначе я за себя не ручаюсь!
Зайдя в свою комнату, девушка поняла, что все еще сжимает в ладони найденный цветок. Нежные лепестки сильно измялись. Она подошла к камину и кинула его в огонь. Кто бы их ни присылал, он точно не хотел ей добра.
Сначала, ей казалось, что это делает какой-то поклонник. Возможно, даже Калеб. Но теперь… Незнакомец пытался ее убить. И он был здесь, в ее комнате. Он знал, что Ханна испытывает к Калебу, использую выражения «дорогая» и «с любовью», чтобы ее заманить.
Ральф громко зевнул, устраиваясь на коврике, прервав ее мысли.
Глава 16
Феникс задумчиво смотрел на струйки дождя, стекающие по оконной раме. Дождь зарядил с самого утра, и он поддался этому унылому ноябрьскому настроению. Скоро весь свет разъедется по своим поместьям, готовиться встречать Рождество, а затем и Новый год со своими семьями. Он тоже уедет. И будет ходить по родовому замку один, не чувствуя свою принадлежность к предкам, что ходили в нем когда-то.
Он вспомнил тот день, когда узнал, что отец на самом деле ему не родной, его мать, рыдая после похорон, рассказала ему об этом. Как она привезла его впервые в Лондон, ему тогда было лишь шесть. Как он познакомился с князем Лопатиным, своим настоящим родителем. Старик в нем души не чаял, баловал подарками, платил за лучшее обучение и постоянно твердил, что после смерти маленький Андрюша получит все его состояние, ведь его старшая дочь уже умерла.
Андрюша… От воспоминания об этом ласковом, давно забытом имени у него на губах заиграла улыбка. Конечно, никто больше так его не звал, ведь при рождении мать дала ему другое, имя достойное его фамилии, что принадлежала ее мужу.
Шли годы, он вырос в замечательного, умного, способного юношу. Не обделенного талантами, в том числе и талантом, читать людей, угадывать их мысли, предугадывать поступки. Еще, будучи ребенком, он отточил мастерство утайки секретов и манипуляций.
