Но тогда в Ущелье Потерянных Звезд потеряются другие звезды, сказал я себе. Я даже не буду думать о судьбах Земной системы и Галактического союза, я слишком устал, мне их не объять. Но для меня достаточно подумать о девятнадцати судьбах, чьи линии скрестились на дне Ущелья, о пятнадцати пацанах и четырех девчонках… И, наверно, и этого мне не потянуть, подумал я, мне достаточно одной потерянной звезды — судьбы Кларка, за которого так просил меня коллега Хаткинс, всего одной судьбы, только ее, чтобы продолжить тянуть свою линию дальше, к обрыву…
Я обогнул скалу и прямо перед собой увидел край равнины. Он утыкался в колеблющуюся дымку пустоты. За пустотой вставала ровная стена скал. Они были так высоки, что отбрасывали свои тени прямо к моим ногам. Со дна ущелья послышался шум горной реки.
Как же Глэдис и Кларк попали отсюда в Ущелье? — спросил я себя. Не прыгали же они с обрыва… Впрочем, неважно: где-то есть мосток, подземный проход, канатная дорога — неважно… Я посмотрел на часы.
Они показывали полдень. Двенадцать ноль-ноль.
Ну, вот и все, сказал я себе. У тебя есть пять минут до того, как полицейские начнут решетить пулями твою спину. Может быть, тебе понадобится меньше времени, и ты все сделаешь, что задумал. Может быть, ты ничего не успеешь: переселение астральных оболочек в новые тела — тонкое дело, пять минут для этого — слишком малый срок, процесс затянется и… Тогда тебя уничтожат или схватят раньше, чем свершится обряд инициации, и все твои усилия пойдут насмарку.
Но ты будешь знать, что сделал все возможное, и не нагадил на последний отрезок красной линии своей судьбы…
Я достал «Ментал-7», не таясь, встал на край обрыва и посмотрел вниз.
Подо мной разверзлась ухающая ширь горного ущелья. Быстрая горная речка несла свои воды в пятидесяти метрах ниже меня. Раздраженно переругиваясь со скалами, она настойчиво подмывала стену обрыва. Другой ее берег раскинулся широкой каменисто-песчаной полосой между водой и противоположной стеной ущелья.
Они стояли на том берегу реки. Все вместе. Девятнадцать ребят и одиннадцать оставшихся в живых разведчиков. Мне сразу бросилась в глаза белая повязка на голове крупного мужчины, это был Джейкоб Пайкс. Рядом с ним черным узким горбылем торчал худосочный сутулый мистер Монтэг. Поодаль от них стояла Глэдис. Ее стройная фигурка показалась мне напряженной. Главный координатор крутила головой, глядя по сторонам. Она была начеку.
— А вот обо мне ты совсем не думаешь, Глэдис, — грустно улыбнулся я, иначе бы ты знала, что я уже здесь…
Разведчики рассыпались вдоль берега и переминались с ноги на ногу, обмениваясь короткими репликами.
А ребята, взявшись за руки, образовали замкнутый круг и замерли, глядя себе под ноги…
Я сразу же отыскал в кругу светлые вихры Кларка, он стоял спиной к обрыву, и мне захотелось крикнуть: «Мальчик, не бойся, я рядом!» Но я не крикнул, а только снял «Ментал-7» с предохранителя и крепче сжал его рукоять в опущенной руке.
«Это будет впечатляющее зрелище, Дэн. Ровно в двенадцать часов на ребят опустятся десять полупрозрачных коконов. Переливающихся всеми цветами радуги. „Хозяева“ обещали спуститься как можно эффектнее, это в их силах. Жалко, что ты не увидишь…»
— Милая, — прошептал я. — Я постараюсь увидеть. И постараюсь избавить тебя от этого кошмара навсегда…
Обращаться к ней напрямую было очень опрометчиво. Она в конце концов почувствовала мое присутствие и вскинула голову.
Наши глаза встретились.
У меня заныло сердце. Не знаю от чего — от того ли, что она не издала ни звука и не сделала ни одного жеста, не показала, что обнаружила меня; от того ли, что Монтэг уловил ее движение и посмотрел туда, куда смотрела она, на меня; от того ли, что сзади раздался многоголосый крик луженых полицейских глоток… Не знаю.
Я не пошевелился. Я ждал. Меня теперь не интересовали ни Глэдис, ни проблемы Монтэга, ни заботы полицейских. Я вышел на свою последнюю черточку, и не мог на ней ни шарахнуться в сторону, ни лечь, как мне приказывали сзади, ни закричать от страха.
Только ждать. «Это будет впечатляющее зрелище, Дэн»…
Все происходило одновременно.
Далеко за моей спиной раздались предупредительные выстрелы в воздух и грозные окрики. Монтэг ощерил желтые зубы, что-то закричал и вскинул пистолет, у него оказался пистолет! И в тот же момент ребята как один вдруг подняли руки над головами и посмотрели в небо.
А в небе расцвели всеми цветами радуги десять полупрозрачных вуалей.
Они появились ниоткуда, прямо над Ущельем, на уровне моей головы, над кругом, составленным ребятами. Появились бесшумно — десять призраков, десять колышащихся силуэтов, очень похожих на человеческие, — и, образовав свой круг, плавно и величественно стали опускаться на ребят.
«Это будет впечатляющее зрелище, Дэн»…
Я вскинул пистолет.
Монтэг выстрелил. Пуля просвистела над моей головой, а потом грохот выстрела рванулся из Ущелья и, отраженный от скал, поразил меня громовым эхом. И я увидел, как Джэйкоб встает на одно колено и выцеливает меня из своего пистолета. И не он один. Оружие оказалось у каждого разведчика. Они выхватывали его из одежд и наставляли на меня.
Только ребята и Глэдис стояли неподвижно. Только ребята — они, словно загипнотизированные, глядели на вуали и протягивали к ним руки, — и Глэдис — с глазами, показавшимися мне огромными. Наверно, это был просто оптический эффект — из-за слез, которые выступили на них. До Глэдис было очень далеко, но я видел эти слезы…
Сзади послышался топот тяжелых форменных ботинок.
«Ты же обещал мне пять минут», — раздался в голове удрученный голос Рочерса из сна…
Силуэты проплывали мимо меня вниз. Я навел пистолет на ближайший и нажал на курок. Силуэт на секунду завис на месте, а потом разметался по небу тысячью рваных перламутровых кусочков. А в следующее мгновение они растворились в воздухе.
Ущелье потрясли яростные крики, а потом — громовые раскаты выстрелов.
Я оказался в рое злобно жужжащих пчел. Они вились возле моей головы, гудели над ухом, взрывали землю у моих ног. Одна из них зацепила щеку металлическим, жестким и горячим, крылом, стало больно, но другая крылатая тварюжка почти одновременно с первой укусила меня за голень, и эта боль оказалась сильнее.
Я вскрикнул и упал на одно колено. И только тогда осознал, так же, как и Рочерс из сна, что у меня нет пяти минут. У меня совсем нет времени. Трудно попасть из пистолета в человека с расстояния в двести метров, но, как мне убедительно показывали педагоги пансиона «Утренняя звезда», это возможно!
Топот за моей спиной прервался, и я услышал, как полицейские с ходу падают на землю — с хеканьем, шорканьем ботинок, лязгом оружия.
— Прекратить стрельбу!
Залегли под градом пуль, направленных в меня, мелькнула мысль, их тоже может задеть. Одна сила нейтрализовала другую. Разведчики остановили полицию. Забавно… Но времени у меня все равно нет. Одна секунда, может быть, две.
