Я подошла поближе, разглядывая человеческие и звериные лица статуй…
Это… Боги? Да, это боги этого мира…
Но они изображены с такой… Ненавистью? Не знаю, что за мастер взялся за создание статуй… Однако же, он явно не руководствовался жаждой созидания и добра.
Хм, мой спутник тоже удивлён. Вон как панически задышал. Но, нет: продолжил путь. Мужчина отряхнулся и пошёл вперёд. Тут было тихо, пыльно… Не было практически ничего, кроме внушительного каменного пьедестала по центру, с вырезанными изображениями на нём.
Мужчина нахмурился, откидывая подол капюшона. Его глаза сверкнули и теперь я невольно охнула. Глазные склеры были совершенно чёрными, а радужка оранжевая. Смотрится как-то жутко… На демона похож.
Он стёр рукавом пыль с пьедестала и начал что-то бормотать, с диким скрежетом прокручивая части фрески.
Я опасливо приблизилась и заглянула через его плечо.
Хм, это круги, которые выстраиваются в изображении… Чего-то невнятного.
– Мамокарра….– прошептал мужчина.
Неожиданно, он закатил глаза вверх, словно в религиозном экстазе. Он начал биться головой об каменный круг, заставив меня взвизгнуть и испуганно отскочить. Из его разбитой головы потекла тёмная кровь…
А-а-а! Да он одержимый, или что похуже!
На его пальцах вспыхнуло пламя, передающееся в каменный круг и мужчина счастливо рассмеялся, как безумец.
Он… И есть огненный фейри? Боже мой, это огненный фейри!
Фейри зажигал огни вокруг себя и хохотал, словно не замечал крови, которая заливает ему глаза.
– Мамокарра, великая мать! – торжественно воскликнул он.
Каменный пьедестал начал раскрываться, словно невнятный цветок. Дрожащие руки мужчины потянулись к чему-то, лежащему внутри…
Я поняла, что неведомая сила начинает утягивать меня из этого места. Постой, я же не досмотрела! Ещё немного!
Украдкой мне удалось понять, что он вытащил зеркало в дымчатой оправе. Окружающий мир начал пылать искрами и я переставала видеть очертания зала, лишь услышала напоследок шёпот фейри:
– Теперь я слышу тебя, Великая Мать.
Загадочный Храм окончательно растворился… Я думала, что проснусь после этого, однако, моё блуждание продолжилось. И на сей раз я открыла глаза, находясь на отверженном северном континенте.
Глава 33
О том, что это северный континент, я догадалась практически инстинктивно. В смысле: тут везде снег лежит и всё такое…
Время, в которое я попала, вероятно, относилось к великой войне, потому как передо мною раскинулись характерные военные палатки.
В этом лагере вперемешку находились фейри и люди. Их голоса смешивались в какофонию звуков. Я даже чувствовала холод, идущий от снега, хоть и осознавала, что всё окружающее не реально. Ну… По крайней мере, если верить артефакту. А я ему верила.
Мой путь по лагерю был бесцельным, а отрывки чужих фаз беспорядочно врывались в сознание.
—… Чёртова гниль расползается…
– Огненные мрази нашли выход из положения.
– Найти бы и нам его, да…
– Хорошо, что спустились драконы.
– А толку-то? Они всё равно успели уже…
И тут пространство сотрясло землетрясение такой силы, от которой лошади и люди попадали прямо в снег. Я сама с трудом удержалась на ногах и начала нервно оглядываться.
На сероватом, налитом свинцом небе, мелькали силуэты драконов. В тот момент я подумала, что где-то там, вероятно, летает предок Эйра и Виктора.
Второе землетрясение заставило меня непроизвольно вскрикнуть. Кто-то в толпе заорал:
– Гниль! Чернота наступает!
… Я видела, как побежали все, кто стояли на ногах, словно они спасали свои жизни в едином порыве. Но когда посмотрела в ту сторону, куда указывали испуганные воины, то…
Толком ничего не увидела. Точнее – это был чёрный, вязкий дым, который медленно надвигался на лагерь. Стало холоднее и в висках застучала боль. Я поняла, что дым рассеивается и… В нём есть что-то. Или кто-то?…
Какое-то существо, размеры которого поистине невыразимо гигантские.
Ужас сковал моё тело, потому что доселе я не представляла ничего столь же внушительного.
Знакомое притяжение начало уносить от меня обрывки прошлого, но я невольно сопротивлялась. Меня съедало странное желание хоть одним глазком посмотреть на то, что скрывается в вязком дыме, но…
Мир закрутился в калейдоскопе, а потом я поняла, что на меня кто-то смотрит.
Чужие пальцы до боли впились в руки и я завизжала, отбиваясь от какого-то силуэта, который удерживал меня, не давая прийти в себя.
Силуэт усмехался как-то знакомо и в тот момент я была более чем уверена: это он.
Это Маул.
… Но в следующий миг он испарился.
– Дани! – светлые волосы щекотали моё лицо, когда я отчаянно закашлялась, распахивая глаза в реальности.
Надо мною склонился Эйрондал, ошеломленный, с искаженным выражением лица:
– Ты… Что с тобой? Я потерял с тобой связь, что произошло?
Я замахала руками, призывая остановить поток вопросов. Боги, как плохо-то… Видимо, осознав моё состояние, Тёмный замолк и аккуратно прижал меня к своей груди.
– Тише… Тише, всё в порядке.
Ты… Почему ты успокаиваешь меня, как ребёнка?
А потом я поняла, что щеки и впрямь мокрые. Слёзы непроизвольно выступили на глазах и с этим уже ничего не поделаешь. Я сжала пальцами рубашку Эйра и, забив на свою гордость, уткнулась лицом в его грудь, пытаясь унять бешеное биение сердца.
Дракон был… Таким тёплым. Когда я ощущала его присутствие рядом – это давало волну успокоения, не сравнимую ни с чем.
Пальцы Эйра аккуратно гладили мои волосы. Он что-то шептал мне на ухо, почти неразборчиво и мне было… Приятно. Сейчас, отчего-то, не было смущения от надёжных объятий.
Мне не хотелось думать обо всём увиденном. Нутром я осознавала: всё это крайне важно и, конечно… Придётся поговорить об этом с Эйрондалом.
И с Агрином – тоже.
Надвигалась буря, в которой все мы замешаны. Это простое осознание родилось вместе с уверенностью: просто не будет.
Это то, что привело меня в данный мир и, возможно, я, наконец, докопаюсь до истины… Чуть-чуть попозже.
Моральная усталость и опаска заползали в подсознание, вили там своё гнездышко. Я боялась.
Я боялась потерять то, что имею в данный момент. Глупые мысли неслись к сентиментальным, неразборчивым темам.
… О том, что я давно не видела матушку и отца. О Веронике, как она там? Всё ли у них с Иртасом хорошо? О Милене, Викторе, Керодане… Обо всех людях и нелюдях, которые стали частью моей жизни.
