– Остынь, Рик! Джерри, сядь!
Элмерик не понял, когда Келликейт успела оказаться у него за спиной, и вздрогнул, едва узкая ладонь коснулась его плеча. Вот же ловкая бестия! Ни половицей не скрипнула, ни даже цепью на руках не звякнула. Одно слово – кошка.
– Может, не будешь лезть не в своё дело? – Бард повёл плечом, силясь стряхнуть чужую руку, но девушка лишь сильнее сжала ткань его рубахи:
– У каждого из нас есть что скрывать. И пускай не любым из прошлых поступков мы можем гордиться, но здесь у нас общая судьба и общее дело.
– Ага, мы Соколы, помнишь, небось, а? – Розмари тоже встала, почти загородив Джерри собой. – И враг у нас один-то на всех…
Элмерик скрипнул зубами, но всё же отступил. С размаху он рухнул обратно в кровать так, что доски затрещали, и глухо пробурчал:
– Только пусть этот негодяй больше не упоминает при мне о Рори Длинной Бороде и прочих своих дружках. А не то я за себя не отвечаю…
– Они мне не дружки! – заорал Джеримэйн, но, увидев, как бард снова привстаёт, прокашлялся, сел и заговорил совсем о другом: – Так, на чём мы остановились? Роз?
– Я подмешаю маковую настойку в пирог-то, – кивнула девушка. – Мартин его очень любит-то, так что наверняка съест-то кусочек-другой, а то и поболе. Только я никак в толк-то не возьму: а вы-то как? Не будете пирог мой есть?
– Обойдёмся и кашей – небось не оголодаем! – Джерри поковырялся пальцем в зубах.
– А не будет ли это слишком подозрительно? – Элмерик почесал в затылке. – Я бы, например, насторожился.
– Могу попробовать сделать отвод глаз. – Келликейт по привычке подняла руку, как на уроке, но, опомнившись, тут же опустила её.
Теперь девушка устроилась рядом с Элмериком – видимо, боялась, что тот снова помчится убивать Джерри.
– А ты умеешь, что ли? – Розмари опять раскрыла рот. – А научишь меня, а? Я-то пробовала, только вот не получалось-то ничегошеньки.
– Это потому, что ты чистокровный человек. – Келликейт пожала плечами. – Вот была бы в тебе хоть толика эльфийской крови – тогда бы и ты сумела.
– Как работает это заклятие? – Джеримэйн подался вперёд, избегая при этом смотреть на Элмерика. – И главное, можно ли от него защититься?
– Ха, так я тебе и сказала!
– Я же не просто так спрашиваю, – Джерри надул губы, – а для общего дела! Вдруг Мартин обереги какие-то носит? Или знает тайное слово, чтобы твой отвод не подействовал?
Келликейт поёрзала на кровати и с видимой неохотой принялась пояснять:
– Эльфийский отвод глаз – это тебе не обычная иллюзия. Он работает совсем иначе. Чтобы, скажем, смотреть сквозь морок, нужно сначала заподозрить, что кто-то его навёл. И использовать истинное зрение. А когда эльфы смертных за нос водят, ты будешь смотреть на что угодно, но только не туда, куда надо. Так что тайное слово тут не поможет. Чтобы от этого оградиться, можно рубаху вывернуть и надеть наизнанку. Или левый сапог с правым поменять местами, – тогда чары ослабнут. Но вряд ли Мартину придёт в голову делать это за ужином.
– И что, это прям на всех-всех действует-то? – Розмари от волнения смяла в руках передник и шмыгнула носом.
Келликейт вздохнула:
– Нет, конечно. Мои чары не подействуют на высших эльфов, потому что моя мать была из младших фейри. Но Мартин – человек. Значит, шансы есть.
– Тогда решено. – Джеримэйн хлопнул в ладоши. – Маковый пирог будет под заклинанием – он его отведает и крепко заснёт. А мы тем временем направимся к хранилищу: я, ты, Розмари и Рик.
