Только-только на экране монитора возникло нахмуренное худощавое лицо человека, облаченного в форму офицера войск Земной Системы, как я узнал в нем полковника Снайдерса. Ба, какая встреча! Значит, руководство БЗС сочло необходимым назначить командиром десанта именно его!
У меня сразу же полегчало на душе. Я уверился в том, что опасения Ричарда в том, что нас пошлют к черту, напрасны. Снайдерс умел сочетать в себе верность нормам Устава со способностью принимать нестандартные решения в пиковых ситуациях. А у планеты Рамзес-2 ситуация сложилась именно такая…
Ричард приветливо улыбнулся Снайдерсу:
— Добро пожаловать на звездолет журналиста Рочерса, полковник.
Держался он спокойно. Только суженные светло-голубые глаза, приобретшие стальной оттенок, выдавали внутреннее напряжение.
Снайдерс обвел нас чужим, ничего не выражающим взглядом. Таким, как будто никогда не знал и не видел ни подполковника Томпсона, ни меня.
— Добрый день, господа, — сухо произнес он. И тяжело уставился на Ричарда. — Позвольте спросить, Томпсон, на каком основании частный звездолет находится в зоне проведения спецоперации? Почему он вооружен? И еще: вы здесь как наблюдатель штаба?
Ричард знал, что за разговор его ждет, и поэтому не изменил делано улыбчивого выражения лица и ответил:
— Нет, полковник, я здесь как гражданин Земной Системы. Насколько я знаю, право каждого на свободное передвижение по космическому пространству Галактического Союза еще никто не отменял.
Снайдерс поднял подбородок.
— Слушайте, Томпсон. Когда ночью я вам давал информацию о положении дел, я считал, что разговариваю с сотрудником Генерального штаба, а не с космическим путешественником. Какого черта вы оба здесь делаете? Я знаю Рочерса. Он авантюрист — по призванию и по роду своей работы. Но вы!.. Вы бросили свою команду именно в тот момент, когда она выполняет чрезвычайно важную работу! Чем это объяснить?
Улыбка сползла с лица Ричарда, и он сказал:
— Снайдерс, не надо мне читать нотации. Я прекрасно знаю свои обязанности. И если я здесь, то важность их выполнения не идет ни в какое сравнение со значением той работы, которую я и Рочерс собираемся здесь провести. С вашей помощью, кстати. — При этих словах Снайдерс сжал губы, но ничего не сказал. — Выслушайте меня и только потом решайте, как вам оценивать наше появление.
Полковник молча кивнул. Я в полной мере оценил его выдержку: любой другой на его месте уже стучал бы на Томпсона в Генеральный штаб и спрашивал бы, как с нами поступать.
Ричард бегло изложил план захвата Грегори Рута и освобождения заложников.
— У вас нет никакой иной возможности одолеть Рута в этом противостоянии, — заключил он. — Вы должны действовать с нами заодно.
Снайдерс, слушавший его спокойно и внимательно, задумался и спросил:
— Суперкибер вам нужен как носитель прибора Б-10?
— Да. А ваша эскадра — для того, чтобы Рут не смог направить свой генератор против нас. Он должен защищаться от угрозы ваших генераторов. Мы возьмем его в «вилку», тогда успех операции обеспечен.
— А если он все-таки сотрет вашу «ловушку» в момент ее создания?
— Тогда в ту же секунду ее накинете вы. Как только я получу данные от Торнадо и сформирую файл топологии «ловушки», я отошлю вам копию этого файла. Ваши генераторы будут настроены точно так же, как и наш. В любом случае кто-то из нас накинет на него сеть.
Снайдерс задумчиво потер лоб, потом оценивающе взглянул на меня и Ричарда и сдержанно улыбнулся:
— Лихо придумано.
Я облегченно вздохнул, а Ричард хмыкнул в своей дурацкой штабной манере:
— А я вам что говорил! Теперь вы понимаете, что моя самоволка оправданна?
Снайдерс хмыкнул в ответ:
— Знаете, Томпсон, мое дело сторона, разбирайтесь со своим начальством сами. Я вас прикрывать не буду. Вы знали, на что шли. С меня хватит и собственных забот. Я буду отвечать за то, что допустил к проведению операции двух гражданских лиц. За такие вещи разжалуют в рядовые.
В контексте этого краткого выступления Снайдерса я услышал следующее: «Мы приступаем к совместной операции. И я не собираюсь согласовывать ваш план с руководством БЗС и Министерством обороны. Будем действовать самостоятельно». Полковник Снайдерс не обманул моих ожиданий!
Ричард изменившимся голосом медленно проговорил:
— Я бы пожал вашу руку, сэр. Но, к сожалению, не имею такой возможности.
— Ладно, — отмахнулся Снайдерс. — Сколько времени вам нужно на подготовку? Я знаю, что Рочерс травмирован…
— Я в полном порядке, полковник, — бодро ответил я. — Начать мы можем немедленно. — Спохватился и вопросительно взглянул на Ричарда. Все-таки по договоренности в нашем тандеме был главным он. Ричард согласно кивнул. — Нам нужна связь с Грегори Рутом.
Ричард предостерегающе поднял указательный палец:
— Безопасная связь!
— Она у нас есть, — сказал Снайдерс. — Мы связались с сервером Рамзеса-2 и, как вы знаете, разговаривали с Рутом. Никаких происшествий с нашим бортовым компьютером не случилось. Те вирусы, которыми он пытался его атаковать во время сеанса, не находят «дыр» в защите. Программисты БЗС снабдили нас новейшей версией операционной системы. В ней нет тех изъянов, которые обнаружил Рут при атаке «небесного омнибуса» и других объектов.
— Тогда осуществим связь через ваш компьютер, — сказал Ричард. — А как Рут чувствует себя в Сети после уменьшения ее пропускной способности в тысячу раз?
— Он никак не комментирует свое положение. Но, очевидно, он уже не может пролезть в ГКС. За последние десять часов мы не получали никаких известий о новых сетевых диверсиях. И «АнтиРуты» не обнаружили своего врага ни на одном сетевом узле во всем Галактическом Союзе, кроме сервера Рамзеса-2. Там они с ним и воюют. Рут жаловался на беспрерывные атаки. И под этим предлогом отказался от переговоров. Надо отдать ему должное, с вирусами он пока справляется.
— Это неудивительно, — сказал Ричард. — Все-таки он — электронное существо с образованием программиста. Он ведет войну на своем поле оружием врага. Он должен справляться. Другое дело, что это его здорово отвлекает… Итак, подполковник, пошлите ему сообщение о том, что Рочерс прибыл и хочет с ним поговорить. А мы будем ждать связи.
— Если ваши соображения верны, то он откликнется, — сказал Снайдерс и исчез с экрана.
Ричард и я уселись в кресло и молча закурили. Разговаривать было невозможно. Мы ждали встречи с Рутом.
«Какой он? — думал я. — Как будет общаться? Говорят, что паранойя полностью сохраняет интеллект, только направляет его на идиотские цели — оформление, доказательство и проведение в жизнь бредовых идей. Да… Судя по тому, как Рут разговаривал с Глэдис у пансиона, он достаточно интеллигентен. И на первый взгляд не производит впечатления яростного дурака…»
