И тогда Мартин Мэй поспешил пояснить:
– Не в этом дело, прекрасная леди. Ты хороша собой, мудра и могущественна. Нет в тебе ни единого изъяна. Но ты эльф, а я всего лишь человек. Наша жизнь скоротечна, а жизнь разбойника и вовсе не стоит ломаного гроша. Поэтому все дни, которые мне отведены, я хотел бы прожить среди своих друзей, не прячась за твою спину.
– Со мной твой век станет долгим, сродни эльфийскому, – посулила Медб. – Хвори обойдут тебя стороной. Ты перестанешь стареть и останешься вечно юным. Лишь особое оружие сможет причинить тебе вред. Подумай: разве ты не хочешь оставить мир смертных ради такого дара? Победить саму смерть?
– Я не боюсь смерти, – ответил Мартин Мэй. – И какой прок в вечной жизни, коли друзья и родные состарятся и умрут на моих глазах?
– Ты не увидишь этого, – успокоила его королева, – так как будешь уже не с ними. Только подумай: вечная жизнь, без боли, без страданий. Да, ты никогда не сможешь покинуть меня, но чем это плохо? Что такого таит в себе мнимая свобода, что ты раз за разом отказываешься от счастья, которое я предлагаю?
– Лесные птицы не поют в неволе, – сказал разбойник, и ему понадобилась недюжинная смелость, чтобы выдержать потемневший от гнева взгляд королевы и устоять на ногах, когда внезапный порыв ветра чуть не сбил его с ног.
– Дар остаётся даром, – процедила Медб сквозь сжатые зубы.
Казалось, каждое слово её имеет немалый вес и падает в воду, подобно камню, от которого расходятся долгие круги.
– Испробуй его и приходи ровно через год. Тогда я в третий раз спрошу тебя, хочешь ли ты стать моим рыцарем и принадлежать королеве Благого Двора душой и телом. А пока иди. И помни: мы ещё встретимся.
И Медб не обманула. Весь следующий год Мартин Мэй ни разу не захворал, мечи врагов не могли причинить ему вреда, а стрелы отскакивали от него, как зачарованные. И даже когда стражникам довелось схватить его, ловкий разбойник чудом сумел избежать виселицы. Он ничуть не изменился за этот год, когда даже у его родного брата уже появилось несколько седых волосков. Люди стали поговаривать, что Мартин Мэй, возможно, и сам сын древнего бога, раз сумел обмануть злодейку-смерть.
Так продолжалось до следующего Бельтайна. А в канун лета тропа снова привела Мартина Мэя на памятную поляну. Надо сказать, что произошло это незадолго до заката, и солнце ещё не успело спрятаться за окоём.
Разбойник ожидал увидеть Медб, но в этот момент из-под сени деревьев выступил рыцарь в чёрных одеждах. Лицо его было скрыто под забралом шлема. Сперва Мартин Мэй подумал, что кто-то из его врагов желает сразиться с ним, и обнажил меч, но незнакомец даже не думал нападать.
– Знаю, зачем ты пришёл сюда, – заявил он. – И, поверь, ты в большой беде.
– Какое тебе до этого дело? – хмуро спросил разбойник.
Человек в чёрном покачал головой и сказал так:
– Многих славных рыцарей заманила в свои сети королева Медб. Но никому из них это не принесло счастья.
– Искушение велико, – не стал отпираться Мартин Мэй. – Но и я не промах. Ни за что не поддамся на её уговоры!
– Этого и не надобно, – пояснил чёрный рыцарь. – В тот миг, когда ты так неосмотрительно подтвердил её притязания и испил вина из её чаши, Медб уже получила над тобой власть. Хочешь – не хочешь, а паутина уже крепка, и не хватает лишь последнего узелка.
– Выходит, её дары и моё слово ничего не значили? – опешил Мартин Мэй.
Незнакомец кивнул.
– Эльфы Благого двора обожают играть в игры со смертными и не любят применять силу там, где можно договориться добром. Но и своего не упустят, даже не надейся! Мой срок службы подходит к концу, я скоро покину эти края. Медб, зная о том, давно подыскивает кого-нибудь на моё место. Она желает, чтобы его занял ты, став девятым из двенадцати – рыцарем Сентября. Но, если желаешь, я научу тебя, как избежать этой печальной участи.
– Зачем тебе помогать мне? – недоверчиво уточнил разбойник. – И что значит, что твоя служба заканчивается? Разве этот срок не равняется вечности?
– Для обычных смертных так и есть, – подтвердил чёрный рыцарь. – Но я человек лишь наполовину, поэтому наш уговор был заключён всего на сотню лет. Для тебя же никакой поблажки не будет. Помочь же я хочу потому, что лишь самые весомые причины могут заставить человека отказаться от даров Медб. На моей памяти одни соглашались сразу, прельстившись её красотой, другие – после дара магии, третьи – после того, как обрели неуязвимость. Но, как я вижу, ты полон решимости ответить отказом и ныне. Значит, то, что удерживает тебя среди людей, важнее, чем красота и сила. Важнее, чем бессмертие. Это заслуживает уважения. Но я хотел бы понять, что это. Скажи мне – и я научу тебя, как побороть Медб.
Тогда Мартин Мэй рассмеялся и ответил без утайки:
– Мне нечего скрывать. Бесспорно, королева весьма хороша собой, а дары её воистину бесценны. Но есть вещи, которые не продаются и не покупаются. Верность моих друзей, любовь моего единственного брата и моя свобода. Я не продал всё это королю людей, когда тот решил, что может распоряжаться моей судьбой, и королева эльфов тоже ничего не получит!
– Хорошо сказано! – похвалил незнакомец. – Думаю, ты прав: есть в мире вещи, которые не покупаются и не продаются. Теперь послушай, как можно обхитрить Медб.
И чёрный рыцарь рассказал всё, что знал.
Когда же он собрался уходить, Мартин Мэй окликнул его и спросил:
– Скажи: как тебя зовут?
– К чему тебе моё имя? – удивился рыцарь. – Может, ты хочешь получить надо мной власть, узнав его?
– Нет, этого мне не нужно. Просто хотел бы знать, кому я буду обязан по гроб жизни. И когда-нибудь отплатить той же монетой.
– Ты мне ничего не должен. И называть можешь, как тебе заблагорассудится.
Сказав так, рыцарь Сентября развернулся и зашагал прочь.
Солнце вскоре зашло, сумерки сгустились, и тут появилась королева.
– И как, понравилось тебе быть неуязвимым? – вопросила Медб, выходя из тени деревьев.
В этот раз платье на ней было почти чёрным, как болотная вода, а голову украшал венок из терновника.
– Очень понравилось, – признался разбойник. – Я благодарен тебе за этот дар. Но готов его вернуть, как и предыдущий, потому что слово моё остаётся прежним.
– Я дала тебе вечную молодость и бессмертие. Я сделала тебя одним из лучших чародеев среди людей. Почему же ты отвергаешь меня? – Возмущению королевы не было предела. – Откуда тебе знать: вдруг дары, которые я припасла, много лучше тех, что ты уже получил?
