Глава VII Монту – воитель сияющих
Дни, когда мысли о пропавшей Маргарите доводили Мала до безумия, давно миновали. Но и сейчас, если бы ему предложили выбирать между смертью Маргариты и смертью Елены, пусть гречанке даже пришлось бы пережить ее десятикратно, он не стал бы сомневаться. Тоска по утраченной возлюбленной превратилась в горстку пепла, но под тонким слоем серой пыли таилось нечто такое, что не позволяло Малу поставить Маргариту в один ряд со всеми остальными женщинами. Боль потери оставила в его душе слишком глубокий отпечаток – змеиная природа так и не смогла вытравить его без остатка. Смерть Елены не огорчила его, но она пробудила в нем воспоминания о Маргарите. Между ними существовала таинственная связь, которая и заставила Мала похитить Елену из дворца Салаха. Могла ли она знать, отправляясь вслед за Малом, что гонится за призрачной надеждой, что конец ее земного пути близок и ее хрупкое тело вскоре обретет последний приют в могиле под стенами Амир-аль-Мадины?
Малу меньше всего хотелось оказаться рядом со смертью, причиной которой послужил он сам. И только пересилив себя, сопровождаемый Лией, Мал отправился к могиле гречанки. По пути амазонка рассказала ему о том, как Сейт-акх распорядился похоронить Елену по христианскому обряду и как нашлись люди, которые сколотили гроб и крест. Лия говорила так, словно бы речь шла о чужом человеке, а не о той, которую она выхаживала несколько недель подряд, лишая себя сна и покоя. Словно бы амазонка так же, как и Мал, была лишена способности чувствовать боль:
– Кто знает, возможно, воспитание женщин-воительниц сделало ее столь бесстрастной по отношению к смерти… Но почему тогда ее соплеменницы так легко теряют самообладание во время сражений? – Мал на мгновение представил Лию с искаженным от гнева лицом, – Что ж, такова ее судьба.
Речи амазонки пробудили в нем желание вернуть Маргариту. До сих пор оно таилось на самой глубине души. Его появления он ждал меньше всего на свете. В Краке он даже не стал расспрашивать о том, как обошлись его люди с прахом оборотня: закопали в землю вместе со всеми остальными трупами или сожгли, а пепел развеяли по ветру: потому что он не хотел ни видеть ее мертвой, ни даже вообразить себе хоть на мгновение, что она умерла, и в тот самый момент навсегда утратить надежду вернуть ее, хотя и понимал, что это невозможно:
– Человек не может возвращать к жизни себе подобных, а всемогущие боги глухи к обращениям людей, возжелавших избегнуть великого таинства смерти.
Но жажда возвращения возлюбленной уже охватила его ум, и Мал сделал последнюю попытку обуздать ее:
– Даже если боги согласятся вернуть ее к жизни, я не знаю, где находится ее тело. Я и без того их данник, и час расплаты еще не пришел. Обитель Христа – вот истинная цель моих скитаний. Я достигну ее и тогда, если Господу будет угодно, воссоединюсь с Маргаритой на небесах.
Стоя у свеженасыпанного могильного холма, Мал не испытывал жалости к умершей, но он осознавал степень своей вины перед ней и утешал себя, вспоминая о словах Елены, брошенных в лицо Салаху еще в Айе:
– Лучше принять смерть, чем вернуться в гарем!
Лия стояла напротив и выжидающе смотрела на Мала. Он наконец выдавил из себя:
– Прости, Елена, за то, что не смог тебя уберечь. Покойся с миром!
Мал перекрестился и зашагал по направлению к пристани.
