— Он умер, да? — вдруг спросил он. Я растерянно взглянул на Глэдис. Она деланно засмеялась и пожала плечами:
— О ком ты говоришь, Кларк?
— Мой дядя… Мистер Хаткинс — он умер?
— Откуда ты взял?
— Я вижу, — ответил он, глядя мне в глаза. Телепат! — мысленно воскликнул я. Глэдис не лгала, когда говорила об их феноменальных способностях!
— Да, — не стал я увиливать от ответа под его сканирующим взглядом. — Да, парень, он умер. Но об этом мы поговорим потом. И не унывай, ладно?
Он отвел взгляд, кивнул и несколько заторможенно зашагал вслед своим сверстникам. Глэдис хотела что-то сказать, но взглянула на вертолет и сильно сжала мою руку.
Из люка на землю неуклюже спускался высокий худой человек средних лет с желчным лицом.
— Мистер Монтэг! — вскрикнула Глэдис и бросилась к нему. Но подоспевшие к Монтэгу бойцы Снайдерса оттеснили ее.
— Прекратите! Прекратите! — резким дребезжащим голосом закричал Монтэг. Эта женщина — наш директор! Она имеет право поговорить со своими сотрудниками и убедиться в их невиновности! Мисс Глэдис, нас оклеветали! Это какое-то сумасшествие! У мистера Принстона сердечный приступ! Джейкоба ударили! Он истекает кровью!
Он кричал что-то еще, Глэдис всплескивала руками, а на землю под руки уже спускали совершенно обессиленного очкастого толстяка. Он обмякал в руках десантников и держался за сердце.
— Вот! — обличающе вытягивал длинный узловатый палец в сторону толстяка мистер Монтэг. — Посмотрите, что сделали с Принстоном! Это звери, мисс Глэдис! Я не боюсь этого слова — звери!
В этот момент из люка спрыгнул на землю крупный коротко стриженый мужчина. Его лицо никак не вязалось с внешним видом профессионального борца-тяжеловеса. Это было лицо интеллигента, правда, немного подпорченное ребятами Снайдерса. Из рассеченной брови мужчины сочились капли крови и стекали на глаз и щеку. Видок он имел, конечно, страшноватый.
— Смотрите все! — бесновался Монтэг за стенкой из четверых десантников. Он пытался защитить детей! И его чуть не убили! Джейкоб, мы подадим на этих людей в суд!
Глэдис закрыла лицо руками и громко заплакала. Я не сдвинулся с места. Пока продолжалась эта трагикомедия, я жадно рассматривал каждого из трех явленных мне педагогов. Высматривал на их шеях металлические цепочки. Но все трое были одеты в спецобмундирование альпиниста, и поэтому на них красовались яркие безрукавки с высоким глухим воротом. То, что я искал, увидеть на педагогах было невозможно.
Последним из вертолета выбрался полковник Снайдерс. Он подошел ко мне и сказал:
— Знаете, Дэниел, если бы вы не сказали мне, что эти люди — зомби, я никогда бы не заподозрил их ни в чем. Это же типичные учителя! Даже Джейкоб Пайкс, хоть он и агрессивен, как бандит. Ему почудилось, что мы — террористы. Так видели бы вы, как он бился с нашими ребятами!
— Эти люди — зомби, полковник, — твердо сказал я. — И ментоскопирование это покажет. Кроме того, у меня есть кое-какие вещественные доказательства.
Я похлопал себя по карману брюк. В него, помнится, я положил идентификационные жетоны Бертрана и Ли. Но он был пуст. Я обшарил все другие карманы и даже попрыгал на месте, чтобы по звону жетонов определить их местонахождение на себе. Но — безрезультатно. Я задумчиво посмотрел в сторону здания пансиона: возможно, я переложил их в сумку, а она сейчас находилась в кабинете Глэдис…
Снайдерс удивленно наблюдал за моими манипуляциями. Возможно, он подумал, что у меня нервный срыв, и я в настоящий момент неадекватен. Но спрашивать меня полковник ни о чем не стал.
— Ну, как скажете, — пробурчал он и направился в здание. Туда, куда его ребята повели несчастную троицу — мистера Монтэга, Принстона и Джейкоба Пайкса. Я с озабоченным видом двинулся за ним. Жетоны надо было найти обязательно.
В вестибюле я увидел Глэдис. Она стояла у двери в свой кабинет и комкала в руках голубенький носовой платок. Плечи ее вздрагивали. Она трогательно шмыгнула носом и сказала:
— Дэниел, их развели по разным комнатам и подвергают допросу…
Я понял, что она имеет в виду преподавателей.
— …Какой ужас! Какой позор! Полковник Снайдерс сказал мне, что по прибытии доктора Макса Гриппа коллеги пройдут глубинное ментоскопирование! Но ведь это, наверно, очень вредно?
— Скорее да, чем нет, — ответил я. — Хотя ученые и утверждают обратное, дыма без огня не бывает. Недаром ментоскопированию не подвергаются малолетние дети и беременные женщины… Оно не используется даже в целях получения правдивых показаний от преступников. Только в эсктраординарных случаях. Как этот… Скажите, мисс Глэдис, где моя сумка?
— А, сейчас! — она робко заглянула в кабинет, а потом на цыпочках прошла внутрь. Из-за ее спины я увидел мистера Монтэга и полковника Снайдерса. Они сидели напротив друг друга с недовольными лицами. Глэдис вынесла мне сумку. В ней я не нашел ничего, даже револьвера и блокнота. Я не стал спрашивать Глэдис о судьбе моих вещей, а кинулся к месту своей схватки с Малюткой Билли. Оперативники Криминальной полиции давно закончили осмотр места взрыва и теперь спокойно покуривали в сторонке.
— Ребята, — запыханно спросил я, приподнимая брезент и шаря глазами по примятой траве. — Вы не находили здесь идентификационные значки космических разведчиков?
Это был очень неудачный вопрос. Жетоны, о которых я спрашивал, они, конечно, не находили. А искать такие вещи рядом с трупом человека, имевшего внешность бандита и убитого как бандит, мог только сумасшедший. Они посмотрели на меня, как на больного, и я сконфуженно отчалил в сторону.
Где искать жетоны, я не знал. Я не помнил, куда их положил, в брюки или в сумку, и не мог сообразить, в каком месте мог бы их потерять. Я то дрался с Билли, то успокаивал Глэдис, то вынимал и клал обратно в сумку свой револьвер, то встречал вертолеты…
Потерянные вещи могли валяться где угодно — втоптанные в грунт дороги, в траву парка…
Над моей головой раздался рокот, вокруг закрутились клубы пыли, и в спину толкнула воздушная волна. За моей спиной опускался на землю второй вертолет БЗС. Рэттер в сопровождении трех молодых оперативников прошел мимо меня и кинул на ходу:
— Вам придется туго, Рочерс… Обещаю.
Команда Макса Гриппа выгружала из машины аппаратуру. Грипп подошел ко мне и сказал:
— К сожалению, мистер Рочерс, рядом с останками вашей машины мы не нашли рабочего материала для анализа. Один труп разорван на мелкие кусочки… От мозга не осталось ничего. Да мы и не работаем с мозгом, кровоснабжение которого прекратилось несколько часов назад… Второй труп — полностью обгорел. А как вы знаете, нет ничего чище пепла… Никакого материала. Ничего. Очень сожалею.
Мне стало нехорошо. Рэттер наскреб какие-то улики, но, похоже, они работали исключительно против меня. Я же, как последний разгильдяй, потерял идентификационные жетоны. Грипп пока не нашел материала для анализа…
