Книга Выживая – выживай!, страница 91. Автор книги Владимир Стрельцов

Разделитель для чтения книг в онлайн библиотеке

Онлайн книга «Выживая – выживай!»

Cтраница 91

— Неееет!

Новые крики толпы не смогли до конца заглушить яростный вопль Берты. Что угодно, но только не это! Тюрьма, голод, лишения — пусть, но только не поругание дома ее, постели ее, стола ее присутствием главных врагов! Гвидо и подоспевшим к ним на помощь слугам стоило немалых усилий удержать графиню, ринувшуюся разобраться со своей так удачливо вывернувшейся соперницей. Разъяренная Берта готова была разорвать ее на части, но удерживаемая дюжиной цепких рук, она могла только слать бессвязные проклятия в адрес той, которую она так неосторожно приютила несколько лет назад. Графиня то начинала сквозь плотный шум толпы кричать императору, что именно Мароция подсказала ей идею с убийством королевы, то, повернувшись к сыну своему, требовала от него немедленной клятвы никогда не иметь ничего общего с Теофилактами вообще, и с Мароцией в частности. В итоге Мароция сама быстро подошла к ней и, не стесняясь присутствия слуг, отчеканила ей в лицо.

— Еще одно слово и твой сын узнает, как умер его отец. И плахи тогда не избежать.

Плаха не страшила Берту, она и так уже поняла, что все в ее жизни безвозвратно проиграно. Но оставалась еще сыновняя любовь, любовь своей дочери Ирменгарды, которая все это время тщетно рвалась прийти ей на помощь, а сейчас также осыпала проклятиями Мароцию. Оставалась еще честь семьи, и ее, несгибаемую графиню, вдруг устрашила перспектива быть всеми в этом мире проклятой. Никогда она не задумывалась об этом и не ценила высоко все эти чувства и понятия, но сейчас их цена в ее глазах взлетела до небес, ибо все это вот так, внезапно, оказалось единственным, что у нее осталось в этом мире. И она замолчала, и только слезы бессилия безудержными ручьями хлынули у нее из глаз. Чернь при виде этого захохотала с мерзким злорадством.

Мароция же, оставив Берту, подошла к графу Гвидо. Тот смотрел на нее с испугом, не зная, чего от нее ожидать. Она взяла его за руку, на которую расторопные слуги уже успели одеть кандалы.

— Ничего не бойся, мой друг. Настала моя очередь тебя спасать. И я тебя спасу, — сказала она ему и, вызвав новую волну неистового негодования Берты и Ирменгарды, а также удивленный вздох толпы, поцеловала вздрогнувшего Гвидо в щеку.

Тосканских правителей, для которых этот день начинался будучи полным надежд, а закончился их локальным Армагеддоном 89, увели под охраной прочь, и Теофилакт не без удовольствия отдавал своим стражникам соответствующие распоряжения относительно содержания пленников. Что касается церемонии коронации, то, в связи с приближением времени службы девятого часа, она закономерно уступила место празднованию Светлой Пасхи и площадь до самого вечера благодатно оглашалась тысячекратным и тысячеголосым возгласом «Christus resurrectus Est! Vere resurrectus est!» 90.

С наступлением темноты в папском дворце начался грандиозный пир. Впрочем, не только Ватиканский холм, но и весь Рим к ночи превратился в огромное сплошное застолье, во время которого счастливые свидетели величественной процессии раз за разом пересказывали жадным слушателям события великого дня. Надо сказать, что свершившийся во время коронации суд нисколько не испортил общего впечатления от торжества. Напротив, приговор знатной преступнице немедля возвысил Беренгария в глазах простонародья, привыкшего терпеть ежедневные и нескончаемые несправедливости по отношению к себе и сегодня бравшего своеобразный маленький реванш. Другим реваншем, случавшимся за все века чрезвычайно редко, стало неожиданное для всех без исключения возвеличивание никому неведомой Анны, дочери мелкого лангобардского рыцаря, живого воплощения сказочной Золушки. Надо ли говорить, какие славословия в эти и последующие дни на всех перекрестках Рима, во всех зданиях, будь то в строгой базилике или разгульной таверне, отпускались в адрес Беренгария. Италия со всей присущей ей горячностью и искренностью воспевала добродетели своего нового повелителя и не было среди ликующей толпы ни одного сомневающегося в том, что в сей день страна получила монарха с душой и сердцем истинного христианина!

Эпизод 31. 1670-й год с даты основания Рима, 4-й год правления базилевса Константина Багрянородного, 1-й год правления императора Запада Беренгария Фриульского (май — 16 августа 916 года от Рождества Христова)

Беренгарий пробыл в Риме всю пасхальную неделю, лишь по истечении которой папа Иоанн обвенчал императора с его избранницей. Как и ожидалось, девица Анна осталась на положении консорта, то есть титула императрицы не получила. Будь на ее месте Берта, скорее всего, папе пришлось бы провести еще одну коронацию на беду папской и городской казне и, возможно, это бы заставило Латеран отложить на время поход против сарацин. Однако, Анна, по счастью, и после венчания осталась женщиной непритязательной и нечестолюбивой, а посему растроганные римляне устроили уходящему императорскому кортежу торжественные проводы. После того как за северными гостями закрылись Саларские ворота, Рим еще долго не мог успокоиться, приятно взбудораженный произошедшими в его стенах событиями. Но всему на свете есть предел — отгулявшись, отмолившись и отплакавшись, город вернулся в рутину своего бытия, а его епископ с завидным энтузиазмом принялся за осуществление своего воинственного плана.

Буря восторга, с которой Рим встретил Беренгария, вызвала определенную зависть в душе честолюбивого понтифика. Прошло уже два года со времени его воцарения в Латеране и на Ватиканском холме, однако по сию пору Иоанн так и не подобрал ключиков ко взыскательным сердцам большинства римлян. Истребление иноверцев должно было исправить отношение к папе римского плебса, и, в этой связи, папе совершенно не нужен был Беренгарий, которому, в случае победы, перепала бы значительная часть дивидендов.

Помимо прочего, расчетливый Иоанн должен был сделать все, чтобы не дать сарацинам ни малейшего шанса ускользнуть или, хуже того, одержать над ним верх. Именно поэтому римский клир развил невиданную для той поры дипломатическую активность. Прежде всего, в Константинополь был немедленно отправлен Теофило, сын Теофилакта, с задачей привлечь к участию в походе византийский флот. Одновременно с этим, папа достиг договоренности с Мароцией о финансовой поддержке похода со стороны Тосканы. Вот и пригодились Мароции добрые отношения, установленные в свое время с лукканским двором! Конечно же, большинство тосканцев с возмущением восприняли весть о том, что их правители были заключены под стражу прямо во время императорской коронации и обвиняли папу и императора в совершенном обмане. С другой стороны, фигура Мароции тосканцам была знакома и единственным для нее негативным фактором, настораживающим Лукку и Флоренцию, был действующий брак Мароции с Альберихом Сполетским, правителем извечных соперников Тосканы. На фоне всего этого, отказ Мароции в прямой военной помощи походу был встречен Луккой с пониманием, тем более, что Мароция отнюдь не собиралась заниматься благотворительностью, а инвестиции в предстоящую кампанию намеревалась вернуть с прибылью, что опять-таки не могло не вызвать одобрения местных баронов.

Вход
Поиск по сайту
Ищем:
Календарь
Навигация