Там его уже ждал готовый к отплытию корабль. Стоило ему подняться на борт, как Аузахет приказал поднять паруса. Малу бросилось в глаза, что людей на корабле заметно поубавилось: кроме трех десятков матросов, Гора и Сехмена, вслед за жрецом из прежней свиты в полном составе отправились только амазонки. Из трех неизменных спутников Сейт-Акха в белых одеяниях на корабль взошел только один. Жрец, угадав недоумение Мала, пояснил ему, что первый из его братьев по вере остался в Айе вместе с Нофер-Амуном, второй задержался здесь, в Иуну так же, как и все остальные приверженцы веры в первых богов, последовавшие за аль-Хидром, третьему же предстоит обосноваться в Пер-Меджете, где ныне властвуют арабы.
– Как же мы возьмем Пер-Меджет? Или мы идем в Нибур для того, чтобы нанять там воинов? – удивился Мал.
– Ты ошибаешься, Нибур никогда и никому не давал наемников. Нибурские воины не участвуют в походах против других городов, зато они могут охотно отправиться в экспедицию за пределы Египта, а уже там, при случае, встанут под наши знамена. И в этом нам поможет бог Монту – искусный полководец и дипломат так же, как он всегда помогал египетским царям собрать воинов для сражений с захватчиками. Иноверцам могло показаться, что если у Египта нет большой армии, значит, он немощен и слаб, но на самом деле, фараоны всего лишь верно служили богам и во всем полагались на их волю. Когда Египту угрожала война, на его границах собирались пустынные племена и преграждали врагам дорогу, и в этом фараоны видели проявление Монту. Скоро, Змеиный князь, ты своими глазами увидишь, как сначала вместе с нами по доброй воле отправятся нибурцы, а затем, как арабы, что укрываются за стенами Пер-Меджета, будут рады нашему появлению.
Мал понял, что возражать Сейт-Акху бессмысленно, хотя он сам не мог ни на мгновение вообразить арабов радостно встречающих аль-Хидра. Жрец отправился в свою каюту, чтобы предаться дневному сну после ночных молитв, и Мал последовал его примеру. Он решил обосноваться в каюте Елены до тех пор, пока они не приедут в Нибур.
В каюте он застал Лию. На постели, разделенной на две половины, лежали ее и его доспехи вместе с мечом Рамзеса и зеленым плащом. Мал предположил, что это Сейт-Акх позаботился о нем. Только он мог предвидеть его появление в этой каюте и желание остаться в ней. Мал взглянул на Лию. Сейчас, как и всегда, амазонка внушала ему покой, и он был совсем не против, чтобы Лия в этом путешествии была рядом с ним. В ее присутствии воспоминания о Маргарите удивительным образом не терзали его душу. И это было как раз то, в чем он нуждался, чтобы исполнить обещание, данное рыцарю Филиппу. Не говоря ни слова, Мал лег на свою половину и укрылся накидкой. Лия нисколько не была этим смущена. Вместо того, чтобы вернуться к сестрам и оставить Мала в одиночестве, она также молча легла на постель и уснула.
Так они провели несколько дней. Время от времени, Мал снова возвращался к мысли о том, что ему не хватает Маргариты, но теперь он не пытался вытравить ее из своего сознания, понимая, что чувственная часть его души противится исполнению долга, но разум легко пересиливает ее и расставляет все по своим местам. Сейт-Акх, осведомленный о прошлой жизни Мала от богов, сказал ему однажды:
– Я знаю, что тебе не хватает той, которую ты любил, я также знаю, что часть ее души попала в плен к Анубису и томится в обители расколотых душ.
Про обитель расколотых душ Мал впервые услышал от Оцеано. Он предупреждал его, что именно туда направится душа Маргариты, если умертвить оборотня.
– Можно ли вызволить ее оттуда? – спросил Мал.
– Великий Орфей однажды попытался вернуть свою возлюбленную, но дух его оказался слишком слаб. В Царство расколотых душ невозможно войти дважды. Таков закон. И ты отправишься туда, когда будешь обладать достаточной силой. Только тогда ты сможешь найти потерянную часть своей души, которая тоскует ничуть не меньше тебя самого.
