Шоте кивнул, а потом снова посмотрел на тихую Сибиллу:
– Гордон и Вельбуд сказали, что вы помогли сбежать им. Это правда?
– Да. Мы помогли им сбежать, вместе было легче это сделать, – ответила девушка.
– Значит, это правда, что вы не являетесь истинными членами гильдии Хохот Мертвеца?
– Да. Я ненавижу гильдию и всех, кто в ней состоит. Я готова сражаться против них, чтобы избавиться от ужасного прошлого, – уверенно произнесла девушка, взглянув прямо в глаза Фредага. – Даже если вы меня не отпустите, я буду готова в любой момент встать на вашу сторону.
– Хорошо, – кивнул Фредаг, а потом обратился к стражникам, которые стояли у двери. – Снимите с неё наручники и приведите ещё тех двух магов. Сибилла, вы можете сесть вон на ту скамейку.
Девушка обрадовалась. Она даже произнесла тихое, но счастливое «спасибо». Она наконец свободна, и она вольна делать то, что хочет. Но пока до того момента, пока тёмная гильдия не исчезнет. Сибилла села на скамейку, стоящую чуть дальше от стола, за которым сидели члены гильдии Золотого Льва. Эрнальд Нобелис ещё долго смотрел на неё, но потом, удостоверившись, что она не представляет никакой опасности, отвернулся и задумался о том, что рассказала девушка.
– Девочка абсолютно чиста, – сказала Иоханна Нобелису. – Нам крупно повезло, у нас есть очень полезная информация.
Нобелис кивнул.
– Думаете, есть шанс? – спросила Иоханна.
– Шанс? Смотря какой, – уклончиво произнёс мастер.
– Шанс, что судьба поддаваема человеку?
Эрнальд смотрел на всех присутствующих. Советники что-то очень сильно обсуждали, Зирден о чём-то говорил с помощником, которое на каждое слово командира кивал и сам что-то предлагал. Сибилла, по лицу которой можно было увидеть, что она испытала большое облегчение, тихо сидела и иногда смотрела на окружающих.
– Возможно, – тихо ответил мастер.
Глава IX.
Искупление.
24. Допрос.
Темница в штабе гарнизона была небольшой. Да и для такого города, как Ревен, в темницу могли только попасть буйные из-за алкоголя горожане, которые на очередном празднике устроили драку. И то они здесь долго не бывали, и их сразу же отпускали, когда те уже протрезвели. А так темница всегда пустовала.
Но сегодня нет. Марлин лежала на жёстком деревянном полу, за клеткой. Обняв колени, она смотрела в одну точку. Сначала она лежала без сознания, потом, когда проснулась, она испугалась, не поняв, где она находится. А когда она вспомнила, что произошло, ревела без остановки несколько часов.
Её накрыла настоящая волна боли. Она просто не могла простить себя за то, что она сделала. Точнее за то, что случилось из-за чистой случайности, хотя косвенно виновна она. Марлин была готова принять любое наказание, даже казнь, чтобы не чувствовать ничего. Она уже представляла, что происходит в городе. Она уже представляла, как в истерике бьются горожане, которые потеряли родных и близких. Она уже представляла пустые дома и полные мертвецами свежие могилы.
Её не оставляла в покое та мысль, что это всё она. Если бы она не взяла в руки этот ключ, ничего бы плохого не случилось. Если бы в ту ночь она не подошла бы с ключом к барьеру, то не было потом невинных жертв. Если бы она сразу послушала Фредага, маму и брата, то они уже бы были в Лидании и наверняка уже избавились от этого ненавистного ключа. И тогда было бы всё хорошо, тогда бы были живы все, в том числе её мать, но почему-то Марлин бездействовала, боялась ни пойми что и просто ждала чего-то. И вот это что-то пришло в лице смерти и горя.
Эти мысли в голове просто жгли её изнутри. Она била свои руки об стену, потом начала биться головой об решётку, чтобы она перестала обо всём думать. Она потеряла сознание. Наступила тишина, которая бы окончательно бы накрыла её, но потом пришёл Фредаг. Увидев, в каком она состоянии, тут же позвал лекаря из Рыцарей.
Ему нельзя было заходить, но он открыл клетку и зашёл к ней. Она лежала неподвижно, только подняла на него свой пустой и усталый взгляд. Мужчина не знал, что сделать или что сказать. Но Марлин сама спросила, что случилось после того, когда она потеряла сознание, тогда, когда из-за гнева и отчаяния пустила энергию ключа через себя. А когда она услышала, что чуть не создала настоящий опасный природный катаклизм, отвернулась и снова начала плакать. Шоте хотел её обнять и поддержать дочь своего друга в тяжёлый момент, но ему пришлось уйти, ведь в темницу зашли Рыцари, которые хотели увидеть того человека, чуть не убившего ещё больше людей, чем тёмные маги.
Потом Марлин никто не посещал. По маленькому окошку она поняла, что давно уже прошло утро и настал день. Правда, опять стало пасмурно, и она не понимала, вечер ли наступил или всё ещё идёт день. Она просто сидела и опять смотрела в одну точку. Она даже не подошла к подносу с едой, который принёс ей один из стражников.
В голове у неё было пусто.
Она просто хотела умереть. Она знала, дальше будет ещё хуже. Она не хотела испытывать это тяжёлое бремя и трудностей.
Спустя ещё какое-то время в темницу спустились два стражника. Они открыли клетку, подняли Марлин и завязали ей руки. Она совсем не сопротивлялась, зная, что ведут её на допрос, после которого будут решать, что с ней делать.
«Точнее, как казнить…», – вспыхнуло в мыслях Марлин.
Стражники привели Марлин в комнату допроса. Она увидела многих других людей здесь, сидящих на скамейках. Тут была чародейка Беатриса, которая не сводила свой удивлённый взгляд с девушки, тут были все из отряда Шоте, в том числе Йорвет и Альвин, испуганно наблюдавший за девушкой, и другие стражники гарнизона. За большим столом, стоявшим в конце помещения, сидели все советники города и бургомистр. Сбоку сидели Рыцари Крови, а с другой стороны члены гильдии Золотого Льва. Она сразу узнала мастера Эрнальда Нобелиса, про которого она слышала много раз, Марлин поняла это по его серым длинным волосам, собранным в хвост, что это он. Он впивался в неё взглядом, изучая и осматривая.
«Я – убийца. Они смотрят на меня, как на убийцу. У них шокированный взгляд, у Альвина даже… испуганный....» – думала Марлин, когда смотрела на остальных.
Рядом с Львами на недлинной скамейке сидела Сибилла и братья Рик и Ройман. А в середине стоял большой волк, и Марлин сразу поняла, что это был её брат, волвитировавшийся наверняка по приказу допросчиков.
– Эдмунд Бреннерд, можете волвитироваться обратно, – прервал молчание бургомистр.
Через пару секунд вместо волка уже стоял Эдмунд, который сразу взглянул на сестру грустным взглядом. Девушке оставалось только гадать, что означал этот взгляд брата. Ещё её удивило то, что по его щекам текли слёзы, и это её сильнее ещё напугало.
Стражники привели её в середину помещения, и Марлин встала рядом с братом. Она сразу перед собой увидела Фредага, который, как она поняла, допрашивал Эдмунда. Кстати его попросили отойти подальше от девушки, что и сделал Бреннерд, не сводя полный грусти взгляд со своей сестры.
