И, черт, пожалуй, не особо я буду сопротивляться, когда проигрыш начнут взыскивать.
А потом он неожиданно разорвал поцелуй, меня развернули в другую сторону… И, блин!
Сначала мне показалось, что я все же доигралась и слегка поехала крышей. Потому что рядом стоял точно такой же парень! Лицо, взгляд, волосы, улыбка лучистая…
Мама! Да это что такое?
Пока я открывала рот в изумлении, этот второй, не теряя времени даром, тоже поцеловал меня.
И вот что я вам скажу.
Это было не менее охренительно! Просто двойная доза кайфа, вот реально!
Я, если и хотела что-то сказать, тут же передумала и вцепилась уже в другого парня с той же силой, что и в первого.
Потом, обдумывая ситуацию, которую я квалифицировала, как ошибку, я решу, что виновата во всем обстановка. Дневной напряг, потом гонка по городу, игра в догонялки, потом сама тема со спором, может, я уже тогда завелась?
Потом гонки и досадный проигрыш.
Ну а потом…
Они и в самом деле очень круто целовались, эти братья.
Очень круто.
Меня повело сразу же.
- Меня зовут Дима, - тихо, на ухо сказал один, - а это – Рома, мой брат. Поехали, котен?
Вокруг свистели и улюлюкали, кто-то что-то говорил, кто-то что-то советовал, но мне в тот момент было откровенно похер.
8. Как правильные девочки становятся неправильными.
- Поехали, котен?
Я кивнула, меня тут же перекинули за спину, подождали, пока уцеплюсь.
- Догоняй, братух, - рявкнул мой победитель, а я успела только ключи от дукати кинуть знакомому.
Харли сорвался с места, и следом за ним второй.
Парни оставили с ребятами своих приятелей, что ехали вторыми номерами сюда, и дернули в город.
Дальше все было очень быстро. И как-то… Нереально, что ли?
Вот как бывает, несет ураганом, и ты попадаешь в эпицентр и сделать ничего не можешь. Ни остановить, ни удержать… Девочку Элли подхватило стихией и утащило прочь.
Отель, один из лучших в городе, ресепшен, они ведут меня, обнимают с двух сторон и не оставляют ни на секунду, целуют по очереди, трогают, гладят, что-то шепчут…
А я позволяю.
И, словно со стороны, офигеваю от себя.
Такой.
Развратной.
Голодной.
Сколько там у меня секса не было?
Пару месяцев – точно. Но это же не повод… И вообще…
К сожалению, ни одного довода против я не могу придумать.
Вот такая плохая девочка Эля.
Я прекрасно понимаю, зачем я иду, что будут со мною делать эти непонятные чужаки. Которых я и не знаю совсем! Но не страшно. И не противно. И не глупо. И не пошло.
Меня переполняет жар неизвестного происхождения. Раньше такого не было просто, ни с одним парнем, мне горячо, и в то же время очень голодно. Мне мало их рук и их поцелуев. Хочется больше.
Когда мы оказываемся в номере, я не успеваю заметить предметы обстановки, какие-то детали… О чем вы?
На меня набрасывается один из близнецов, а я даже не могу сказать, кто именно, Дима или Рома. Да это и не важно. Он целует меня, опять обезоруживая, лишая силы стоять, а второй в это время снимает куртку, стягивает с плеч майку, расстегивает джинсы.
- Котен, ты же хочешь, да? – зачем-то спрашивает тот, что сзади, и его шепот кажется мне смешным.
Бляха муха, нет, не хочу! Просто так сюда пришла, пиво пить!
Я несдержанно фыркаю прямо в губы тому, кто меня целует, и он начинает скользить языком по скуле, спускаясь к шее, мягко-мягко прикусывая, но так, что дрожать я начинаю уже всем телом. И сама помогаю избавить себя от джинсов, перешагиваю через штанины. Дергаю ремень на мотоциклетных штанах. Затем вспоминаю про свой долг, усмехаюсь сквозь дрожь:
- Минет?
- Потом, котен, ага? – хрипит возбужденно тот, с которого я стараюсь стащить штаны, - сил нет, хочу тебя. Стервочка наглая.
В это время тот, что сзади, видимо, успевает раздеться, потому что ко мне прижимается голой грудью, и это сразу оглушает. Он горячий, такой горячий, держит меня, целует, дурманит голову.
Я полностью теперь понимаю, что испытывала девочка Элли, когда ее ураган нес.
Вот это все.
Невозможность контролировать стихию.
В то же время мне кажется, что, если я захочу остановиться… Они остановятся. Будут зубами скрипеть. Уговаривать… Но если скажу твердое «нет»… То ничего не будет.
Но я , конечно, дура, но себе не враг.
Поэтому никакого «нет» даже и не думаю мычать.
Наоборот, откидываюсь назад с готовностью принимая ласки неожиданных, нечаянных моих любовников, и жар в теле затмевает все на свете доводы правильного и целомудренного поведения.
Прости, мама, ты меня неправильно воспитала. Хотя, стоп. Ты меня вообще не воспитывала! Ну вот и нечего тогда…
На постели я оказываюсь одна.
Падаю на предплечья, смотрю на парней. Из одежды на мне только трусики остались, а потому возбуждение не скроешь. Соски торчат остро, губы подрагивают. И теперь, в мягком уютном свете, я могу, наконец, рассмотреть свое сегодняшнее приключение.
Да, парни хороши. Они и по одному-то конфетки. А уж вдвоем…
Широкоплечие, подкачанные, но не массивные, больше поджарые, как молодые волки. И зубы скалят так же. Даже не по-волчьи, нет. Что-то из семейства кошачьих.
И рычат… Или это дышат так, с рычанием. И глазами меня жрут. Имеют уже по-полной. Они полуголые, только на одном джинсы, а на втором – мотоциклетные штаны. Уже расстегнутые мной.
И вот теперь они, не отрывая от меня взглядов своих, еще тогда на гонке поразивших своей тягучей, расплавленной патокой, начинают раздеваться.
А я смотрю. Бесстыдно изучаю. И черт… Они везде хороши! И вообще не пугает, что сегодня у меня все будет в двойном объеме. Это хороший объем, правильный.
- Защита, мальчики, - хриплю я, отчего-то чувствуя себя хозяйкой положения. И один из них тут же поднимает джинсы с пола и достает ворох цветных квадратиков.
Ого! Подготовились!
А потом я уже не могу командовать, потому что парни одновременно наклоняются и скользят ко мне, огромными хищными кошаками.
И черт! Я захлебываюсь воздухом сразу, как только они касаются меня! Сразу! Потому что все раскалено, оказывается, и я давно готова, и остается только выгибаться послушной куклой, успевать-не успевать отвечать на поцелуи, трогать, трогать, трогать, гладить, прикусывать, облизывать, а они такие вкусные, боже мой, такие резкие, такие одинаково-разные!
