Калеб уже был рядом со своей невестой, крепко прижимая ее к своему телу. Он сбросил свое пальто и завернул в него дрожащую девушку. По ее лицу катились слезы, и она никак не могла их остановить.
– Прости меня! Прости, что сам отдал тебя в руки этому чудовищу, – Александр и Кевин связывали бывшего друга по рукам и ногам. Алина все такая же бледная следила за ними с таким выражением лица, словно вот-вот расплачется. – Я бы умер, если бы он что-то с тобой сделал.
– Я люблю тебя, Калеб. Люблю! И ты должен это узнать, прежде, чем кто-то снова решит меня убить! – она уткнулась ему в грудь, успокаивая рыдания, которые перемешивались с нервным смехом.
– И я люблю тебя! Больше жизни!
Их глаза встретились и в них были написаны все те чувства, что они не высказали вслух.
– Извините, что прерываю такой трогательный момент, но давайте уберемся отсюда! И тебе, Калеб, придется помочь мне тащить Майкла. Мисс Давентри, если вы собираетесь впадать в истерику, потерпите хотя бы до кареты!
Алина, наконец, оторвала неподвижный взгляд от Майкла и от пистолета, что еще минуту назад был направлен в ее сторону, и слегка тряхнула кудрявой головой, словно отгоняя не прошеную мысль.
Калеб помог Ханне встать, а после подхватил Лапетти под руку и вместе с братом поволок его к выходу.
– Как вы узнали, что это он? – девушка задала вопрос Александру, который ловко разоружал брошенный револьвер.
– Ваш жених обязательно расскажет вам эту занимательную историю.
Алина издала то ли всхлип, то ли смешок. Ее бедное лицо, стало приобретать былые краски. Она еще раз тряхнула головой и тоже вышла из конюшни.
– Он убил Лиззи, мою горничную. Я не смогла этому помешать.
– Если верить всему. Что мы знаем об этом человеке, вы не смогли бы спастись, не вмешайся мы вовремя. Не вините себя, Ханна. Вы не в ответе за его злодеяния.
И Александр, негромко насвистывая, вышел на улицу.
Они нашли Степана в чулане в доме. В его груди зияли два пулевых отверстия. Няню Лори, выкрикивающую проклятия тоже связали. Внезапно появившейся мистер Бэлби, забрал обоих пленников в свою карету, чтобы доставить в Лондонскую тюрьму. А когда Калеб попытался возражать, барон Эйрих посоветовал ему не спорить и шепнул еще пару слов так, что больше никто их не услышал, в итоге герцог уступил.
– Вам совершенно не о чем волноваться, никто из вас больше не услышит об этих людях. Мы обо всем позаботимся.
По пути в Грейфпарк Калеб не выпускал Ханну из своих объятий, остальные попутчики оставили их наедине, заняв другой экипаж.
Ханна пересказала ему все, что произошло, остановившись на моменте в конюшне.
– Зря я не убил его! – он легонько поцеловал ее в кончик носа. – Если бы мы пришли на минуту позже, если бы он успел. У меня кровь стынет в жилах об одной мысли о том, что могло произойти.
Девушка положила голову ему на плечо.
– Мне одно не дает покоя. Он сказал, что убьёт тебя и ребёнка. Ханна, ты беременна?
– Что? Нет. Не знаю. Наверное. Я сказала это лишь для того, чтобы его остановить. Сама не знаю почему,– хотя быстрый подсчет, который она провела в голове, заставил ее сердце учащенно забиться. – О боже!
Рука девушки непроизвольно легла на пока еще плоский живот.
А жених уже осыпал ее радостными поцелуями.
Глава 24
Мистер Джордж устало протер глаза. Пленник, что сидел напротив него в комнате для допросов, оказался еще безумнее, чем он предполагал изначально. Но мужчина давно научился использовать безумие людей себе на пользу. Нужно лишь найти рычаг давления.
– Ваши родители были крайне опечалены, когда узнали о ваших поступках. Вас вычеркнули из завещания, так что следующим графом станет ваш младший брат. Также они просили передать, что отрекаются от любых связей с вами.
– Ха. Мои родители отказались от меня сразу после того, как я родился. Светские развлечения их интересовали гораздо больше, чем судьба собственного сына.
– А как же ваша няня? Она наверняка заботилась о вас, лелея все злобные качества, что в вас есть.
– Няня Лори. Да. Она была полезна какое-то время, пока не стала слишком навязчивой. Что с ней теперь? Бедняжка совсем повредилась рассудком и отравила половину слуг в нашем поместье. На виселице ей самое место.
– Вы не пытаетесь спасти женщину, заменившую вам мать?
– Зачем мне это?
– Из любви.
– Дорогой, мистер Джордж, разве я похож на человека, который может испытывать это чувство?
– Не похожи.
– Вот и не надо мне приписывать лишних качеств. И вообще, я не думал, что у начальника тайной полиции ее величества есть время допрашивать обычного заключенного.
– Вы не обычный заключенный.
– Но я и не шпион. Что мы здесь делаем?
– Нас заинтересовало вещество, которое вы использовали, чтобы обездвиживать ваших жертв.
– Оно уникально. Человек не может ни пошевелиться, ни заговорить, но зато боль ощущает полностью. Мне пришлось долго работать, чтобы добиться такого эффекта.
– Вы поделитесь своим секретом?
– Возможно. Но правительству ее величества, нужно сильно постараться, чтобы заинтересовать меня.
– У нас есть люди, которые смогут выбить из вас все, что нам нужно, просто не хотелось бы лишний раз прибегать к таким методам.
– Вы станете меня пытать? Это интересно. Видите ли, я никогда не испытывал боли. Но вашим палачам наверняка известны самые изощренные пытки. Жду не дождусь.
– Мистер Лапетти.
– Линд. Родители отказались от меня, так что я предпочел бы это имя.
– Чего вы хотите?
– А вы как думаете?
– Мы не можем вас отпустить.
– Но я ведь не совершал на территории Англии убийств. Почти. Пара шлюх не в счет. Так что королеве нечего мне предъявить. Что до других стран, разве вам есть до них дело? Я покину Англию, и никто из вас больше никогда обо мне не услышит. Я очень постараюсь этого добиться.
– Где гарантии?
– Я дам вам подсказку. Все дело в цветах. У меня есть особенный сорт орхидей. И если знать, как добыть их экстракт. Подобрать нужную дозировку и подключить фантазию, возможностей открывается очень много! Вижу по глазам, что вы уже согласны.
***
Маленькая светлая церквушка была забита нарядными гостями, приехавшими на свадьбу. Снегопад, что шел два дня, закончился и день стоял ясный и солнечный. Жених и его свидетель стояли рядом со священником, оба красивые и сосредоточенные. Их мачеха, сидящая в первом ряду рядом с новым мужем, украдкой то и дело вытирала кружевным платочком наворачивающиеся слезы. Мистер Милтон выглядел очень гордым и счастливым. Его друг, и брат Луизы, Грэм ехидно посмеивался над ним, сидя на лавке чуть дальше.
