Немецкие документы не дают точного времени начала атаки на участок обороны 284 сд, так же как нет в них и упоминания о четырех атаках, про которые было написано в оперсводке этой дивизии. Вполне возможно, что за первые танковые атаки врага в 1045 сп приняли разведку боем, проводившуюся передовыми группами 33 тп с целью точнее выяснить прохождение переднего края и позиции артиллерийских батарей, что было обычной практикой действий танковых дивизий противника. Только после этого 33 тп развернулся в боевой порядок и приготовился к атаке.
Тем временем находящийся в передовых боевых порядках дивизии офицер связи от люфтваффе на основании указаний командования дивизии (в свою очередь сформулированных на основании полученных разведданных) по радио запросил поддержку авиации с указанием наиболее важных целей на поле боя. Таким образом, вызванные группы пикировщиков предваряли атаку танкового полка в так называемой точке приложения максимальных усилий, то есть на направлении главного удара. Такая тактика позволяла немцам достичь значительных результатов и сократить потери танков, которые командование противника стремилось сберечь, не распыляло и избегало бросать в лобовые атаки на неразведанную оборону. Главной целью вражеской авиации в таких совместных действиях на поле боя были позиции наших артиллерийских батарей, особенно противотанковых.
Поэтому развернувшийся на высотах бой немецкой 9 тд с нашей 284 сд (в основном с ее 1045 сп) отнюдь не был этакой дуэлью между окопанной и замаскированной противотанковой артиллерией и идущими на нее в лоб танками с «густыми цепями» пехоты, как это зачастую представляют некоторые авторы, описывавшие бои под Касторным. Вражеские танки продвигались вперед вслед за ударами своей авиации по позициям противотанковых батарей и узлов сопротивления, ударами, которые если и не приводили к их уничтожению, то подавляли их, заставляли расчеты укрываться в щелях и тем самым в значительной мере снижали эффективность воздействия на танки.
Сам комдив Батюк впоследствии написал, что вражеская авиация «парализует действия артиллерии»
[92].
В этом отношении немецкая авиация вынужденно восполняла совершенно очевидный недостаток поддерживавшей танки артиллерии, которая отстала от передовых частей (кроме двух легких артдивизионов), находилась еще на западном берегу Кшени и не успела занять огневые позиции
[93]. Недостаток у противника артиллерии в боях под Касторным отмечал и штаб артиллерии Брянского фронта
[94]. Согласно докладам командования 284 сд, в налетах на части дивизии 1 июля участвовало 30–32 самолета противника
[95].
Если оперсводки штаба 284 сд взять за основу хронологии боя 1 июля, то автор полагает возможным считать, что первая атака главных сил 9 тд на позиции 1045 сп началась около 16:00.
В ходе этой атаки танкам противника удалось вслед за ударом пикировщиков ворваться на выс. 226, 2, смять часть передовых позиций оборонявшихся там наших подразделений и одним танковым батальоном продолжить движение на совхоз Озерки, другим (с частью мотопехоты) — на выс. 223, 1. При этом наступавший вслед за танками 1-й батальон 10 мп, очевидно, был отсечен от танков и прижат к земле огнем наших артиллеристов, минометчиков и пехоты. По немецкой терминологии 1-й батальон оберлейтенанта Нагеля из 10 мп «застрял у выс. 226, 2 и не продвигался вперед»
[96]. Остановились и попятились назад и вырвавшиеся было вперед танки.
Поэтому первая массированная атака 9 тд после первоначального тактического успеха забуксовала и, несмотря на поддержку авиации, огонь танков и поддерживавшей их мотопехоты, была отбита с потерями для противника. В журнале боевых действий 9 тд записано: «Сопротивление противника заметно ужесточается. Несмотря на тактически удавшийся обход с юга, противник в целом удерживает свои позиции. Артиллерийский огонь противника в значительной мере препятствует продвижению наших частей на главном участке наступления. Лишь при поддержке артогня (вероятно, речь идет о тех двух дивизионах артиллерии, которые ночью были переправлены на восточный берег Кшени и потому успели выдвинуться к району боя и развернуться на огневых позициях. — И. С.) в ожесточенном бою взята выс. 226, 2»
[97].
Узнав о том, что наступление застопорилось на полпути, командир 9 тд генерал-майор Байслер вместе с группой офицеров оперативного отдела лично прибыл в передовые части дивизии на выс. 223, 1. Здесь по его указанию танковый и мотопехотные полки произвели перегруппировку. Байслер принял решение не распылять силы дивизии на расходящихся направлениях, а сконцентрировать их на решающем, избрав точкой приложения главных усилий выс. 219, 5. Ее захват позволял прикрыть последующий рывок дивизии к Олыму южнее Касторного с севера и обезопасить активные действия на этом направлении. Для выполнения этой задачи все три батальона 33 тп были вновь собраны вместе, и полк, как бронированный таран, сосредоточился в центре боевого порядка дивизии на выс. 226, 2. Слева от него был сосредоточен 1-й батальон 10 мп, справа — 2-й батальон 11 мп с 1-м батальоном этого полка во втором эшелоне. При этом 2-й батальон 10 мп (возможно, это и был усиленный передовой отряд дивизии, выделенный раньше для захвата переправы) должен был соединиться с полком позже, атакуя по сходящемуся направлению вдоль железной дороги через деревню Грудка
[98].
После очередного вызова авиации и очередной массированной бомбежки оборонительных порядков 1045 сп и огневых позиций противотанковой артиллерии весь танковый полк 9 тд в центре и два батальона мотопехоты на флангах в 19:00 перешли в новую атаку, и на выс. 219, 5 разыгрался жестокий бой. Стоит отметить, что относительно хронологии и состава группировки противника оперсводка штаба 284 сд практически полностью совпадает с немецкими данными, что говорит о точности оценок, аккуратности и профессионализме ее автора — начальника штаба 284 сд майора Корша
[99]. Действительно, в атаке принял участие весь 33 тп, то есть около 100 танков, и свыше двух батальонов мотопехоты.
