В сопровождении двух гребцов Мал вместе с Лией отправились на плоту к пристани. Они проплыли по затопленным улицам, среди постоянно снующих туда-сюда лодок и плотов, наблюдая за торговлей, идущей из окон вторых этажей. Принадлежащий им корабль, после того, как привезший чуму венецианский парусник сожгли дотла, занял свое прежнее место. Мал взошел на борт и увидел Гора, отдающего приказы. Ему бросилось в глаза, что с тех пор, как они виделись в последний раз, юноша заметно повзрослел. Впрочем, так случалось каждый раз, стоило им расстаться на продолжительное время. Аузахета не было. Гор, завидев Мала, выстроил матросов на палубе:
– Господин Мал, команда «Гора» приветствует вас!
В строю он заметил улыбающегося Сехмена и удивился:
– А где же Аузахет?
– Господин Сейт-Акх нашел еще один корабль и отдал его капитану Аузахету… – Гор, не договорив, замолк.
– Разве этим кораблем командует Сехмен?
– Нет, ваше высочество, – немедленно откликнулся египтянин.
– Если мой господин не будет возражать, – Гор преклонил голову, – то я с радостью приму должность капитана на то время, пока мы будем следовать до Мемфиса.
Мал ответил не сразу. Он понимал, что Гор не решился бы обратиться к нему с подобной просьбой, не заручившись поддержкой Аузахета:
– Но как ему удалось так быстро выучить мальчишку? Пусть он сметлив и страстно желает стать капитаном, но этого недостаточно.
– Я готов согласиться, но с одним условием, – наконец проговорил Мал.
– Каким? – порывисто спросил Гор и, устыдившись своей несдержанности, опустил глаза.
– Мне известен еще один не менее достойный кандидат на эту должность, но двум капитанам на одном корабле не бывать… – продолжал Мал.
– Но… – хотел было что-то сказать Гор.
Мал не дал ему вставить даже слово:
– Так что пусть Сехмен будет твоим первым советчиком в любом деле! Что скажешь, Сехмен?
– Ваше высочество, для того я и был принят на корабль Аузахетом, – отвечал, египтянин, по-прежнему улыбаясь.
– Значит, так тому и быть! Отныне Гор – ваш капитан, слушайтесь его во всем! – провозгласил Мал.
Гор просиял от счастья, а команда одобрительно загудела. Мал всмотрелся в лица матросов и никого не узнал:
– Капитан Аузахет забрал своих матросов на новый корабль, – пояснил Гор, – а нам с Сехменом пришлось набирать новых из числа нибурцев и тех, кто приехал сюда испытать судьбу.
Мал оценил предусмотрительность Аузахета, который догадался, что Гору будет непросто справиться с людьми, которые еще совсем недавно были с ним на равных, а некоторые и выше по положению.
В каюте за трапезой Гор рассказал Малу, как Аузахет занимался с ним до наводнения и после, передавая опыт вождения кораблей. Следом Сехмен поведал о том, что с ним происходило сразу после того, как они расстались на пристани по прибытию в Нибур. Египтянин нанялся штурманом на один из греческих кораблей и отправился на нем в Элефантину. Там корабль загрузили слоновой костью, а два дня назад Сехмен вновь оказался в Нибуре и встретился с Гором и Аузахетом. Капитан неожиданно предложил ему вернуться на родной корабль. Сехмен с радостью согласился: общество греков успело ему наскучить. Мал принялся расспрашивать о новом корабле Аузахета. Капитан назвал его Сетхом в честь божественного повелителя пустыни, пастыря смертоносных болезней и противника бога Гора. Мал еще раз удивился тому, как Аузахет выбирал имена для кораблей, – неужели он оказался настолько прозорлив, что смог предвидеть будущее юноши, и, исходя из этого, дал кораблю имя бога Гора.
Когда Лия узнала, что ее сестры скрывались от чумы в греческом замке, а теперь их только что отстроенный корабль «Артемидос» стоит совсем рядом, она захотела немедленно отправиться к амазонкам. Мал привел ее к широкому парусно-весельному судну. Женщины заносили на него припасы.
– Здесь ли Лара, Нилла и Силла? – спросил Мал у широкоплечей и мускулистой женщины средних лет, стоящей на верхней палубе и пристально наблюдающей за погрузкой.