– А как же Брендалин? Ты забыл о ней! – возмутился Элмерик.
– Она сказала, что наши планы ей не по душе. Да и слишком уж она нежная, чтобы по подвалам лазать. Захочет помочь – пускай последит за Орсоном. Кстати, Келликейт, ты с ним поговорила? Он не станет нам мешать?
– Ни мешать, ни помогать. – Девушка развела руками. – Орсон ужасно зол на всех, и мне стоило больших усилий убедить его ничего не говорить Мартину. Но дольше пары дней он не продержится, будьте уверены.
– Дольше нам и не надо. – Джеримэйн оставил в покое свою чёлку и принялся теребить шнуровку на рубашке. – Если всё пройдёт как надо, мы как раз управимся к полнолунию. И, когда приедет Каллахан О`Ши, сдадим ему предателя тёпленьким. Вот только бы оружие добыть посильнее. Длинный кинжал, наверное. Или лучше меч? Кто из вас владеет мечом?
Оказалось, что никто. Девушки никогда прежде не держали в руках ничего острее кухонного ножа или серпа для срезания лекарственных трав. Сам Джерри пытался обучаться фехтованию у кого-то из лицедеев в труппе Рори, но не сильно преуспел, а Элмерик, как положено хорошему музыканту, всегда берёг руки. Боевой отряд из них получался бесполезный.
– Мда. – Джеримэйн хрустнул костяшками пальцев. – И чё делать тогда?
Элмерик хотел было позлорадствовать, что мистер-умник, кажется, зашёл в тупик, но прикусил язык, потому что предложить взамен было нечего.
Всеобщее уныние развеяла Розмари:
– А помните, небось, что мастер Патрик говорил-то? Волшебное оружие само решает-то, кого слушаться, и в руку идёт. Найдём, стало быть, такое, которое отзовётся-то и кого-то из нас выберет. А дальше-то всё само сделается.
– Да! – Джерри просиял, вскакивая с кровати. – Молодец, Роз!
Он так разволновался, что больше не мог усидеть на месте и теперь расхаживал по комнате взад-вперёд, чем ещё больше раздражал Элмерика.
– Мы будем пробовать всё оружие подряд! – Джеримэйн вышагивал важно, как журавль. – Только чтобы не все одновременно руками хватали, а по очереди. А то мало ли какие на древних клинках могут быть проклятия! Я буду брать первым, а вы смотрите в оба.
– Ишь, смельчак выискался! – буркнул Элмерик.
Сперва он решил, что самонадеянный Джерри просто хочет оказаться первым, кого выберет зачарованный клинок. Но потом одумался: очерёдность тут ничего не решала. Поэтому, когда Джеримэйн с ядовитой усмешкой переспросил, не желает ли господин бард в таком случае возложить эту почётную обязанность на себя, Элмерик мотнул головой и отрывисто бросил:
– Делай как знаешь…
Всё дальнейшее он слушал уже вполуха. Бард никак не мог смириться с мыслью, что всё это время делил кров и пищу с человеком из банды Рори. Узнай об этом мастера в гильдии бродячих актёров и музыкантов – те не стали бы разбирать виноватых и правых. Элмерику запросто могли запретить участвовать в песенных состязаниях или выступать в трактирах, заключивших союз с гильдией. По указу Олли-счастливчика – главного у менестрелей – каждый, кому стало известно, где прячется Рори или кто-то из его людей, должен был немедленно донести.
Но Джеримэйн поклялся, что покинул банду и возвращаться туда не собирается. Что делать в таком случае, в указе Олли не значилось, и Элмерик то загорался праведным гневом, то вспоминал, что Джерри, несмотря на весь его дурной характер, в общем-то, не совсем пропащий человек. Ему нельзя было отказать в смелости и решительности, а ещё – в редком умении говорить вслух всё, что он думает, без обиняков. Он и Розмари помог, когда та попала в беду. И свёл Элмерика с леди Эллифлор, хотя мог бы просто промолчать…
