На своем пути Ханна не встретила ни одной живой души, словно дом был абсолютно пуст. Подергав входную дверь, она обнаружила, что та был заперта. На связке в ее руке было, по меньшей мере, два десятка ключей практически одинаковой формы, так что определить на глаз нужный у нее не получилось.
На четвертом по счету, она услышала за своей спиной негромкие шаги.
Девушка резко обернулась. Перед ней стоял сам хозяин. В свете свечей его глаза, казалось, горели лихорадочным блеском. На нем не было пиджака, и свободная белая рубашка была наполовину расстегнута, обнажая заросшую темными волосами грудь.
– Мистер Лапетти!
– Уже уходите?
– Я… Мне… Ваша няня меня напугала, и я не могла никого найти.
– Миссис Лори уже очень стара. И иногда сама не понимает, что делает. Родители держат ее из жалости. Идемте, – он взял ее запястье ледяными сильными пальцами. Девушка попыталась вырвать руку, но у нее ничего не вышло. Мужчина держал ее крепко. – Не бойтесь, я всего лишь хочу вам кое-что показать.
Его пальцы сжались еще сильнее и, превозмогая страх, девушка пошла за ним вглубь дома.
Мысли у Ханны в голове, словно испарились, им на смену пришел холодный ступор и апатия. Она молча шла рядом с Майклом, в глубине души уже понимая, что произойдет в итоге.
Пламя свечи слегка дрогнуло, когда мужчина открыл тяжелую дубовую дверь. Он не произнес ни слова, ведя свою жертву по длинному туннелю в котором их шаги отдавались громким эхом. Это оказался застекленный переход из дома и в конце он разделился на две лестницы, одна вела вниз в конюшни, другая наоборот наверх в зимний сад. Мужчина подтолкнул ее вперед, наконец, выпустив ее руку, и девушка стала подниматься по бетонным ступеням.
Оказавшись на небольшой каменной площадке, она быстро огляделась. Голые карликовые деревья и пустые горшки с землей были покрыты слоем инея и наледи, и в свете луны, которая то и дело появлялась из-за туч, казались живыми существами. Они были довольно высоко над землей и промозглый ветер трепал ее волосы и платье. Майкл снова взял ее за руку. Погасшую свечу он оставил у лестницы и теперь с бесстрастным лицом тащил девушку к крытой теплице, что располагалась в конце площадки, где они стояли.
Воздух внутри оказался влажным и спертым, а тепло было разительным контрастом морозу снаружи. На стенах горели газовые фонари, так что в саду было довольно светло, и Ханна смогла увидеть подтверждение той мысли, что уже родилась в ее голове. Повсюду на сколоченных из крепких досок столах и полках стояли глиняные горшки с цветущими орхидеями. Маленькие черные цветочки были повсюду, и их терпкий аромат кружил голову.
Но мужчина снова подтолкнул ее в спину, приглашая пройти дальше. Два высоких стеллажа с цветами, будто образовывали еще одну дверь и, войдя туда, Ханна замерла, как вкопанная.
Открывшаяся ей картина была похожа на кабинет мясника. Большой дубовый стол, настолько пропитался кровью, что его столешница приобрела пурпурно-ржавый оттенок. На столике поменьше лежали всякие инструменты и ножи разных размеров. В углу стояли манекены в белых рубашках, к которым были приделаны белые, собранные из множества маленьких перышек, крылья.
Но все это Ханна увидела лишь мельком. Ее взгляд был прикован к девушке, которая висела под потолком на цепях, удерживающих ее запястья. Она была совсем обнажена, а по ее лицу струились слезы, но она не произносила ни слова, лишь с ужасом наблюдая за вошедшими.
Из груди Ханны вырвался судорожный вздох.
– Лиззи!
– Вам нравится? – это были первые слова Майкла, что он произнес вне дома.
Мужчина стоял у входа, скрестив руки на груди, и внимательно смотрел на Ханну. Если бы она не видела все это своими глазами, в жизни бы не подумала, что Майкл на такое способен. Ни что в нем не указывало на жестокость, злость и ненависть.
– Пожалуйста, отпустите ее.
– Нет! Ну что вы! Как я могу ее отпустить, ведь она должна стать вашим подарком. Разве вы не желаете посмотреть, что скрывается под этой белоснежной кожей? Подержать в своих изящных руках еще бьющееся сердце? Выпустить все пороки, что таятся в этом слабом теле, для того, чтобы, наконец, сделать ее прекрасной и свободной.
По лицу Ханны тоже начали течь слезы.
– Пожалуйста, не надо. Не причиняйте ей вреда.
– Только ей? Вы просите за служанку, но не за себя? Как благородно.
– Майкл…
– Разве вам не понравился мой подарок? Сердце вашей соперницы, которая распускала про вас грязные слухи. Разве не об этом мечтает каждая женщина? А тот милый щенок, что так рьяно сторожит ваш сон? Я думал, что вы его полюбили. Когда вы спите, вы еще прекраснее. Мне даже не хочется вас исправлять. Вы уже идеальны.
– Вы меня пугаете.
– Пугаю? Чем? Ведь я знаю вас, Ханна. Я успел изучить ваши тайны, ваши привычки. Теперь даже ваши мысли открыты для меня. Ну же, признайтесь, сколько раз вы мечтали схватить нож и покончить с мучителем, который держал вас? А глядя на любовницу вашего возлюбленного, вы разве не мечтали вцепиться ей в горло и по капле выдавить ее жалкую жизнь? Конечно, мне нужно было оставить вам ту, что дважды пыталась вас убить. Но я не сдержался. Думаю, вы меня простите, я же простил то, что вы спали с моим другом.
– Вы ненормальный.
– Я разочарован, Ханна, – мужчина грустно опустил голову, но тут же снова ее поднял и в его глазах появился хищный блеск. – Жаль. В последнее время женщины все время меня разочаровывают. Если бы вы сейчас взяли нож и искромсали свою служанку, вы бы остались живы, как я и предполагал. А так. Вам лишь остается стать одним из моих экспонатов.
– Мистер Лапетти, пожалуйста, отпустите меня.
– Отпустить?! После того, сколько я потратил сил на то, чтобы вы оказались здесь?– он расхохотался, и в его взгляде проскользнуло безумие. Серо-стальные глаза зловеще заблестели.
– Зачем вы это делаете?
– Разве это не очевидно? Потому что хочу, потому что могу. Мне это нравится. Всегда нравилось исправлять женщин!
Ханна сама удивлялась тому, насколько спокойно звучит ее голос. Апатия прошла, впуская в ее голову лихорадочный поток мыслей. Ей нужно заговорить его, отвлечь, потом ударить чем-то по голове. Снять Лиззи с цепей и вместе попытаться бежать. Но для начала стоит ввести его в заблуждение, пусть он думает, что Ханна безвольная жертва. Она закрыла лицо ладонями, делая вид, что удерживает слезы.
– Боже! Я ведь выхожу замуж за вашего друга.
– Грейфсон еще скажет мне спасибо! Уже через месяц он заведет себе очередную любовницу. Такова его натура! Ну, разумеется, он скажет это мне не лично, ведь к тому моменту как он будет здесь и найдет вас, мне придется скрыться. Но в душе друг будет мне благодарен. Думаю, что он уже скачет сюда. Я оставил им столько подсказок. Только дурак бы не догадался.