– Господин, ни один из мужчин не может ступить на борт нашего судна! – женщина сначала строго предупредила Мала и только потом окликнула амазонку – Лара, обернись, тебя спрашивают.
Та не замедлила показаться. Малу бросилась в глаза ее простая одежда, лишенная каких-либо признаков воинской амуниции.
– Что привело вас сюда, ваше высочество?
– Я пришел вместе с Лией.
– Соскучилась поди, – зло усмехнулась Лара.
– Здравствуй, – растерянно произнесла Лия.
– Танис, пришла наша сестра, – пояснила Лара вызвавшей ее широкоплечей женщине, – нам нужно поговорить.
– Поступай, как пожелаешь, – ответила Танис
Лия поднялась на борт корабля, а Мал остался дожидаться ее внизу. Вскоре он услышал яростный крик Лары, а еще через некоторое время появилась Нилла и сказала, что разговор затянулся, и Лия пробудет с ними до завтрашнего дня.
На следующий день Сейт-Акх привел во дворец Матары и Гатары несколько человек, возглавляемых греком с коротко обрезанными волосами. Мал узнал его. Это был Бердан, который год назад сопровождал его на встречу с Лесным воином. Как выяснилось, старый знакомый Мала назначен командующим нибурским флотом и одновременно главой спасательной экспедиции. Бердан обратился к нему, как к «нашему другу», подразумевая, что с тех самых пор, как Мал добился снятия с Нибура осады, горожане испытывают к нему самые дружественные чувства.
Сейт-Акх пригласил Мала на осмотр кораблей, на которых им предстоит отправиться в поход, но тот отказался, и жрец не стал настаивать. Единственным, кого смутил этот отказ, оказался Бердан. Он явно рассчитывал, что в походе будет подчиняться Малу, и то, что принц устранялся от дел, связанных с походом, было для него несколько неожиданным. Мал же предпочел отправиться на «Артемиду», чтобы встретить Лию. Ему хотелось как можно скорее оказаться с ней рядом. Его притягивала к ней ему самому необъяснимая лишенная чувственной окраски связь. Мал не любил ее так, как Маргариту, – их с Лией объединяла общая цель: та искала ответ на тот же вопрос, что и он.
Лия ждала его. Мал подплыл на лодке к «Артемидосу» поближе, и амазонка спешно покинула корабль. Мал не стал ее ни о чем спрашивать, а просто предложил прогуляться по городу перед тем, как проститься с ним на рассвете. Лия согласилась, и лодочник повернул к памятнику лошади.
По пути Мал молча наблюдал за тем, как жители сплавлялись по затопленным улицам и мысленно прощался с великим городом: как скоро ему предстоит сюда вернуться? В момент первой встречи с Нибуром он был очарован им и едва ли не больше всего на свете хотел оказаться здесь вместе с Маргаритой, а затем так болезненно расстался с этой мечтой. Спустя год он по-прежнему восхищался мощью и красотой Нибура, но теперь Мал не мог не заметить, как нибурцы без меры расточают силу ума на изобретения, делающих жизнь в городе все более совершенной, и забывают о другой стороне земного бытия. В то время, как жители Саиса умели воспринимать окружающий мир во всей его полноте и оставаться при этом самими собой! Саис стремился понять суть человека и смысл его бытия, а в Нибуре все без исключения добивались того, чтобы воплотить знание о человеке в ощутимую форму и извлечь из него выгоду. Саис пытался раскрыть тайну человека от начала и до конца, в то время, как Нибур был способен воспринимать только то, что укладывалось в его представления о людях и не более того. Вся безупречность нибурских воинов сводилась к тому, что они умели преодолеть страх и слиться в единый слаженно работающий механизм! Нибур заставил людей подчинить чувства уму, и так обрек их души разделиться на две половины. Вот почему Лесной воин говорил о том, что души нибурцев повенчаны со смертью, – потому что они не хотят видеть ничего дальше тех границ, которых достигает их ум. Удел нибурцев вечно снимать пену с поверхности воды и довольствоваться ошметками истины. Им никогда не погрузиться в бескрайний океан бытия, чтобы однажды застыть от красоты божественного сияния, льющегося из его таинственных глубин.
