Империя Корсаров процветала, о чем, собственно, и заявила во всеуслышание. Она не собиралась прекращать своей пиратской деятельности, хотя, утверждал президент Арчибальд Дэйв, резко сократила частоту диверсий, так как стала самодостаточной. Планета Корсаров не собиралась просить о включении ее в Галактический Союз — наоборот, Дейв объявил ее антагонистом Союза. Он призвал всех разумных существ Галактики, недовольных существующим мироустройством, становиться гражданами Империи. Каждому маргиналу он обещал место под солнцем планеты: кров, хлеб и работу.
Галактический Союз вынужден был смириться с тем, что в Млечном Пути появился наглый, самоуверенный, небоязливый и агрессивный враг. Империя была неуязвима. Руководство Союза не нашло ничего лучшего, как наладить с корсарами некоторые торговые отношения. Столь позорное примиренчество и сотрудничество галактического сообщества с бандой космических пиратов оправдывало только то, что появилась возможность вступить с Империей в переговоры о выкупе пленников. И хотя корсары шли на это очень неохотно, дело потихоньку двигалось: плененные пиратами граждане Союза возвращались на родные планеты.
Естественно, Галактический Союз и Земная Система в отношениях с корсарами не ограничили себя только лишь торговлей и переговорами. В Империю засылались агенты для ведения разведывательной и подрывной деятельности. Спецслужбы не оставляли надежды одолеть врага. Если невозможно сделать это извне, силами армии и космического флота, то надо попытаться взорвать Империю изнутри, говорили в БЗС. Но эта деятельность не принесла никаких результатов: бдительность корсаров превзошла все ожидания.
Каждый новоприбывший на злополучную планету подвергался глубинному ментоскопированию. Корсарам было наплевать, что подобное «просвечивание» наносит здоровью проверяемого вред и на Земле проводится только в крайних случаях. Они знали, что от такой «просветки» ни один самый опытный секретный агент не мог скрыть и толики информации, все остальное для них было несущественным. И эта защитная мера оказалась сверхэффективной. После того как несколько засланных на планету спецов пропали без вести, руководству Союза стало ясно: о разведке и тайных диверсиях надо забыть. Глубинное ментоскопирование полностью парализовало деятельность спецслужб на планете Корсаров…
Вот, собственно, и вся история. Все, что я знал об Империи. Этих знаний было достаточно для того, чтобы понять: Рут, направляя угнанный транспортник к пиратскому гнезду, действовал безошибочно. Его наверняка приняли с распростертыми объятиями. И не только потому, что он прибыл с солидным трофеем, а еще и потому, что был «братом по крови» каждому из граждан Империи — таким же негуманоидом, что и они. Естественно, корсары не могли «просветить» его электронный мозг ментоскопом. Но сама история его злодейств, его загадочные молчаливые пленницы, его огромные потенции Е-существа должны были произвести на них благоприятное впечатление. Очевидно, все сведения, полученные от Рута, тут же сопоставлялись с фактами, известными из СМИ и сообщений в ГКС, и получали неопровержимое подтверждение. И если о нападении Рута на госпиталь БЗС и о его диверсии на Рамзесе-2 широкая общественность так и не узнала, то уж об аварии «небесного омнибуса» звонили все газеты и телеканалы мегаполиса. К тому же неделю назад в «Галактик экспресс» вышла моя статья «Возвращение хакера»…
В общем, мне было ясно: в Империи Корсаров Рут устроился лучше некуда. И — очень хотелось надеяться на это — создал для Глэдис и Лотты хотя бы минимально комфортные условия.
Он пребывает на планете почти неделю, думал я. И что дальше? Он ушел от преследований и получил надежное прибежище. Но он не собирается отлеживаться в тепле, он не человек, ему не нужен отдых. Он — кибер. И — сумасшедший кибер. Его не привлекает жизнь в Империи, его не греет перспектива сотрудничества с корсарами, он плевал на все эти перспективы и перспективы корсаров вместе взятые. У него свой план.
И я знал, что это за план.
И это знание давало мне надежду на то, что меня не пристрелят на подлете к планете, что со мной вступят в переговоры и в конце концов помогут пленить Грегори Рута. И отпустят домой вместе с Глэдис и Лоттой.
В конце третьих суток моего пути звездолет вышел из гиперпространства вблизи Империи Корсаров. Я еще не успел как следует всмотреться в изображение планеты на экране внешнего обзора, как Ланцелотт отрапортовал:
— Радиозапрос, сэр. С космического корабля, который находится в десяти тысячах километров от нас. Расстояние стремительно сокращается. Дать панорамный обзор?
Здорово работают, подумал я. Патрулируют так плотно — муха не пролетит!
— Давай связь и обзор! Быстро! — немедленно скомандовал я, так как очень боялся, что корсары начнут стрелять раньше, чем дождутся моего ответа. Пираты все-таки, бывшие преступники. Наверно, такие же психи, как и Рут…
На экране возникла панорама звездного неба. В центре его одна из звездочек очень быстро увеличивалась в размерах. Патрульный корабль летел на сближение со мной на всех парусах. В динамике раздался грубый, насмешливый голос:
— Тебе что, камикадзе, жить надоело? Или заблудился?
Я ответил тоном энергичного и взволнованного человека, имеющего понятия об армейской дисциплине:
— Никак нет. Я не заблудился. Мой прилет — целенаправленная акция. У меня важная информация для руководства Империи.
— Чего-о? — угрожающе протянул голос. — Для руководства? Да ты, мать твою, сейчас полетишь отсюда вверх тормашками! Тебе не то что с руководством — со мной поговорить не удастся!
Звездочка в центре экрана превратилась в большую серебристую точку, которая стала обретать форму и детали носовой части военного космического корабля. Я различил на ней крошечные черные глазки ракетных шахт. И, слушая своего наглого визави, на секунду усомнился в возможности договориться.
Голос с патрульного корабля лишился насмешливых интонаций и жестко скомандовал:
— Цель прибытия — быстро!
— Доставка чрезвычайно важной информации президенту Арчибальду Дэйву! — не задумываясь, отчеканил я. «Вот так, знай наших: ни много ни мало — самому президенту!» — Речь идет о подготовке тайной диверсии на планете!
— Какой диверсии, придурок? — так же жестко осведомился голос. Я пропустил оскорбление мимо ушей. Ясно, что в Империи я должен был терпеть любые словечки в свой адрес.
— Этого я вам не скажу. Только президенту, — категорично отрезал я. — Но если вы не пропустите меня к планете, знайте: завтра Империя лишится паритета вооружений с Земной Системой!
Я бил без промаха. Очевидно, что все радиопереговоры космического корабля прослушивались и записывались спецслужбами Империи. Владелец голоса не мог игнорировать заявление такого рода, что сделал я, даже если бы он и очень хотел отвязаться от камикадзе и раздолбать его посудину одним ракетным ударом. После того, что я сказал, он не мог решать мою судьбу своей волей. И должен был обратиться за консультацией наверх.
— Кто вы такой?
